Да, она согласилась сыграть для публики — другого выхода все равно нет, — но Адамс ни слова не сказал о том, что она должна дурачить и дворецкого. Тем более, что Уилкинсон наверняка уже сделал собственные выводы — перебранку-то он слышал!
— Вы совершенно правильно поняли, — досадливо поморщилась Барбара, — но как долго продлится мой визит, остается только гадать.
Дворецкий кивнул.
— Могу ли я сделать ваше пребывание здесь более комфортным?
Разве что подсыпав яду в суп боссу, чуть не выпалила Барбара, но тут же прикусила язык. Нечего втягивать в эту и без того малоприятную историю еще и ни в чем не повинного Уилкинсона.
— Да, пожалуйста. Мне нужна отдельная спальня. Я, видите ли, дорожу своим покоем.
К удивлению Барбары, Уилкинсон вдруг слегка порозовел.
— Прошу прощения, мисс, но это и есть ваша спальня.
Барбара нахмурилась. Дворецкий, должно быть, решил, что его хозяин провел с нею ночь по ее приглашению. Интересно, как он расценил тот факт, что оба спали одетыми?
Известно, богачей не очень-то заботит мнение слуг. И Адамса явно не волновала реакция Уилкинсона, когда тот явился их будить. Но Барбара не привыкла к отношениям в высшем обществе, и ей почему-то очень не хотелось вводить в заблуждение такого милого, спокойного человека.
— Прошлой ночью ваш драгоценный мистер Адамс объявил мне, что это его спальня!
Уилкинсон растерялся, но лишь на мгновение.
— Видите ли, он, скорее всего, имел в виду, что весь номер принадлежит ему, как, впрочем, и весь отель, и не совсем точно сформулировал свою мысль…
— Да не выгораживайте вы его. Скажите еще, что ваш мистер Адамс очень любезен и не идет дальше слов. — Иронию скрыть не удалось. — Не установите ли вы мне надежный замок на дверь? И еще, могу я попросить поставить в спальню удобное кресло и хорошую настольную лампу? Вряд ли я буду часто покидать пределы комнаты.
Уилкинсон обрел прежнюю невозмутимость.
— Да, мисс, слушаюсь.
— И еще. Свежие новости для меня — хлеб насущный. Поэтому, если бы мне с утра приносили газету…
— Газету какого-то определенного города или политической партии? Или вы предпочитаете подборку?
— Любую газету, Уилкинсон. То, что подвернется под руку. Одной вполне хватит.
В этот момент она заметила Адамса, тот явно направлялся к выходу. Барбара подняла руку, как школьница, желающая задать вопрос.
— Господин надзиратель! — окликнула она. Адамс пересек столовую и остановился около нее, скрестив на груди руки.
— Вы не в тюрьме, Барбара. Во всяком случае, пока. — Кивком головы он отослал Уилкинсона. Тот мгновенно исчез на кухне.
Барбара мило улыбнулась.
— Вы уж извините мою ошибку. Ситуация несколько нова для меня.
— Вы меня изумляете. Может быть, я еще должен поверить, будто вы никогда не были замешаны в сомнительных сделках? Или вас просто пока не ловили с поличным?
Барбара предпочла пропустить последний выпад мимо ушей.
— Позволено ли вашей узнице… О, простите! Позволено ли будет вашей гостье заглянуть в какой-нибудь шоп, дабы купить необходимые пустяки? Зубную щетку, например…
Магнат в очередной раз оглядел Барбару с головы до ног: бдительный взор подметил, конечно, и мятый воротник блузки, и каждую складку свитера.
— Что у вас в сумке?
— Только книги и кое-какие материалы, которые, надо полагать, вам показались бы криминальными: папки со статьями, над которыми я сейчас работаю. Видите ли, когда я вчера уходила из дома, то никак не думала, что мое отсутствие продлится… Кстати, на какой срок рассчитан ваш гениальный план?
Реймонд улыбнулся краем губ.
— Передайте своему боссу, что вы ушли в долгосрочный отпуск.
— Допустим… Кстати, если вы хотите, чтобы сегодня вечером в казино я выглядела убедительно, то мне нужно что-то кроме джинсов. Что мне надеть? Огненно-алое платье из прозрачной ткани с вырезом до самого пояса? — Выразительным жестом Барбара продемонстрировала глубину предполагаемого декольте.
Реймонд не удостоил ее ответом.
— Уилкинсон!
— Еще чего не хватало! — рассердилась Барбара. — Вы не находите, что у него и без того достаточно дел?
— Разумеется, более чем достаточно. А почему, собственно вы забеспокоились?
— Вы же собираетесь приставить его ко мне в качестве сторожа?
— Нет-нет. Уилкинсон — настоящее сокровище, но с этой задачей он вряд ли справится.
В проеме кухонной двери возник дворецкий с полотенцем, обернутым вокруг пояса, и Адамс объявил:
— Я отвезу мисс Кэндалл за покупками. Позвоните в офис и попросите секретаря отменить все мои встречи на это утро: я вынужден задержаться в связи с неотложным делом.
— Отличная формулировка! — похвалила Барбара. — Ваша секретарша наверняка решит, что вам не хочется вылезать из постели.
Реймонд насмешливо изогнул бровь.
— Секретарь слишком хорошо меня знает. Но если моим визитерам придет в голову такое объяснение, тем лучше. Вы не находите?
Барбара вздохнула и отправилась за кошельком.
Они вышли из отеля через подвальное помещение рядом с прачечной. Реймонд открыл дверцу приземистой темно-синей машины и усадил Барбару рядом с собой.
— Как, не лимузин? Вы меня удивляете?
— Разумеется, нет. Лимузин приезжает и уезжает на случай, если кто-то интересуется моими передвижениями. Но я редко им пользуюсь.
Барбара вспомнила затемненные окна и кивнула.
— А тем временем я свободен делать все, что вздумается. Никто не станет ко мне приглядываться, когда я разъезжаю на такой колымаге. А мне только это и нужно.
«Мистер Адамс не любит привлекать к себе внимание», — сказал ей управляющий накануне вечером. Неужели и впрямь все случилось вчера. Кажется, что прошла тысяча лет с тех пор, как ее проводили в номер люкс. Вчера она бы не удивилась, обнаружив парочку телохранителей и еще какого-нибудь секретаря в придачу к лимузину и шоферу. Но сегодня, уже немного узнав мистера миллионера, оценила его выбор средства передвижения. Машина была не из роскошных, но надежная, быстрая и неприметная.
Но хозяина не заметить невозможно: Адамс не просто возвышался над окружающими, но, не прикладывая к этому не малейших усилий, подчиняет своей воле всех вокруг. Может быть, именно поэтому он почти не появляется на людях. Если так, то даже самые закоренелые скептики, увидев его пару раз с дамой, решат, что происходит что-то серьезное. И тогда она сможет вернуться домой и продать статью Фрэнку.
Впрочем, статью придется публиковать под псевдонимом. Можно представить, какой разразится скандал, когда мистер Адамс узнает о ней, даже если в статье и речи не будет о его интриге. А уж он-то узнает!
