Такер машинально сжал рукоятку «Беретты», висящей в наплечной кобуре. Он недавно вытащил ее из потайного места у мусорного контейнера. Такер не хотел, чтобы Джулия видела у него оружие.
Внезапно раздался звук быстрых шагов, и до боли знакомый голос встревоженно окликнул:
— Мистер! Что с вами?
Над Лео Страваносом склонилась Джулия Джонсон. Черт тебя возьми, мысленно простонал Такер. Отойди от него!
— Я случайно заметила, как вы поскользнулись, — сказала Джулия. — Вам больно?
— А как вы думаете, леди? — прорычал Страванос.
— Не двигайтесь, — поспешно заявила девушка, предостерегающе поднимая ладони. — У вас может быть сотрясение мозга.
— Неужели? — Лео Страванос с усилием сел.
— Я вызову «скорую».
— Не смей этого делать!
Джулия вздрогнула и отступила на шаг назад.
— Простите. Я просто хотела убедиться, что с вами все в порядке.
— Никто тебя не просил об этом. — Страванос сморщился, потирая затылок.
— Ну хорошо, я только помогу вам донести коробку. — Джулия наклонилась над ней.
— Нет! Не тронь!
Прижав руки к груди, Джулия отскочила.
Иди быстрее домой, мысленно внушал ей Такер.
— Без тебя обойдусь. — Страванос злобно взглянул на нее.
Джулия рассерженно подбоченилась. Ну все, сейчас начнется, простонал про себя Такер.
— Вам кто-нибудь говорил, что вы очень грубый человек?
— Да. А теперь проваливай!
— Уверена, что в глубине души вы очень несчастный человек.
— Ошибаешься, мисс из бюро медвежьих услуг. Я безумно счастлив, — нетерпеливо ответил Страванос. Он схватил Джулию за руку, и Такер потянул из кобуры свое оружие.
— Эй! Вы мне делаете больно, — запротестовала Джулия.
— Пора бы тебе отучиться от дурной привычки совать нос в чужие дела! Ясно? — проревел Страванос.
— Простите, мистер. — Джулия начала потихоньку отступать. Она вдруг ощутила дикий, животный страх.
Страванос прорычал ей вслед:
— Смотри под ноги, а то поскользнешься.
Вскоре ее шаги стихли на лестнице.
Отворилась дверь, и на пороге появился заспанный Микос Страванос, зевая и почесываясь.
— Что за шум?
— Я упал, идиот, — прорычал Лео. — А назойливая крошка из квартиры напротив пришла мне на помощь и видела коробку.
— Она все видела?
— Не знаю. А если и видела, неважно. Все равно мы завтра сплавим эти карточки.
— Может, мне ее припугнуть? — предложил Микос, показав кулак.
— Пока не надо. Я ее неплохо отшил.
Братья исчезли в доме.
Теперь Такер ни секунды не сомневался в своих дальнейших действиях. Он не может оставить Джулию без защиты. Ему придется вернуться в ее квартиру!
Джулия сидела в кресле с чашкой горячего шоколада. Ее всю трясло. Зубы отбивали мелкую дробь.
Разговор с соседом вселил в Джулию панический страх. Наверное, братья Страванос замешаны в чем-то криминальном, подумала она. Коробка была полна кредитных карточек и водительских удостоверений, туго перетянутых резинками.
Может, позвонить в полицию? А что это даст?
Вздохнув, девушка отпила глоток горячего шоколада и почувствовала, как блаженное тепло начинает разливаться по всему телу. «Не суй нос в чужие дела». Она ведь, кажется, не раз получала подобные уроки от жизни?
Джулия плотнее закуталась в шерстяной платок. Как было бы замечательно, окажись Такер сейчас рядом с ней. Раз он долгое время жил на улице, то наверняка имеет опыт общения с подобными типами.
Такер, Такер, вздохнула Джулия. Ее опять охватила дрожь, но на сей раз не от озноба и страха, а от неожиданного желания. Один Бог ведает, как сильно ее влечет к этому мужчине!
От внезапного звонка в дверь она подскочила в кресле. Ужас сковал ее. А если это тот тип со двора? Еще один звонок. А вдруг это Эдна, вдруг ей плохо? Джулия вскочила и бросилась к двери. Встав на цыпочки, она заглянула в глазок.
За дверью топтался Такер, засунув в карманы руки и накинув на плечи ее одеяло. Джулия почувствовала огромное облегчение. Радость разлилась теплой волной по всему ее телу. Она распахнула дверь.
— Привет, — сказал Такер.
— Привет. — Джулия не могла стереть со своего лица радостной улыбки: он вернулся.
— Я увидел, что у тебя горит свет.
— Я пью горячий шоколад. — Глаза Джулии блуждали по лицу Такера. Она не могла наглядеться на него.
— Можно мне войти?
— Ой, конечно! — Джулия едва не плясала от счастья. Она закрыла за ним дверь, оградив от зябкого ветра за порогом дома. — Садись, — скомандовала Джулия, указывая на кушетку. — И сними ботинки. Представляю, как замерзли у тебя ноги. Я сейчас принесу чашку шоколада и бутылку с горячей водой.
Такер! Он вернулся! Такер вернулся! — пело все внутри у нее. Успокойся, Джулия. Ты чересчур обрадовалась этому, укоряла ее самая сознательная часть души.
Теперь она не боялась братьев Страванос. Одно лишь присутствие Такера внушало ей надежность и спокойствие. Глубоко вздохнув, она направилась в гостиную.
— Так, — торжественно произнесла Джулия с порога, — сейчас мы будем тебя размораживать. — Она протянула Такеру чашку с шоколадом, а сама присела, чтобы подложить ему под ноги бутылку с горячей водой. Носки его оказались мокрыми, и Джулия быстро стянула их. — Ноги замерзли?
— Да так, чуть-чуть.
Джулия укоризненно покачала головой.
— Ну что за упрямец! Говорила же я, что неразумно ночевать в такую погоду на улице. — С этими словами Джулия принялась усердно растирать окоченевшие пальцы сначала на одной ноге Такера, потом на другой. Ей было приятно прикасаться к его коже.
— Пожалуйста, Джулия, не надо этого делать.
Голос Такера прозвучал резко. Джулия откинулась назад. Глаза Такера поразили ее своим темным блеском.
— Что случилось?
— Твои прикосновения, скажем так, творят со мной черт знает что.
Джулия мысленно приказала себе не краснеть. Да, он не скрывал своего физического влечения к ней. Он не лгал. Но также не клялся ей в вечной любви и верности. Мужчина, подобный Такеру, не станет давать обещаний, которые не сможет выполнить.
Джулия встала, взяла свою чашку с шоколадом и села в кресло.
Воцарилось молчание.
— Я рада, что ты вернулся. Я очень волновалась за тебя.
Все в ней — и ее тревожное выражение лица, и то, как нежно она растирала его промерзшие ноги, и искреннее сочувствие, которого она не скрывала, — говорило Такеру о том, что стоит ему только позволить, и Джулия Джонсон войдет навсегда в его сердце. После истории с Карен ему удавалось избегать продолжительных связей с женщинами.
