просто встать.
Джим особо не возражал, очевидно, пытаясь ещё раз понять, как так случилось. Джош ошарашенно смотрел на брата, впервые толком разглядев его. Он присел к нему и смог спросить:
— Ты как, брат?
— Как будто упал с крыши, — мрачно усмехнулся тот.
Кива оглянулась. Ал всё ещё лежал возле стены здания. Внезапно из тех быстрых событий вспомнилось, что Кенни приложил его об каменную кладку виском, или ей так показалось. Если казалось, что тогда события разворачивались с умеренной скоростью, то сейчас… всё смешалось в отвратительную кашу, основной тон которой был металлическим вкусом страха. И если бы она развернула лежащего парня и увидела следы удара на виске, то наверняка бы страх и паника взяли бы верх. Но этого не случилось. Удары пришлись больше по лбу. Ал дышал. «Спасибо, что ты не убил его, Кенни», — мрачно усмехнулась Кива. Она начала легонько бить его по щекам, в голову ничего иного и не приходило. Но в такие моменты даже от такого больше толку, чем от бездействия. Парень начал приходить в себя. «Нужно будет помочь Джиму идти, он не сможет передвигаться быстро, а задерживаться здесь я не хочу больше ни на одну минуту». Взглянув на лицо Ала и убедившись, что тот в самом деле приходит в себя, она метнулась назад.
— Джош, сможешь помочь Джиму встать и опереться на себя?
Тот молча кивнул, говорить ему было тяжело и больно, голову все ещё кружило. Он наклонился, взял руку брата и закинул к себе на шею. Кива помогла Джиму встать. Подошёл Ал.
— Джош, давай я, я держусь на ногах крепче тебя.
Тот снова молча кивнул и уступил Алу. Все они понимали, что нужно как можно скорее уходить, бежать прочь, как крысы, которых заприметил большой кот. О первоначальной цели их работы речи и не шло. Джош пошатывался, и только тогда Кива окончательно осознала, что у того сломана челюсть. Она помогла ему опереться на себя. И все они, этот потрёпанный конвой, двинулись прочь так быстро, как только позволяли им их травмы.
Чем дальше они уходили от места, тем больше паника уступала место осознанию, что они и правда перешли дорогу человеку, которого лучше было никогда не видеть. Ужас, что убийца из Митры из прихоти вполне может сейчас их найти и повеселиться ещё больше, начинал колоколом звенеть в голове. На краткий миг те слова, «Думаю мы ещё увидимся», заставили сердце девушки ухнуть вниз. Пока что эта мысль вызывала более чем естественный холодок, то и дело пробегающий по спине. «Соберись, сейчас не до этого, сначала надо добраться до подвала и сделать перевязки». Кровотечение Джима стало меньше, это радовало. Собственный бок болел при вдохе, но с этой болью можно было смириться. Она бросила взгляд на Джоша. У того щека распухла еще больше, рот был по-прежнему приоткрыт, но шёл он уже, почти не шатаясь. Несмотря на подгонявшую их волну паники и осознания, они сделали остановку через полчаса ковыляний по ночному городу. Кива была против:
— Ал, сейчас не время останавливаться, вот только не сейчас. Мы ещё слишком близко. Доберёмся до подвала, там отдохнём.
Тот помотал головой и хотел что — то сказать, но тут его стошнило. «Вряд ли это хороший признак», с ужасом подумала девушка.
— Чёртов Потрошитель, в ушах звенит. Кива, нужен перерыв, и я смогу идти дальше, просто нужно прийти в себя.
С нарастающим ужасом слушая слова Ала, девушка поняла, что два удара головой о стенку носили более серьёзные последствия, чем краткая потеря сознания и ушиб. Она вспомнила, с какой силой мужчина сжимал ей руку и шею. Страшно подумать с какой силой тот приложил Ала. Она обернулась посмотреть на братьев, они оба опирались о стенку дома. Увиденное несколько порадовало ее: в их глазах уже была трезвость и рассудок, они приходили в себя так быстро, насколько это было возможно в этой ситуации. Идти против такого человека, как Кенни Потрошитель, означало нажить себе серьёзного врага, в чьих навыках убийцы не приходилось сомневаться. А они дружно и весело, сами того не ведая, посмели как-то попытаться помешать его намерениям. На лбу Джоша выступил пот, а Джим был бледен, но в том, что они могут продолжать путь, сомнений не было. Она снова повернулась к Алу с мольбой в глазах: «Ну же, давай, соберись, нужно успеть до того, как пройдёт шок, и боль станет нестерпимой». Тот смотрел в землю, тяжело дыша и откашливаясь. Поднял взгляд на девушку:
— Я знаю, Кива, — словно прочёл он её мысли. Вобрав в лёгкие воздух, он выпрямился. — Идём.
Ал подошёл к Джиму, снова закинул руку к себе за шею, и все продолжили путь.
До того как они смогли добраться до убежища, где их ждали Метт и Вилл, они сделали ещё две остановки. С момента нападения прошло часа полтора. На небе то мелькала, то исчезала за облаками растущая луна. В прежнем состоянии они бы преодолели это расстояние минут за тридцать. Как-то влезли в подвал и натолкнулись на непонимающие и испуганные взгляды младших товарищей. Те, возможно, не хотели верить, что их друзей, которые были для них как семья, кто-то мог так отделать. Оказавшись в относительной безопасности, Кива бросилась к своей котомке, вытаскивая чистую ткань и бутылочку спирта. Метт с ошарашенным взглядом помогал Джиму сесть на пол, а Вилл придерживал Ала. Младшие были растеряны и совсем не знали, что им лучше сейчас сделать. Кива подошла к Джиму, осмотрела ногу. Кровь почти перестала идти и теперь медленно сочилась, однако конечность ниже импровизированного жгута начала синеть. Девушка осторожно расслабила натяжение пращи, наблюдая, не усилится ли ток крови, но всё было нормально. Выдох облегчения. «Если бы кровь продолжила идти, не думаю, что я бы знала что делать дальше». Она намочила одну тряпку спиртом и перевязала рану. Жгут до конца не сняла, но и не затянула так сильно снова. Посмотрела на лицо парня. Нос отёк и смотрел вправо, и уже начал набирать насыщенный синий цвет с фиолетовым переливом.
— Сможешь сам вправить себе нос?
— Думаю да, лучше иди и помоги Джошу, вид у него хуже, чем у меня.
Кива благодарно кивнула, ей совсем не хотелось причинять боль, неумело трогая сломанный нос. Теперь очередь Джоша. Тот сидел, ощупывая челюсть, болезненно морщась. В голову пришло только перевязать голову так, чтобы зафиксировать челюсть в нормальном положении и приложить холодный камень. От холода стало получше. Глядя на распухшую
