Рей замотал головой.
— Извини. — Он, конечно, ей сочувствовал, но ведь на плахе может оказаться его голова. Кому охота связываться с Джо Кингом? На это не пойдет даже его дочь, если только она не утратила здравого рассудка.
— Кейт вполне мог действовать не по собственному почину, — вслух предположила Рамона. — Кто-то мог заплатить ему, убедить его скупить эти акции под своим именем. Но для чего все эти беспокойства? Только лишняя головная боль. Только если… А может, это дело рук самого Дэмона Александера? — спросила она, пытаясь по выражению лица Рея понять, справедлива ли ее догадка, но этот осторожный человек и бровью не повел. — Кое-кто мог поднять шум, обвинив Дэмона Александера в нечестной игре, если тот стал бы скупать слишком много акций. К тому же на этом этапе "Александрии" совсем некстати дурная репутация. Но если кто-то попытался бы приобрести "Александрию" в недалеком будущем, то Александеру волей-неволей пришлось бы купить как можно больше акций, — продолжала рассуждать она, дальше развивая эту тему.
Рей не спускал с нее удивленных глаз, и ему становилось все более не по себе. На самом деле ей ничего, абсолютно ничего не известно! Какую же игру вел Джо Кинг?
— Но ведь… Кейт покончил жизнь самоубийством, — продолжала она срывающимся голосом. Ее логика явно хромала. Для чего Кейту такой бесславный конец, если он не замышлял ничего дурного? Если только…
Может! У Кейта что-то сорвалось, что-то выходило не так, как он рассчитывал. Может, он должен был передать эти акции кому-то другому? Но если не Александеру, то кому же? И почему никто не выходит из укрытия, чтобы потребовать назад эти акции? — лихорадочно думала Рамона. Какое-то безумие! Если только Александер не выжидал, когда его судно завоюет репутацию, когда уладится ситуация с ценными бумагами на рынке. В конце концов он собственной персоной мог появиться на пороге ее дома и потребовать вернуть ему акции, попавшие нечестным путем в ее руки. Она, конечно, могла пригрозить ему, сказать, что передаст в прессу подробности его грязной игры и тайных незаконных сделок. Если все ее предположения верны, то мистер Дэмон Александер попадет в уже знакомую ему неприятную переделку. Ясно одно — Рей ни за что не скажет правды.
— Я намерена докопаться до всего, — заявила она грубовато-мрачным голосом. Ей казалось, что все нужные ей ответы так или иначе связаны с "Александрией".
А в нескольких милях от нее Верити Фокс, с трудом волоча ноги, добралась от двери к дивану и включила телевизор. Она включила его только для того, чтобы не слушать тягучую тишину, чтобы сосредоточиться на чем-то другом, кроме своих печальных мыслей. На экране знатная гостья разбивала бутылку шампанского о блестящий белый корпус самого красивого теплохода в мире — такого ей еще никогда не приходилось видеть. Рядом с ней стоял великолепный мужчина, в глазах которого светилась радость пополам с гордостью. Узнав в нем своего старого друга, Верити резко, рывком поднялась.
— Дэмон, — чуть слышно произнесла она и слабо улыбнулась. Да, жизнь вокруг продолжается, продолжается, несмотря на весь трагизм ситуации. Ей нужно поскорее решить, что делать дальше. Ведь жить на этом свете ей осталось месяцев девять-двенадцать. И вот, увидев прекрасное пассажирское судно, принадлежавшее ее старому приятелю, она вдруг поняла, что делать. Оставшиеся ей месяцы проживет в свое удовольствие.
Дэмон Александер, подумала она, улыбнувшись снова. Она с удовольствием вспомнила этого компанейского тинейджера, когда он таскал ее на закорках. Она вспомнила старый дом Александеров, где они веселились, катаясь верхом на пони или залезая на большие-большие буковые деревья.
И вдруг у нее перед глазами возникла его мать, Джоселин Александер. От этого воспоминания ее всю передернуло.
