На сей раз никто им не мешал, никто не портил песню их любви. В эти минуты они полностью принадлежали друг другу. Как они были близки! Джильда прижалась щекой к лицу Дэна, кожей ощущая его дыхание; его руки крепко обнимали ее.
И опять она подумала, что ничего подобного в жизни еще не испытывала. Никогда и ни в кого не влюблялась она так безудержно и страстно, как в этого мужчину. Она всегда будет желать его.
Дэн тоже считал, что Джильда ни на кого не похожа. И дело не только в прекрасном теле, таком желанном. Он хотел, чтобы она принадлежала ему целиком, со всеми своими чувствами, мечтами, стремлениями.
Позже, когда Дэн был в ванной, а она, медленно приходя в себя, еще лежала на подушках, ей снова вспомнился Джером. Опять возникло чувство вины и настроение стало подавленным. Необходимо как можно скорее поговорить с ним. Она скажет ему правду. Другого выхода нет. Но вернулся Дэн, улыбнулся ей, и она сразу забыла про жениха. Девушка потянулась навстречу Дэну и привлекла его к себе.
Можно сказать, что Джером Фостер был вполне привлекательным мужчиной. Высокий, темноволосый, широкоплечий, этакая смесь Рока Хадсона и Грегори Пека в молодости. Да и сам Джером, разглядывая себя в зеркале во время бритья, находил, что он — парень что надо.
Через открытую дверь ванной он видел спальню. Казалось, что Дороти спит. Тонкая простыня прикрывала ее изумительной красоты тело. Роскошные черные волосы, обычно собранные в скромную прическу, сейчас кольцами вились по подушке. На несколько секунд мужчина забыл обо всем. Он разглядывал Дороти, ее полные, чувственные губы — первое, что привлекло в ней его внимание, — длинные ресницы, отбрасывающие темные полутени на щеки. Под простыней соблазнительно круглилась впечатляющих размеров грудь.
Он влюбился в Дороти, как мальчишка. Сначала попытался, в обычной своей манере, просто игнорировать это чувство. Не подобало изменять Джильде, с которой он был помолвлен.
Но долго выдержать не мог. Когда Дороти дала ему понять, что он ей небезразличен, Фостер сдался очень быстро. Ему хотелось вкусить от этого сладкого запретного плода. Обычно он заботился о своей репутации, к тому же в его положении это было необходимо.
В первую очередь Джером подумал о Джильде. Но она была так далеко, а он сам себе казался иногда страшно одиноким человеком. Дороти была допущена к работе в суде в качестве защитника всего несколько месяцев назад, и он сразу обратил на нее внимание.
Уже ее первый процесс стал газетной сенсацией. Она защищала молодую проститутку, которая убила своего сутенера. Каким-то образом Дороти сумела завоевать расположение присяжных к обвиняемой, при этом она использовала приемы и методы, которые раньше Джером встречал только у старых опытнейших адвокатов, прожженных лис. Как прокурору ему было совсем не просто на этом процессе.
Заключительная речь Дороти могла бы тронуть самых заядлых театралов. Джером тоже был блестящим оратором, но Дороти он уступал. Она делала ставку на эмоции. И хотя ей не удалось выбить оправдательного приговора для своей клиентки, все же назначенное судом наказание оказалось гораздо мягче того, которого требовала сторона обвинения в его лице.
Потом Джером несколько раз случайно встречался с этой женщиной, и они обменивались парой незначительных фраз. А когда оба оказались на грандиозном вечере у Джека, большой шишки в Госдепартаменте, там-то все и началось. Это было четыре недели тому назад.
Джером влюбился в Дороти без памяти. Он сам себе казался школьником. Совсем как при первой встрече с Джильдой. Дороти раскрепостила его, сделала другим человеком. Сначала он думал, что все дело в сексе. Но потом понял, что испытывает к ней нечто большее, чем просто эротическое влечение.
Сейчас он был полностью на крючке. Не то чтобы Дороти непременно хотела женить его на себе. Скорее, наоборот. Она любила самостоятельность и свободу. Но сам он привязывался к ней все сильнее, и это ему совсем не нравилось.
И кроме того… что он скажет невесте, как объяснит происходящее? Джильда доверяла ему. Она полностью полагалась на него. Ей и в голову не приходит, что он спит с другой. Джильда так верила во все хорошее в нем, а ему придется ее разочаровать.
В последние недели Джером старался не думать о Джильде. К счастью, она далеко, в Калифорнии. Она не может неожиданно появиться и застать его в пикантной ситуации. Это почти исключено.
Но ведь проблема была в другом — как ей сказать обо всем. Конечно, очень осторожно и деликатно, но факт все равно останется фактом — тут ничего не попишешь.
Иногда Джером ощущал недовольство и собой, и всем происходящим. Ему хотелось, чтобы все снова стало прежним, когда жизнь шла размеренно и будущее четко вырисовывалось перед ним. Жениться на Джильде. Типично буржуазная семья, дети, дом в Нью-Йорке или в Калифорнии — это уж как они договорятся.
Теперь же все ставилось под сомнение. Дороти и слышать не хотела о браке, а на Джильде он сам уже не мог жениться. Безусловно, его невестой можно увлечься, она очаровательна. Иначе бы он тогда не сдался и не забыл ради нее всех остальных. Но их отношениям не хватало того, что он отлично компенсировал с Дороти.
Эта женщина нравилась ему такой, какой она была. Внешне холодная и рассудительная, умелый адвокат, человек способный, казалось бы, справится с любыми проблемами. Но он-то знал теперь другую Дороти. Это был вулкан, в который он бросался с величайшим наслаждением, прекрасно сознавая, что без ожогов ему не выбраться. Она вызывала в нем страсть, о существовании которой Джером и не подозревал раньше.
Дороти открыла глаза и выпрямилась. Быстрым движением откинула назад черные волосы.
— Что ты так долго делаешь в ванной, дорогой? У тебя сломалась электробритва? Я спешу.
— Через две минуты буду готов, любовь моя. — Джером побрызгал на лицо лосьоном и причесал темные волосы.
Дороти вскочила с постели. Ее нагота была волнующей. Ее нельзя было назвать слишком стройной, но фигура Дороти сводила мужчин с ума. Ни у одной представительницы прекрасной половины Джером не видел такой влекущей груди с крупными сосками, напрягающимися от малейшего прикосновения. О Боже, как он хотел эту женщину!
Ленивой, медлительной походкой Дороти направилась в ванную. Джером поймал ее в свои объятия и стал целовать. Она отклонилась с легким смешком.
— В девять у меня встреча с клиентом. Не могу же я появиться в таком виде.
— Я этого и не хочу, любимая! Все эти чудные штучки принадлежат только мне. — Джером погладил ее грудь и улыбнулся.
Дороти устремилась в ванную. И тут же Джером услышал шум душа. Он решил одеваться.
