расстегивает штаны. Так быстро?
— Подожди, хочу больше, — вырывается у меня. Черт, о чем я только думаю?
“О том, что хочешь, как было в прошлый раз”.
Фу, как быстро я опустилась на дно.
— Больше ласки и нежности? — спрашивает он с издевкой. Лучше я промолчу.
Он устроился у меня между ног и снова наклонился ко мне. Его губы коснулись моей щеки, затем проложили дорожку из поцелуев вниз по шее, посасывая мою кожу и оставляя на ней влажные следы. После его губы спустились вниз по ключице, он провел языком по впадине между ними. Его руки легли мне на груди, гладили и играли с ними, сжимая их. Он по очереди ласках их губами, кусал, облизывал и посасывал затвердевшие соски. Внутри все сжалось от возбуждения и желания. Я пыталась сжать ноги, но он только сильнее развел их в стороны руками. Пока его руки держали мои колени, он водил языком по моему животу, посасывая нежную кожу и царапая своей щетиной. По телу побежали мурашки. Он, целуя меня, спустился вниз, я чувствовала его дыхание на своей промежности. Это было чертовски приятно, но так мало. Я безумно хотела его.
Он целовал внутреннюю поверхность бедра и медленно спускался вниз по ноге. Так же медленно поднимаясь по другой ноге, не оставлял без поцелуя ни единого участка кожи. Мое тело подрагивало и изаивалось под ним, пока он вновь не поднялся к моему лицу. Одна его рука легла у меня между ног, его пальцы начали ласкать меня.
— Какая ты мокрая, — прошептал он, кусая мочку уха. Два пальца проникли внутрь и начали неторопливо двигаться. — Так достаточно ласково? — его губы почти касались моих.
— Да, — простонала я.
Он убрал свою руку. Послышались странные звуки, будто он облизывает пальцы.
— Что ты делаешь?
— Пробую тебя на вкус.
Это так пошло и грязно, насколько было возможно. И то, что он делал, и то, что делала я. Но в этот момент я пожалела, что не вижу его.
Он, не вставая, расстегнул штаны.
— Не хочешь раздеться? — мой голос казался каким-то осипшим. Отключим голову на какое-то время и прислушаемся к своему телу.
— Зачем?
— Хочу чувствовать прикосновение твоей кожи.
— Сейчас почувствуешь, — он усмехнулся.
— Да не про член я говорю, а про твое тело, извращец!
— Не сегодня.
— Куда-то торопишься?
— Не задавай лишних вопросов, — грубо отрезал он.
— Прости, — шепотом говорю я.
Головка его члена начала медленно скользить по моим влажным складкам.
— Давай договоримся: один день — одна просьба, — уже мягко произносит он.
— Хорошо.
Он вошел в меня, заполнив полностью, позволяя улететь в космос от удовольствия. Он двигался легко и безболезненно, потому что я была полностью готова.
— Софи, детка, не сдерживай себя, — он сделал резкий толчок. Из моих губ вырвался громкий стон. — Да, вот так.
“Им нравится, когда девушка тоже получает удовольствие”, — вспоминаю я слова здешнего доктора.
Мои стоны заполнили комнату. Сейчас я приняла полное поражение. Мне ужасно нравилось то, что здесь происходило.
Мы были оба возбуждены до крайности, нам не требовалось много времени. Вскоре я начала стонать беспрестанно. Что-то внутри взорвалось и растеклось по всему телу теплом до каждой маленькой клеточки. Это было даже лучше, чем вчера. Намного лучше.
Он кончил следом и навалился на меня всем своим телом. Я чувствовала, как быстро бьется его сердце. Все тело содрогалось, меня просто накрыло на несколько минут. Разве может быть так хорошо?
Когда его дыхание выровнялось, он встал, натянул брюки и ушел, не сказав ни слова.
Какой романтик.
Глава 6
— Как тебе не стыдно, София, — мама смотрит на меня с презрением.
— Перед кем ей стыдиться, мама? Она же делает все, чтобы спасти свою шкуру, — Филипп сидит по-турецки на моей кровати.
— Нет, Фил, не говори так! Я сбегу и обязательно разыщу тебя, — я хочу встать и подойти к нему, но почему-то не могу сдвинуться с места.
— Что-то не похоже, что ты пытаешься сбежать, — мама села передо мной. В руках у нее было большое зеркало. — Кем ты стала, Софи? Посмотри на себя.
Я взглянула на свое отражение. Абсолютно голая, волосы собраны в пучок, грудь покрыта засосами, а на шее был широкий черный ошейник.
— Ты забыла главное, — Фил бросил мне к ногам черную повязку.
— Нет, вы не понимаете, я хочу выбраться отсюда живой, — от их грубости и отсутствия желания понять меня я начинаю плакать.
— Тсс, помолчи, — Фил приложил палец к губам. — Слышишь? Они зовут свою сучку, — он отвратительно улыбнулся.
Кожаный ошейник сжался на моей шее так, что я не могла дышать. Что-то тянуло меня назад, и я беспомощно скользила туда по полу.
— По… моги, — я тянусь одной рукой к матери, другой хватаюсь за шею, пытаясь ослабить хватку, но все тщетно.
Мама лишь помотала головой. Откуда-то появился отец. На его одежде было огромное кровавое пятно, а лицо было бледным, как смерть. Это и была смерть.
— Хорошо, что мы не дожили до этого, — говорит он.
Я просыпаюсь вся в слезах. Была только ночь, но больше я не спала. Я свернулась клубком и плакала, пока не кончились слезы.
— Я делаю это для брата, — повторяла я. — Я должна отсюда выбраться и найти Фила. Должна.
Я все еще держусь своего мнения и хочу сбежать и, по возможности, перебить всех этих тварей. Но для этого нужно быть морально готовой. А если меня будут мучить, унижать и насиловать, то я сломаюсь. Какой смысл сопротивляться, если мне от этого будет хуже? Может, меня и будут осуждать, мне плевать. Я здесь не для себя.
Когда уже рассвело, старушка принесла мне завтрак. Впервые так нагло разглядывая ее лицо, я заметила ее удивительное сходство с Марией. Тот же нос, губы, форма лица. Получается, она ее мать? Отличный семейный бизнес, просто класс. Я усмехнулась.
— Что смешного?
— Ничего, —
