я пытаюсь подобрать наиболее приличные формулировки. Смущённо смотрю под ноги, но он ловит меня за подбородок и приподнимает лицо, чтобы я посмотрела на него.
– Ну? Скажи.
И я шепчу ему обо всём, что он должен сделать со мной.
– А как ты хочешь? – заводит он меня.
– По всякому, как тебе будет угодно, – отвечаю с предвкушением.
Оживает внутренний голос.
«Ты чёртвова шлюшка! Изменщица! Как можешь так поступать с Ромой? Ты его что, не любишь?»
Ну… люблю… по-своему. И отчаянно хочу быть с Демьяном. Если бы он не был в постоянных разъездах, хотел бы, чтобы я была его девушкой? И если б мы познакомились при других обстоятельствах? На самом деле я видела его до этого. В самый первый раз, когда пришла в «Джельсомино» со Светой, тогда ещё та жуткая сцена с Олегом случилась. Света убежала, Олег ушёл за ней. А я осталась попивать коктейли и разглядывать привлекательного бармена, который, впрочем, вскоре занял освободившееся место у пульта и сводил треки не хуже самого Олега.
Когда мы встретились во второй раз, я не собиралась с ним спать. Наверное… Хотя это ведь Света сказала, что он там будет. И я надеялась, что он обратит на меня внимание. Вот, обратил.
Да, нормальные отношения – это не то, что можно построить с Демьяном. Так что я беру, что могу. Но в душе надеюсь на что-то большее. Чем больше мы общаемся, чем лучше узнаём друг друга, болтая по телефону, эти мысли всё навязчивее атакуют мою голову.
Дёма реально умный и добрый, ещё, что удивительно, мягкий и спокойный. Почему-то он казался мне взрывным. Может, потому что в постели он огонь и такое вытворяет со мной! Например, отдаёт приказы, которые я с удовольствием исполняю.
Вот и сейчас:
– Снимай одежду и залезай на стол, – указывает он, добавляя: – И поживее.
Мне нравится, что в постели с Демьяном я могу быть собой. С Ромой я должна оставаться скромной и безинициативной. И все мои попытки как-то поговорить на эту тему разбиваются о железобетонное «нет». Он прямо показывает мне, что хорошие девочки так себя не ведут. Значит я плохая?
Дёма зовёт меня грязной девчонкой или даже похуже, но это элемент игры. Если бы он назвал бы меня так вне постели, я бы, наверное, съездила ему по роже… Но здесь и сейчас мне это нравится.
Чёрт… может со мной что-то не так?
«Ты ещё сомневаешься? Ты спишь с парнем, с которым вы даже не встречаетесь! Ты точно шлюха и даже хуже!
Стоишь перед ним на коленях и позволяешь ему осуществлять все твои грязные фантазии».
Демьян пропускает мои волосы, сквозь пальцы и усмехается.
Мы снова одеваемся, я смотрю, как Дёма застёгивает джинсы с усмешкой на лице. Боже… он такой притягательный.
– Ты чего развеселился? Я смешно выгляжу? – ищу его взгляд, пока спрашиваю.
И тоже улыбаюсь, когда Дёма подходит, берёт за руку и притягивает к своей груди. Целует в макушку, от чего дрожь бежит по позвоночнику.
– Нет, вовсе нет. Прости, милая. Ты классная, просто идеальная для меня… И это очень-очень плохо. Мне хочется, чтобы ты была моей.
Пока он говорит, его усмешка тает. Дёма даже выглядит каким-то отстранённым, гладя меня по волосам.
Сердце в груди пускается вскачь, будто хочет выпрыгнуть наружу.
– Когда я с тобой, я вся твоя, – шепчу, отчаянно желая, чтобы его слова стали правдой.
Мы ещё какое-то время обнимаемся, пока Демьян не отстраняется с недовольным вздохом. Пробегается рукой по волосам.
– Я б позавтракал, ну или уже пообедал, судя по времени. А ты?
– Можно, – отвечаю, сглатывая противный ком в горле.
По какой-то причине мне хочется плакать.
Дёма делает заказ по телефону, и я думаю, что слушала бы его голос вечно. Вскоре нам приносят еду, и мы садимся за тот же самый стол, за которым совсем недавно занимались совершенно другими вещами.
Пока ем салат, смотрю на посмеивающегося Дёму.
– Очень функциональный столик, – подмигивает он, абсолютно точно зеркаля мои мысли.
Теперь уже мы смеёмся вместе. Только я ещё и краснею от воспоминаний. Молчание затягивается. Мы просто жуём и пялимся друг на друга. Иногда на лице Дёмы что-то проскакивает, какая-то непонятная эмоция. Будто ему больно, но он старается этого не показывать. В груди начинает ныть, когда я понимаю, что делаю. Притворяюсь, что всё нормально. Делаю вид, что мы вместе. Потому что отчаянно этого хочу. Только не могу попросить у него этого, а он не может предложить. У их группы карьера в гору, их крутят по радио, они сняли несколько клипов, их канал на «ютуб» набирает подписчиков. А я… я просто учусь и живу скучной жизнью. В его звёздной жизни нет для меня места.
Этой ночью мы мало разговариваем, зато много занимаемся сексом. Мы к чертям взбиваем кровать, продолжаем в душе, возвращаемся в гостиную. А потом долго обнимаемся, пока мозг атакую поганые мысли.
Не хочу, чтобы Демьян меня отпускал. И сама не хочу его отпускать.
Завтра мы снова разъедемся по разным городам. У нас есть только сегодня и сейчас.
Может быть, это не последняя наша встреча.
Гребанная призрачная надежда. На что?
«Ты же умная, а ведёшь себя, как дура», – снова оживает мой внутренний голос.
Слёзы начинают литься на подушку, Дёма не видит их, так как обнимает со спины.
Что делать? Я запуталась!
Я всех запутала.
Я ведь с Ромой. Он хороший. И любит меня. Но думаю-то постоянно о Демьяне.
– Обнимал бы тебя так вечность, – шепчет Дёма, целуя в плечо.
«Но нет у нас этой вечности».
Прикусываю губу и жмурюсь, чтобы не залить тут всё слезами. Одна-две – это ладно, но не целый потоп.
Четыре месяца спустя
Приезжаю на Московский вокзал, чтобы встретить Машу. У нас с группой перерыв от концертов примерно на месяц. Родные рады, что я в отпуске, особенно мама. Её мои туры не раздражают, но она переживает, когда я долго не появляюсь в городе. Чем популярнее мы становимся, тем больше перерывы между моими наездами в Питер.
Так что первые два дня мама вообще от меня не отлипает, да я и сам рад провести с ней время. Тем более что следующие десять дней проведу с Машей в гостиничном номере, который снял для нас.
Не то чтобы мы все десять дней планируем не вылезать из кровати, тут уж от неё, скорее, зависит.
Четыре месяца мне показались
