От летнего зноя земля была сухой и выжженной. Мелькавший за окном пейзаж живо напомнил ей о первом приезде в Австралию. Тогда, исполненная радости и надежды, она с нетерпением ждала встречи с отцом. С тех пор прошло пятнадцать лет, а теперь она ехала на его могилу.
От навернувшихся слез защипало в глазах. Энтони Дженнауэй любил эту землю до самоотречения, вероятно поэтому он не мог любить так же сильно близких ему людей. Во всяком случае, свою жену и дочь, подумала Кэтрин с грустью. Она надеялась, что, умирая, он не страдал от одиночества.
Что до нее самой, то, если в ближайшее время она не получит деньги, она скорее всего станет банкротом или того хуже — потеряет мать.
После операции Пэгги быстро встала на ноги и с нетерпением ждала возможности приступить к завершающему этапу лечения, которое должно было, как они с Кэтрин надеялись, обеспечить ее полное выздоровление. Тем не менее идея дочери поехать в Австралию Пэгги не радовала. Во-первых, она считала, что это выглядит несколько корыстолюбиво, во-вторых, не хотела ничего принимать от человека, без которого до сих пор неплохо обходилась. На визит дочери в Австралию Пэгги согласилась только после того, как Кэтрин сказала, что, возможно, отец оставил ей пластинки и свои награды и что ей необходимо немного отдохнуть. О финансовых затруднениях дочери Пэгги не имела ни малейшего представления.
Подавив вздох, Кэтрин искоса взглянула на Ларри. — Ее судьба находилась в руках этого человека, и у нее начало складываться впечатление, что он нарочно избегает разговора о наследстве. Три часа спустя Кэтрин окончательно в этом убедилась.
Они прибыли на ранчо пополудни. Их встретил Роб Блэк, управляющий. Ларри тепло обнял его, а Кэтрин осторожно протянула Робу руку для рукопожатия. Роб проработал на ранчо ее отца не один десяток лет, и Кэтрин не знала, как он отнесся к тому, что она не приехала на похороны. Но ее волнения были напрасными, потому что Роб радушно обнял и ее. Нервное напряжение, не покидавшее Кэтрин всю дорогу, наконец спало.
Вместе с мужем гостей встречала Гвен. Увидев Кэтрин, она сердечно обняла ее и даже всплакнула от избытка чувств.
Десять минут спустя Кэтрин сидела в гостиной с бокалом в руке. Ларри настоял, чтобы она выпила шампанского по поводу своего возвращения на ранчо.
В первый ее приезд дом произвел на Кэтрин сильное впечатление, но сейчас ничего подобного она не испытывала. Само строение и обстановка были по-прежнему ухоженными, но не хватало главного — ощущения домашнего уюта. Стены украшали картины знаменитых художников, но не было личных фотографий и других предметов, способных рассказать о местных обитателях.
— Итак, Кэтрин, как ты себя чувствуешь, вернувшись… — Ларри сделал паузу, — домой, так сказать?
Его вопрос прозвучал с холодной издевкой. Кэтрин подняла на Ларри взгляд. Он стоял, элегантно облокотившись на каминную полку, и лениво крутил в руке бокал с шампанским. Выражение его глаз оставалось непроницаемым.
Откуда ни возьмись у Кэтрин возникла мысль, что этот человек привык получать то, что хочет, и неважно, какой ценой. В этот момент Ларри был похож на хищника, выслеживающего добычу. Кэтрин видела, как перекатываются под пиджаком его мускулы, и почти физически ощущала желание Ларри разорвать ее на части.
— Дом совсем не изменился, — ответила она, тщательно подбирая слова. — Но он никогда не был для меня домом в истинном понимании этого слова. И никогда не будет. Я приехала сюда не для этого, — добавила она спокойно, удивляясь собственному самообладанию.
— Ясное дело. Ты ведь приехала навестить могилу отца.
В глазах Ларри вспыхнули насмешливые огоньки, и Кэтрин внезапно обуяла ярость. С нее довольно! Он весь день он играет с ней, как кошка с мышкой! С громким стуком поставив бокал на стол, она вскочила и двинулась на Ларри. Однако здравый смысл подсказывал ей, что с ним нельзя терять хладнокровия, и Кэтрин постаралась взять себя в руки. Остановившись напротив Ларри, она с трудом разжала кисти, сами собой сложившиеся в кулаки.
— Послушай, Ларри, возможно, у тебя навалом времени, но мне некогда рассиживаться. — Кэтрин надеялась, что не выдала своих эмоций, хотя внутри у нее все клокотало. — У меня очень плотный график работы, и я должна как можно быстрее вернуться в Америку. Не могли бы мы сразу перейти к делу? — Она вопросительно уставилась на него, стараясь не замечать его привлекательности. Но рядом с Ларри ее тело отказывалось подчиняться. Это Кэтрин испугало, и ей захотелось побыстрее расстаться с Ларри. — Что именно оставил мне отец и может ли это быть предметом купли-продажи? — Кэтрин надеялась, что получила в наследство не какую-нибудь побрякушку, а нечто более существенное.
Глаза Ларри гневно сверкнули.
— Я понимаю, что ресторан имеет определенную ценность для любого города, но, согласись, это не военно-промышленное предприятие. Я уверен, что твои сотрудники в состоянии справиться и без тебя. Ты наверняка знаешь пословицу: «Мешай дело с бездельем — проживешь век с весельем». — Ларри протянул руку, приподнял лицо Кэтрин за подбородок и тихо произнес: — Нам некуда спешить, Кэтрин. Нам нужно многое наверстать. Или это тебя пугает?
Высокомерное замечание относительно ее работы лишило Кэтрин дара речи. Вот, значит, какое место он ей определил! Она осознавала, что не в состоянии тягаться с Ларри по части бизнеса, но в любом случае она не станет перед ним оправдываться в своем профессиональном выборе.
Насколько ей известно, им нечего наверстывать. Их не связывают никакие узы, если только Ларри не имел в виду Билла и Джейн. При этой мысли Кэтрин похолодела. Неужели он намерен выместить зло на ней?
— Меня ничто не пугает, тем более ты! — выпалила она.
Он приблизил к ней лицо и провел мизинцем по ее губам. В этот момент Кэтрин поняла, что солгала, потому что боялась Ларри. Боялась того, что он творил с ее телом.
— Что ж, если ты так уверена, то, думаю, не станешь возражать, — произнес он хрипло.
У Кэтрин застучало в висках, непроизвольно она подалась вперед и утонула в прозрачной бездне взгляда Ларри, не подозревая, что испытываемые ею эмоции отразились в ее глазах.
Ларри положил руку на ее талию и привлек Кэтрин к себе. Кэтрин оказалась прижатой к его широкой груди, она терялась в водовороте обрушившихся на нее ощущений, замешанных на страхе и восторге. Она не понимала, что с ней происходит, и только смотрела на Ларри широко раскрытыми изумленными глазами.
Он наклонился и приник к ее губам — нежно и просительно. Кэтрин почувствовала, что готова уступить ему и сделать все, что он ни попросит. Едва оторвавшись от ее губ, Ларри прошептал:
