решение оставить его и ничто не сможет этого изменить!
Выпалив всё это на одном дыхании, Наоко замолчала отдуваясь. На том конце линии помолчали.
– Успокойся, в твоём состоянии нервничать вредно. Приезжай ко мне. Мы всё спокойно обсудим! – сказал ей Сатомэ-старший.
– Спасибо, Сатомэ-сан! Я очень Вам благодарна!
– После поблагодаришь!
Акира только что закончил убираться и принялся расставлять стулья. Похороны старухи отняли у него последние силы. Итак, всё лето работы было невпроворот, и вот не успел сезон закончиться, как эта старая карга кони двинула! На душе у него было тяжело и он, на самом деле, был даже рад, что может хоть чем-то отвлечь себя. На улице зашуршали по гравию колёса машины, и около ресторана остановилась ярко-красная Тесла. «Кого это ещё могло принести в такое время?» – подумал Акира. Дверь в ресторан отворилась и вошла высокая стройная женщина с короткой стрижкой в больших тёмных очках, за руку она держала темноволосую девочку лет трёх-четырёх.
– Вы ещё открыты? – увидев Акиру, женщина осеклась на полуслове. Ноги у него подкосились. Она сняла очки.
– Наоко! – прошептал Акира.
Они сидели за столиком у большого окна друг напротив друга, в ресторане было темно, и лишь рядом с их столиком горела одинокая лампочка. Эта сторона ресторана выходила на пляж, и шум прибоя докатывался, сюда вытесняя все другие звуки. Малышка кружилась между столиками, время от времени отбегая почти на другой конец небольшого обеденного зала.
– Я развелась с мужем и через некоторое время вышла замуж за его отца. Недавно Сатомэ-сан отошёл от дел, и теперь компания принадлежит мне. Мой бывший подал на меня в суд, но мой адвокат говорит, что наши позиции сильны как никогда! – Наоко грустно улыбнулась.
– Скажи, я сильно постарела? – спросила она неожиданно.
– Нет! Совсем нет! Ты совсем такая же, как в тот день, когда я видел тебя в последний раз! – горячо выпалил Акира.
Щёки Наоко слегка покраснели.
– Ты очень возмужал! Теперь ты совсем мужчина! – сказала она и смутилась ещё больше.
– А у тебя как дела? – спросила Наоко.
– У меня? – Акира пожал плечами, – у меня ничего не поменялось. Я окончил школу, бабка умерла на прошлой неделе, так что теперь весь этот гадюшник на мне!
– Прости! Мне очень жаль! – Наоко положила свою тонкую руку на его большую ладонь.
– Да ничего! Она уже старая была! – он пожал плечами.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил он.
Наоко отрицательно покачал головой.
– Мама мы скоро пойдём? – девочка подбежала и повисла на колене у матери.
– Не капризничай, Акира! Мы скоро поедем!
– Бу-у! – недовольно протянул ребёнок.
– Как ты её назвала? – переспросил он поражённый.
Наоко сильно покраснела.
– Я назвала её в твою честь! – сказала она.
Девочка искоса поглядывала на Акиру.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– Акира, – отвечал он с улыбкой.
– Ого! Как меня! – она соскочила с колен матери и опять унеслась прочь.
– Я просто хотела, чтобы ты увидел её! – тихо проговорила Наоко.
– Это мой ребёнок? – голос у него неожиданно охрип.
Наоко кивнула.
– До нашего с тобой… ну ты понимаешь. Я два года не занималась ни с кем любовью, так что это может быть только твой ребёнок! – сказал она с гордостью.
– Почему ты вышла замуж за своего свёкра? – спросил Акира. не глядя на неё.
– Я… я была нужна ему, а Акире был нужен отец. С матерью моего бывшего мужа они давно были в разводе. Он любит Акиру, заботится о ней, она считает его своим отцом, – смущённо отвечала Наоко.
– Я понял, – Акира помолчал.
– Скажи Наоко, ты счастлива? – спросил он.
– Я счастлива, – отвечала она, глядя на океан.
Широкие шины прошуршали по гравию парковочной площадки, Тесла бесшумно скрылась во тьме. Акира остался в ресторане один, сквозь открытую дверь в обеденный зал ворвался шум волн и казалось, что океан того и гляди хлынет в здание ресторана и смоет все столы и стулья, барную стойку и самого Акиру.
В туалет, весело щебеча, зашли две девушки и Акира, поспешно затушила сигарету, едва не опалив себе пальцы.
– Как будто сигаретами пахнет? – сказала одна из девушек.
– Опять кто-то в туалете курил! – отвечала ей другая.
Акира залезла с ногами на унитаз, чтобы её не обнаружили. Школьницы заперлись в кабинках справа и слева от той, в которой укрылась юная мисс Сатомэ.
– Скажи Сакура, тебя эта Сатомэ подбешивает? – спросила одна.
– Есть немного, – отвечала другая, из её кабинки зажурчало.
– Строит из себя невесть что, только потому, что из богатой семьи! Скажи, да?
– Точно! А сама страшная, ни кожи и ни рожи!
– Ага! И сисек нет!
Одна из девиц засмеялась, Акира услышала звук отрываемой туалетной бумаги.
– Правда она высокая и худая!
– И плоская, как доска!
– И одевается так небрежно, как будто считает себя выше всех остальных!
– Но дружить с ней выгодно! На прошлое рождество, Айя была у неё дома. Говорит у них не дом, а целый особняк! Обед был шикарный как в ресторане, а потом всем подарили дорогие подарки! Она ещё вино попробовала, французское, говорит жутко дорогое!
– И что?
– Говорит, ничего особенного. Кислое и всё!
«Дуры! Это было Шато бриен 1918 года! Лахудры!» – подумала Акира с раздражением. Пока девицы мыли руки, Акира пыталась по их голосам вспомнить, как они выглядят, но не смогла. «Ну и чёрт с ними! Слишком много чести для этих плебеев!» – она спрыгнула с унитаза, едва девчонки ушли. Хотелось курить, но это была последняя её сигарета. Можно было сходить на третий этаж к старшеклассникам, но потом от них не отвяжешься. Акира помыла руки и посмотрела на себя в зеркало. В нём отражалась высокая, худая, девчонка, маленькая голова, короткая стрижка под мальчика, оставляла открытой длинную красивую шею, тёмные большие глаза смотрели исподлобья. Форменная кофта была завязана вокруг талии, рукава засучены, из-под короткой юбки торчали стройные, длинные ноги. Акира расстегнула на блузке несколько верхних пуговиц и развела полы в стороны, так что стал, виден кружевной белый лифчик.
– Грудь у меня всё же есть! – сказала она сама себе.
Громко, нервно прозвенел звонок. Акира попыталась вспомнить, какой у них сейчас будет урок. По её мнению это должно было быть обществознание, этого учителя она не любила, и он отвечал ей тем же. «Будет опять к длине юбки придираться и говорить, что косметика в школе запрещена!» – подумала она и решила направиться в медкабинет.
– Скажу, что у меня месячные начались! – решила она.
Дворецкий, плотный, приземистый китаец с непроницаемым плоским лицом
