этом ли потрясающем подарке говорил Влад? Не этого ли ждал с таким нетерпением? А Ева? Чем сын так обидел девочку, что она на такое решилась? Одни вопросы в больной голове, но самый важный — а кто он в этой ситуации? Бездушное приспособление? Способ мести? Козлина, который совратил девственницу?
Очень несладко сейчас было Сомову. Стыд перед сыном, обида на девушку. Он ведь проснулся с мыслью, что теперь не отпустит ее от себя. Сам поговорит с Владиком, объяснит все. Что так бывает, совпадение, внезапное помутнение. А и не нужно. Ничего и никому. Только ему прийти в себя после всего. Собрать по кусочкам мужское самолюбие, сделать вид, что с ним только что не случилось нечто особенное и восхитительное. И жить дальше. Как жил раньше. До Евы-королевы…
Немного успокоившись, Кирилл Сомов взял себя в руки. Собрал постельное и одежду, закинул все в стирку. Сходил в душ, побрился и почистил зубы. Потом с опаской спустился вниз, в кухню. И здесь тоже этот чертов цветочный аромат! Будто намертво въелся в дом, во все вокруг, в него самого…
Владик сидел за столом, уткнувшись в телефон, и вяло ковырял вилкой в тарелке. Мужчина растерянно посмотрел на часы на стене.
— С Новым Годом, — без особого воодушевления поздравил сына.
— И тебя, пап, — даже не оторвал взгляд от смартфона.
— Все разъехались?
— Миха со своей полчаса назад отбыли. Со скандалом, как водится. Остальные спят еще.
— А Ева?
— Не знаю, — парень равнодушно пожал плечами. — Думаю, она еще вечером ушла.
— Влад! — Сомов-старший чуть не зарычал на сына. — Я не понял! Это чья гостья?! Почему ты не в курсе? Почему я должен за всем следить?!
— Мы поссорились, ясно?! — Владик тоже взвился. — Ушла, и пусть катится!
— Сынок, спокойно, — отец примирительно поднял руки. — Объясни нормально, что у вас случилось.
— Неважно уже. Больше ты ее здесь не увидишь. И говорить об этом не хочу.
Владик сорвался с места и опрометью бросился в гостиную. Там как раз послышались голоса его друзей, которые остались заночевать.
Кириллу же оставалось только недоумевать. Одно порадовало — разругались они явно до его свинского ночного поступка. Значит, фактически девушку у сына он не уводил. Не густо, но все же полегче.
В кухню заглянул приятель Влада, и Сомов моментально воспользовался представившейся возможностью.
— Ген, Еву набери, пожалуйста. Она до дома добралась? Доложишь потом.
— Ага, сделаю, — парнишка весело улыбнулся и, схватив графин с компотом, скрылся за дверью.
А Кирилл занялся обязанностями хозяина вечеринки. Пока все не разъедутся, он должен кормить и развлекать. Пусть у самого на душе и препаршиво.
Очень скоро проснулись и остальные. Сели за стол, позавтракали, поболтали. После гости засобирались по домам. Владик попросился в город с друзьями. Мужчина предпочел бы, чтобы сын остался дома, но спорить не стал. Пусть прогуляется, развеется. В его возрасте все беды быстро забываются.
Садясь с приятелями в такси, Владик хмуро выдал, прощаясь с отцом:
— Евка дома, все хорошо. Вернусь поздно, не жди.
Кирилл проводил машину взглядом, запер ворота. Проходя мимо, смахнул с собственного авто нападавший за ночь снег. Потом собрал по двору мусор от фейерверков, утрамбовал мешки в контейнере. Вернувшись на кухню, все же выпил таблетку от головной боли. Прибрался. От скуки принялся разворачивать подарки. Нужно было хоть немного отвлечься.
В какой-то момент мужчина наткнулся на небольшой аккуратный сверток. Развернул и увидел отличный ежедневник. Увесистый, добротный, в кожаном переплете. На первой странице аккуратным мелким почерком было выведено короткое поздравление. И постскриптум. «Я люблю Вас». Подпись Сомов не обнаружил, как ни искал. Но, в общем-то, и так понятно — кажется, именно это вчера вручила ему Ева. Выходит, он не отобрал новогодний сюрприз у Владика? Неужели заслуженно получил то, чего не мог бы пожелать и в самых смелых фантазиях?
