– Просто я распорядился, и они сделали это, – ответил на ее восклицание принц.
– Но домовладелец категорически отказывался отдать их, пока я не заплачу за последний месяц аренды.
– Все оплачено. Домовладелец был очень любезен и позволил моим людям забрать твои вещи, – проинформировал он гостью.
– Ушам своим не верю, – заключила она.
С одной стороны, улаженная проблема, с другой – бесцеремонное вторжение в ее личную жизнь. Девушка не знала, как к этому относиться. Она лишь взглядом проводила Нико и закрыла за ним дверь.
В ванной она вспенила воду с добавлением ароматической соли, позволила себе расслабиться, а когда вышла, увидела на кофейном столике блюдо с сандвичами, свежие фрукты и графин с простой водой.
Перекусив, девушка прилегла на постель и незаметно для самой себя крепко уснула, а проснулась, когда словно издалека, сначала глухо, а потом все отчетливее и отчетливее до ее слуха стал доноситься голос, звавший ее по имени.
– Леола… Леола… Просыпайся… Леола, вставай. Ночью выспишься… Леола… – И кто-то настойчиво потрепал ее по плечу. – Леола, открой глаза и посмотри на меня, – мягко призывал мужской голос, который она наконец смогла распознать.
Леола открыла глаза и увидела Нико Магнати.
– Что вы здесь делаете?! – возмутилась блондинка тем, что он нарушил интимность ее уединения. – Уйдите! – сурово потребовала она.
– Поднимайся, – невозмутимо продолжал мужчина, улыбаясь. – Или ты хочешь провести весь вечер в постели?
– Нет… Но вы не должны были заходить сюда без моего позволения, – проговорила она. – Не смейте больше этого делать, или мне придется покинуть ваш дом!
Но балканский принц, похоже, совершенно не был настроен воспринимать слова девушки всерьез. Вместо этого он провел ладонью по ее лицу, отбросив с него спутавшиеся во сне белокурые пряди.
– Перестаньте! – возмутилась новозеландка. – Что вы себе позволяете?! Я протестую… – неуверенно добавила она.
– Все нормально, Леола. Не кипятись, – спокойно отозвался он. – Ужин будет готов через полчаса. Если хочешь ужинать в постели, тебе принесут его на подносе.
– Я сама подойду, – раздраженно сказала девушка, присев на постели и запахнув поплотнее свой банный халат. – Могу я переодеться без свидетелей?
– Да, конечно, – ответил Нико и направился к двери.
После его ухода Леола еще медлила подниматься, переваривая произошедший инцидент – возмутительное вторжение принца. Такое поведение хозяина дома она считала непозволительным.
Обычно, если в душе у Леолы что-то закипало, она немедленно связывалась со своей рассудительной сестренкой Гизеллой и с ней обсуждала все, что ее тревожило. Элла отличалась хладнокровием и прагматизмом, обладала способностью правильно расставить акценты, в то время как Леола в моменты острых переживаний с трудом отделяла обстоятельства своего главного беспокойства от всех сопутствующих условий. Но сейчас у нее возможности поговорить с сестрой не было.
Оставалось единственное лекарство: элегантный наряд, в который она планировала облачиться, чтобы поужинать с балканским принцем. Титул Нико Магнати и его роскошный особняк обязывали ее соответствовать.
Леола была профессиональным знатоком вопросов моды и стиля, обожала свою профессию. Она представить себе не могла, что когда-нибудь пресытится красотой и шиком и начнет относиться с безразличием к своему внешнему виду. Это совершенно противоречило ее натуре. Для нее вопрос «что надеть?» никогда не был праздным. И решался он всегда нелегко: в первую очередь потому, что Леола отчаянно боролась с собственными стереотипами. Славная фигурка и классические черты лица предоставляли ей полную свободу экспериментов, профессиональная изобретательность способствовала этому. Но всякий раз, обдумывая ансамбль, девушка руководствовалась двумя основными идеями: уместностью и ожиданиями окружающих…
– Как же тебе это идет! – сказал Нико, когда девушка появилась в большой столовой в платье простого фасона из струящейся шелковой материи, оттенком и блеском своим перекликающейся с тоном ее волос. – Надеюсь развлечь тебя этим вечером. Оперу любишь? – спросил хозяин дома.
– Смотря какую оперу, – придирчиво отозвалась гостья, приняв комплимент без ответа. – Все что угодно, только не новомодное, – проговорила она.
– А чего бы тебе хотелось послушать? – осведомился мужчина.
– Музыку барокко, классику, сочинения эпохи романтизма, современные произведения признанных мелодистов, – перечислила Леола.
– Шампанское? – предложил ей Нико, наполняя бокалы.
Украдкой оглядывая столовую, Леола отметила для себя безукоризненный выбор меблировки. Именно так, по ее мнению, и должна была выглядеть резиденция современного принца. Лондонский дом категорически отличался от его балканского гнезда. Здесь все было легко и воздушно, тогда как там – сугубо традиционно и величественно.
Передав ей бокал с игристым напитком, Нико поставил диск. Вкрадчиво зазвучала струнная музыка.
С бокалом в руке Леола прошлась по периметру столовой, разглядывая картины в красивых рамах. Остановилась напротив портрета, на котором был запечатлен знатный человек, удивительно напоминающий Нико, однако в старинной одежде, статный и важный.
– Предок? – спросила она.
– Александр Четвертый, – охотно ответил Нико Магнати и приблизился к изображению. – Вошел в историю как прозорливый и непреклонный в бою властелин. Влюбился в дочь правящего принца Иллирии. Но поскольку та была обещана сыну короля Франции, похитил ее.
Леола обмерла, не донеся бокал до рта и изумленно распахнув глаза.
– Так это у вас семейное? – постаралась она придать своему тону шутливости. – Надеюсь, дочь иллирийского принца превратила его жизнь в ад.
– Жаль тебя разочаровывать, но она сама влюбилась в него до безумия, – разуверил девушку новый принц. – Мы, Магнати, славимся своими счастливыми браками, – гордо добавил он и уточнил: – Я имею в виду браки по любви, а не по расчету.
– Неужели такие существуют? – скептически проговорила новозеландка.
– Ты не веришь в счастливые браки? – искренне удивился Нико.
– Не приходилось сталкиваться, – ответила дочь разведенных родителей.
– Поразительно… А в любовь ты тоже не веришь? – спросил он сочувственно.
– Только теоретически, как многие верят в инопланетян и НЛО. Но не более того. По-моему, стабильность брака зависит не от любви и взаимности, а от множества прочих факторов.
– Например? – настороженно осведомился принц.
– Общая собственность сильнее цементирует внутрисемейные отношения, нежели наличие детей и пылких чувств… Может быть, уважение и взаимное доверие для тех, кто предпочитает искренность расчету. А любовь… либо очень быстро проходит, либо делает любящего уязвимым перед вероломством любимого.