В проливе Па-де-Кале разыгралась буря. Маленький рыболовный траулер то подбрасывало на громадных волнах вверх, словно щепку, то кидало вниз, в бездну. Сколько беспокойных глаз вглядывались через иллюминаторы в разбушевавшуюся стихию, пытаясь увидеть спасительный берег. Вдруг из дождевой туманной мглы вынырнуло прямо перед носом с левого борта громадное, белое, как привидение, судно.
Рыбаки замерли в благоговейном молчании, любуясь большим белым лайнером, который плыл средь волн словно красавец-лебедь. Никому из них еще не приходилось наблюдать более величественного, поистине королевского зрелища.
— Как быстро идет, — заметил капитан глухим от почтения голосом, — все эти адские волны ему нипочем!
Он пару раз рванул старый паровой свисток, чтобы поприветствовать королеву морей, но никто и не ожидал от нее ответа. Да разве при таком сумасшедшем ветре что-нибудь можно услышать?
На внушительном капитанском мостике "Александрии" капитан Грегори Пэрис Хардинг разглядывал через бинокль маленький выбивавшийся из сил траулер. Увидев белое облачко пара над ним, он не смог сдержать улыбки:
— Они нас приветствуют! — сказал он своему помощнику Джиму Голдсмиту, второму по старшинству человеку на борту. Через мгновение раздался оглушительный рев, который, несомненно, донесся до команды траулера. Все они, не сговариваясь, радостно заорали в ответ.
Два судна, такие непохожие друг на друга, шли своим курсом. Грег сбежал с мостика, чтобы начать обычную проверку. Он делал это каждый день. Повседневные инспекции входили в круг его обязанностей. Настоящий подвиг с его стороны, если учесть громадные размеры судна.
На камбузе царил четко организованный хаос. Там всем заправлял главный кок. Орлиным взором Грег с минуту понаблюдал за работой поваров, стараясь не пропустить ни одной мелочи. В конце концов, эти люди несут главную ответственность за самую важную часть современных круизных путешествий — разнообразное, вкусное питание. Все только высшего качества. В меню в любое время можно отыскать все, что душе угодно. Завтраки, ланчи, чаепития, обеды и, конечно, знаменитый буфет для полуночников.
Сделав глубокий вдох, Грег вошел в зону "боевых действий".
— Месье де ла Тур, могу ли я взглянуть на меню, если вас это не затруднит? — Он распорядился готовить все блюда, указанные в меню, хотя никаких пассажиров на борту не было. Практика остается практикой. Шеф-повар, невысокий крепыш, вертелся волчком, глаза его озорно блестели — он был готов к любой битве.
На борту не было человека, наделенного большей властью, чем капитан судна. Тем более если таким капитаном был Грегори Пэрис Хардинг. В свои тридцать семь он был самым молодым капитаном на кораблях такого класса и размеров и отлично знал, что его назначение на этот пост не прошло бесследно для компании. Он проплавал капитаном более четырех лет на "Афинах", а вообще работал в компании более пятнадцати лет. Тем не менее старшие по возрасту капитаны остались недовольны его стремительным продвижением, они сердились, кипятились и даже угрожали подать в отставку. Дэмон Александер прореагировал на их недовольство весьма просто: если они хотят уйти, то скатертью дорога. Никто не собирается их удерживать насильно. Однако никто не мог упрекнуть Дэмона в непотизме, так как их с Грегом никак не назовешь друзьями. Они, само собой, часто встречались, даже обедали за одним столом во время проводимых компанией мероприятий, но больше ничего. Дэмон назначил его капитаном только потому, что доверял этому человеку. Ему нравились его серьезный деловой подход ко всему, его хладнокровие и рассудительность, и вообще, когда он видел Грега перед собой, ему казалось, что у этого моряка природная хватка командира. Сын почтальона, Грег всегда мечтал о море. Вначале, конечно, родителей потешали серьезные заверения их пятилетнего карапуза о том, что, когда вырастет, он обязательно станет капитаном большого корабля.
