Совершенно очевидно, что она интересует его как личность. Он расспрашивал ее о полученном образовании, о мнениях по разным вопросам бытия, о событиях теперешней жизни и вообще обо всем на свете. Эмили просто упивалась его шармом, его умением вести беседу. Возникла некоторая доверительность, ибо она всерьез поверила, что он заинтересован ее работой в компании.
Он даже не прикасался к ней. Разве что в тот момент, когда они пробирались к балюстраде перед отелем «Белладжио», но там он просто ограждал ее от толпы. Да, они обменивались весьма выразительными взглядами, но никаких физических контактов не было. Возможно, он просто сдерживает себя, решив, что интимное сближение с ней неуместно.
Эмили постаралась утвердиться в этой мысли. Если она пользуется его уважением, значит… значит, это нечто весьма ценное и положительное в их отношениях. Но удержаться от заинтересованных взглядов она не могла, то и дело поглядывая на своего попутчика, увлеченного ролью гида, и восхищаясь его физическим совершенством.
Когда они стояли неподалеку от копии нью-йоркской статуи Свободы и рассматривали американские горки, откуда доносились возгласы ужаса и восторга, в голову Эмили неожиданно пришла мысль, что любая мать будет спокойна с таким отцом за своих детей. Она вдруг будто воочию увидела его с двумя ребятишками, разместившимися на его широких плечах.
А какие у него руки! Большие, правильной формы, с длинными пальцами. Интересно, каково это ощутить его руку на своей груди… Не окажется ли она слишком тяжелой?
Когда они стояли перед двумя сфинксами, предваряющими пирамиду отеля «Луксор», Хэмфри не выглядел рядом с ними жалким карликом, Он, скорее, напоминал властного фараона, рожденного покорить мир. Все это, конечно, фантазии, но таким она увидела его на фоне вечных сфинксов. Интересно, насколько он заботливый и нежный любовник?
Эмили пыталась себя урезонить. Столь игривые мысли насчет Хэмфри Вэнса не сулили ничего хорошего. И о детях думать не стоит, особенно в связи с ним. Какие бы планы ни строил босс в отношении своей сотрудницы, дети туда наверняка не входят.
Они перешли на другую сторону бульвара, приблизившись к обширному гостиничному комплексу, и увидели парня, подражавшего Элвису Пресли, который неестественной походкой и с весьма напыщенным видом вышагивал им навстречу. Заметив, что на него смотрят, он стал еще напыщеннее и нелепее.
– Вот уж чего никогда не понимала, – пробормотала она.
– Чего?
– Почему людям нравится изображать кого-то.
– А вы никогда не увлекались миром грез?
Она покраснела, осознав, что только что сама грезила об этом мужчине.
– Ну, увлекалась… Но не до такой степени, чтобы подражать другому человеку.
– Предпочитаете оставаться самой собой?
– Естественно. Это ведь моя жизнь, как бы несовершенна она ни была.
– А что может сделать ее совершенной?
Эмили не могла открыть ему этого, ибо в эти минуты ее представление о совершенстве связывалось с образом человека, который шел рядом с нею. Щеки ее вспыхнули еще жарче, и она поспешила отделаться общими фразами.
– Не думаю, что совершенство досягаемо в полной мере. Если мы хотя бы стремимся к нему, то уже хорошо…
– А удачная карьера, скажем, разве она не удовлетворила бы вас полностью?
Не пытается ли босс выяснить, насколько честолюбив и надежен торговый агент Грэм? Надо бы ответить как положено, но Эмили не могла принудить себя ко лжи. Да и нуждается ли этот, весьма неглупый человек в том, чтобы его служащие целиком и полностью отдавали себя карьере.
– Нет, не совсем… Кроме работы, я, как и большинство людей, мечтаю иметь добрых друзей и близкого человека, с которым меня связывало бы взаимопонимание и общие интересы.
Наверняка Хэмфри Вэнс желает того же. Ведь он, кажется, одинок. Впрочем, он не оставался бы в одиночестве, если бы не хотел этого. Вот она оказалась здесь, составила ему компанию. Почему? Да просто потому, что он захотел этого, а ведь вчера он о ее существовании даже не догадывался. Возможно, он самодостаточен и не нуждается ни в чем, кроме каких-нибудь случайных знакомств, завязать которые ему ничего не стоит…
– А как насчет детей? – спросил он, чтобы вывести ее из задумчивости, в которую она погрузилась.
– Дети? – растерянно повторила она, не совсем понимая, к чему он клонит.
– Вы видите себя в будущем в качестве матери или появление детей не совсем для вас желательно?
Она вздохнула. Не лучший, конечно, вариант ответа. Но что тут скажешь. Для обзаведения детьми требуется сначала обзавестись мужем… А вообще-то одного ребенка она родила бы.
– Конечно, я могу родить ребенка, но только если у него будет подходящий отец, – сухо проговорила она.
– А что вы имеете в виду под этим словом, Эмми?
И опять он задел чувствительное место. По ее мнению, Хэмфри Вэнс был бы идеальный отец, но Эмили, естественно, не могла обсуждать это с ним. К чему он завел такой разговор?
В этот момент они вернулись к отелю «МГМ», и Эмили вошла с ним, полагая, что он решил поужинать с ней в здешнем ресторане. Пройдя мимо распахнутых дверей казино, откуда доносились столь неприятные для нее звуки, они остановились возле кафе, устроенного в виде джунглей. К несчастью, никто не подражал здесь Тарзану, перелетая с ветки на ветку, и ничто не могло отвлечь ее попутчика от щекотливой темы. Вопрос Хэмфри Вэнса все еще оставался без ответа, и Эмили решила постараться переменить тему разговора.
– Мистер Вэнс, разве это имеет какое-то отношение к моей работе? – негромко спросила она.
– Зависит от характера, – не совсем понятно ответил он. Внимательный взгляд синих глаз пробудил в ней задремавшую было чувственность. – Я придаю особое значение характеру человека, с которым вступаю в близкие отношения.
Эти слова заставили ее сердце забиться быстрее, напомнив о возможности их сексуального сближения.
– Некоторые женщины считают подходящим отцом для своих детей того мужчину, который может обеспечить их на всю жизнь, – сардонически проговорил он. – Иные назначают цену даже за рождение ребенка.
Эмили нахмурилась.
– Я прекрасно могу вырастить ребенка и сама. Так что дело совсем не в деньгах.
– А в чем же?
Ей показалось, что он усмехнулся. Она внимательно посмотрела на него, дабы убедиться, что он серьезен. Неприятна была мысль, что он способен приписать ей меркантильность.
– У вас есть отец. Что в детстве вы ценили в нем больше всего?
– Пожалуй, то, что он всегда оказывался рядом, когда я в этом нуждался, – улыбнулся он.
Теперь она почти не сомневалась, что Джейк вряд ли способен на подобное отношение к детям. Звуки, доносившиеся из казино, вновь напомнили ей о безвозвратной потере этого человека.
