Левковская Настя
Две стороны медали
Моей любимой подруге посвящается
***
Я сидела за своей любимой первой партой и с тоской смотрела на заснеженные шапки елей, которые виднелись сквозь морозный узор окна. Учительница литературы что-то нудно вещала о 'романе-в-романе' и личности Воланда, и я в очередной раз вяло подивилась про себя, насколько Антонина Витальевна умеет превратить в нудятину даже самые интересные произведения великих классиков. Несмотря на вернувшуюся зиму, которая в середине марта вдруг опомнилась, что она вообще-то должна быть, настроение было весенним, а значит - отвратительным. Как же! Весна! Пора любви! Может, для кого-то и пора, но не для меня. Я тяжело вздохнула и нехотя повернулась к доске. Все-таки проблем с литературой не хотелось, а учительница уже косит на меня злобным взглядом.
С самого детства я знала, что некрасива. А сейчас эта истина ощущалась мной как никогда остро. Каждый взгляд, брошенный - да вот хотя бы одноклассницами - подтверждал печальную правду. Вон взять Светку - метр семьдесят, ноги от ушей, стройная, ухоженная, с высокой грудью и точеными чертами лица - мечта, одним словом! Не то что я. Всего красивого во мне - только имя, Виктория. Невысокая, полная, некрасивая... Мама, правда, всегда пыталась доказать, что я не права, что у меня и с грудью, в отличие от большинства сверстниц, все отлично, и талия узкая. Просто, мол, бедра широкие, так это у нас семейное. Мама на то и мама, чтобы любить своего ребенка любым, я же себя в зеркало вижу каждый день, и отражение не радует: грустные коровьи глаза, полные губы, густые каштановые волосы до плеч, которые у висков завиваются спиральками. Кошмар, да и только! Мне нравился только нос - маленький, курносый, очаровательный. Остальная внешность нагоняла тоску, вокруг имелись девчонки и посимпатичнее. Так что, популярностью у парней я не пользовалась. Причем вообще. Даже наши ботаники выбирали более привлекательных. Так и дожила я до шестнадцати лет еще ни разу не целованная.
Раздался стук в дверь, я очнулась от размышлений, и вот, бочком, в класс протиснулся директор. Мда, на диету бы он сел, что ли. Помнится, до новогодних праздников Карл Степанович в дверь еще нормально проходил.
- Ребята, - радостно произнёс директор, переминаясь с ноги на ногу у доски. - С сегодняшнего дня в вашем классе будут новые ученики! Надеюсь, вы подружитесь.
И в класс вошли новенькие. Моя челюсть с грохотом упала на парту, а слюна равномерно забрызгала поверхность. Если бы меня попросили описать идеал парня, я бы просто показала на вошедших. Причем на обоих - новенькие были близнецами.
Моя подруга Ася таких называет - 'два метра сплошного секса'. Высокие, стройные, с широкими плечами и узкой талией, они стояли перед нашим притихшим классом и спокойно нас разглядывали. Парни выглядели немного старше, встреть я их на улице, сказала бы, что они тянут на первокурсников, а не на десятиклассников. Коротко стриженные тёмные волосы, темно-карие глаза, длинные ресницы, и неожиданно чувственные губы. Новенькие излучали властность и уверенность, от них исходило такое убойное обаяние, что вся женская половина класса (а это пятнадцать человек из двадцати), и я в том числе, не могли оторвать от них восхищенных взглядов.
- Знакомьтесь, - меж тем продолжил директор, отчаянно потея. - Это Александр и Алексей Васильевы. Простите, сам не знаю пока, кто из них кто, - на лице говорившего появилась немного виноватая улыбка.
- Я Алексей, - невозмутимо представился правый из близнецов.
- Александр, к вашим услугам, - шутливо поклонился левый, подмигнув правой половине класса и послав воздушный поцелуй левой.
По рядам прошелся дружный вздох, и даже я удержалась от него буквально в последний момент. Смысл? Все равно ни один из этих красавчиков дважды не взглянет в мою сторону. Я отвернулась к окну, грустно рассматривая школьные ели. Эта весна обещает быть еще более тоскливой...
Очнулась я от тычка в плечо. С недоумением обернувшись, с безграничным удивлением обнаружила, что близнецы сидят прямо за мной и, по-моему, уже давно пытаются привлечь внимание. Наверное, я выглядела слишком ошарашенной, потому что один из них хихикнул, и мне подумалось, что это, наверное, Александр. Меж тем второй терпеливо повторил:
- Вы что проходите хоть?
- Мастера и Маргариту... - как удалось сказать это спокойно, понятия не имею.
- Тоскааа, - махнул рукой первый и потерял ко мне интерес. Чего и следовало ожидать.
- Мальчики, - защебетала Света, которая сидела в соседнем ряду и навалилась на парту, выставив на обозрение декольте и то, что в нём. - Если хотите, я вам с удовольствием расскажу, что мы уже проходили.
- Помощь такой красотки будет как нельзя кстати! - воодушевился Александр и расцвёл в улыбке.
Краем глаза я заметила, как Алексей страдальчески закатил глаза, а потом улыбнулся уголком губ и сказал:
- Спасибо, Света.
Весна из ужасной стала просто кошмарной. Я с трудом сглотнула ком в горле и, не мигая, уставилась на доску. В конце концов, что, первый раз на меня понравившиеся мальчики внимания не обращают? Переживу.
***
На дворе царил буйный май, в сумерках обряженные в облетающие цветы деревья казались сказочным лесом на пути какой-то неправильной Белоснежки. Я спешила домой, и стук каблучков звонким эхом разносился по пустой аллее.
Последние два месяца выдались тяжелыми для моего хрупкого душевного равновесия. Два идеала, сидевшие на второй парте, волновали и отвлекали от учебы. Близнецы имели бешеный успех не только у наших одноклассниц, но и в параллелях. Впрочем, когда наша красотка Светочка обломала об них зубы, это принесло мне хоть немного радости и облегчения. Парни, как выяснилось, не собирались падать в объятия к кому-либо из вертевшихся вокруг них девиц, и вели себя со всеми доброжелательно, но не более. Тому, что они голубые, как шипела отвергнутая Светка, я не верила ни на грош.
Каким-то удивительным образом получилось, что с близнецами мы подружились. Оказалось, что мы увлекаемся фантастикой, бывало, перемены напролет обсуждали различные новинки или классические произведения. Пару раз они даже приносили мне что-то из своей библиотеки, для просвещения, как выразился Алексей. Как же это бесило одноклассниц! Их раздражение грело душу, хотя я-то знала, что никакого романтического подтекста в нашем общении нет.
