можно было назвать отношениями?
Простояв так добрых полчаса, я озябла и была вынуждена вернуться домой. Уже в постели, укутанная с головой одеялом, я продолжала думать… Снова и снова! Было обидно. До слез! До боли обидно. Точно мною воспользовались, и выбросили. Вот так просто, без намека на сожаление.
Я с первобытным азартом принялась наводить уют в новой квартире. Мне доставляло удовольствие выбирать шторы, расставлять милые сердцу вещицы на комоде, украшать картинами стены спальни. Я никогда еще не жила с мужчиной, потому понятия не имела, как выглядит совместный быт, и делала все наугад. Хотя, судя по реакции Вадима, делала правильно.
— Ты у меня волшебница, — говорил он, уплетая за обе щеки свежий борщ, приготовленный по бабушкиному рецепту.
Я старалась удивить его домашними разносолами, встречала с работы в кружевном халатике. Вечерами мы валялись на диване и смотрели кино, а после, перед сном, занимались сексом. Такая семейная жизнь меня вполне устраивала! Вадим неплохо зарабатывал, и все коммунальные расходы брал на себя. У меня оставалось достаточно денег для собственных нужд. Но я тратила их на обустройство нашего «гнездышка».
— Завтра Андрюха заглянет, — произнес Вадик.
Я, сидя у него на коленях, дожевывала кусочек пресной лепешки.
— Хорошо, я как раз собиралась навестить маму.
— У него новая девушка! — усмехнулся он. — Наташа зовут.
— Наташка, жирная ляжка? — равнодушно уточнила я.
— Не знаю, я пока не видел, — задумался Вадим. — С Юлькой разбежались всего пару недель. Вот метеор! — одобрительно заметил он.
— Юлька, в носу козюлька, — выдала я очередную рифму.
— Почему ты недолюбливаешь Андрюху? — смеясь, спросил Вадик.
— Пусть его девчонки долюбливают, — высокомерно заметила я, и добавила, — он матерится и пьет много пива.
— Нууу, есть такое дело! — протянул Вадик, не найдя доводы в защиту друга.
— Следи, чтобы он не мусорил под стол. И…
— И подстаканники, непременно! — закончил он мою фразу. Вадим успел выучить все мои правила и демонстративно им следовал. Протирал лужи на полу в ванной после водных процедур, мыл туфли и прибирался на компьютерном столе.
Правда, теперь, когда мы жили бок-о-бок, явными стали его регулярные задержки на работе, отлучки на всевозможные корпоративы. Я относилась с пониманием, стараясь не думать о том, что контингент подобных мероприятий весьма разнообразен.
Мне не хотелось превращаться в одну из тех жен, что вечно ревнуют и пилят своих супругов. Все, что я могла сделать — это отдаваться ему целиком! Чтобы у Вадима не оставалось сил думать об изменах. И, если раньше я могла отказать ему, сославшись на головную боль, или месячные, то теперь старалась отвечать взаимностью, почти всегда.
Он мог, вернувшись с работы, не раздеваясь, прямо с порога распахнуть мой халат и поставить раком… Или, подвозя на работу с утра, притормозить где-нибудь на обочине, расстегнуть ширинку, вынуть уже твердый член, притянуть мою голову к своему паху, будучи уверенным, что я, не боясь испортить макияж, возьму его в рот.
Он трахал меня, уже не спрашивая разрешения. Спускал в попку, или, приказав стать на колени, кончал в рот. Теперь я кончала гораздо чаще, попутно лаская себя во время минета, или анального секса. Но практически никогда — в унисон!
— Детка, — после секса он целовал меня, благодарно прижимая к себе.
«Ты кончила?» — этот вопрос теперь звучал гораздо чаще. Ответив «да» однажды, я утвердительно кивала каждый раз, даже если внутри все еще кипело неутоленное желание. Вот и теперь, когда Вадим ловко нащупал поясок халата, и его рука нырнула под тонкую ткань, я моментально поддалась.
— Пойдемте-ка, я вас осмотрю, — нетерпеливо сказал он, поднимаясь со стула и увлекая меня за собой в сторону спальни.
Не то, чтобы мама невзлюбила Вадима. Но, как сторонник консервативных семейных традиций, предпочла бы отдать свою дочь «под венец». Она не одобряла тягу современного поколения к жизни без штампа в паспорте. Я же отнюдь не стремилась надеть фату! Мне просто хотелось, чтобы рядом был любящий и заботливый мужчина. И я надеялась, что со временем, видя, как я счастлива, мама сумеет его полюбить.
Регулярными стали визиты к будущей «теще». Когда она гостеприимно встречала нас домашней выпечкой и травяным чаем. Всякий раз Вадик был очень вежливым и, дабы умаслить маму, говорил о наших планах. Минуя тему свадьбы.
Во время очередного чаепития она спросила напрямик:
— Вадик, ну а что же, внуков мне стоит ждать?
Я осуждающе поглядела на мать и стиснула зубы. Однако Вадим, видимо ожидая подобного вопроса, не смутился.
— А как же! — сказал он и приобнял меня, — Только дайте нам время чуть-чуть насладиться друг другом.
Он, не стесняясь, поцеловал меня в губы. Теперь смутилась мама.
— Ну что с вас взять, — махнула она рукой, стряхивая крошки со скатерти.
А я, счастливая, прижалась к нему, чувствуя, как под столом его рука поглаживает мое колено. В тот день мы решили проехаться на лифте. И, едва железные створки закрылись, он притянул меня к себе:
— Ну, как все прошло?
— Ты держался молодцом! — похвалила я и благодарно прижалась к его губам.
Но поцелую было не суждено продлиться. Лифт затормозил слишком быстро и двери открылись. Я оторвалась от Вадима и увидела… Женю. С присущей ему небрежностью, он вошел в кабинку, заняв место у дальней стены. Вадим остался стоять у двери, а я — между двумя мужчинами.
Женя чуть уступал Вадику в росте. За мешковатой одеждой было трудно различить, какое у него телосложение. Но, стоило мне взглянуть на его руки, на закатанные по локоть рукава рубашки, как в памяти тут же воскресли уже забытые ощущения. По коже пробежал холодок, когда я поняла, что еду в лифте с будущим мужем и бывшим любовником.
Женя стоял, как обычно, глядя под ноги. И я, оценив ситуацию, повернулась лицом к двери, упершись взглядом в спину Вадима. Хотелось быть ближе к нему! Лифт ехал как-то уж очень медленно… Или мне так казалось?
Так, или иначе, спиной я ощущала настойчивый взгляд. И подсознательно ждала, что вот-вот он скажет что-нибудь такое… Что-нибудь, способное скомпрометировать меня в глазах Вадима. Я нервно сглотнула.
Вдруг я ощутила короткое, едва уловимое касание к своей руке. Я дернулась, но не убрала руку. Осторожно, пальцем он поддел мою ладонь и провел им по внутренней стороне. Я стояла, испуганно замерев, глядя на широкую спину Вадима, слыша дыхание — свое, его, и… Жени, прямо у себя за спиной.
Мы ехали в абсолютной
