Грин Агата
Декоративка
Книга 1
Глава 1
— Дождь начался, — мрачно сообщила Ленка. — Надо остановиться и переждать под деревом.
— Просто изморось, — отмахнулась я, продолжая идти. Тропа, петляя, вела вниз, и выглядела вполне безопасной. Спустившись немного и не услышав уставшего сопения позади, я обернулась.
Ленка осталась на месте: капюшон накинут на голову, выражение лица безнадежно пессимистическое.
— Идем, — сказала я, скрывая раздражение. — Вечереет уже.
— Вот именно, — громко, с вызовом ответила она. — Уже вечереет! Сколько мы уже ходим так?
— Минут сорок, — прикинула я, отгоняя пугающие мысли.
— Больше!
— Надо идти, — повторила я. — Мы немножко заплутали, но тропинка та же. Так и так выйдем к палатке — своей или чужой. Здесь куча народа в это время.
— Ага, — уныло проговорила Ленка. — Ты это говорила двадцать минут назад, только мы не вышли ни к какой палатке… Говорила же — не в ту сторону надо было идти! Почему ты меня не послушала?
— А ты почему меня не послушала? — пикировала я. — Не надо было изначально с тропы сходить. Рядом никого не было, итак можно было малую нужду справить.
— Так это я виновата? — ахнула Ленка.
— Нет, я!
— Да нет, ты ясно выразилась — я виновата! И вообще… ты не хотела с нами никуда ехать, это было заметно!
— Да, не хотела! Алтай, тайга, палатка — это не мое! Я море люблю, солнце и тепло! — не сдержалась я.
— Так вот и летела бы на свое море! Нечего было нам всем настроение портить!
— Настроение портила ты — своими жалобами и нытьем!
Ленкино лицо вытянулось. Развернувшись, она пошла обратно, к месту, откуда мы вышли.
— Ну и куда ты? — крикнула я ей вслед.
Она не ответила, только шагу прибавила.
«Пусть идет одна куда хочет!» — подумала я зло, но сама сразу же двинулась за девушкой. Разделяться нам нельзя, да и ссориться тоже — обстановка не способствует…
Я быстро догнала Ленку и попробовала помириться.
— Не обижайся, — миролюбиво протянула я. — В лесу я тоже становлюсь нытиком и капризулей. Просто вся эта палаточная романтика реально не для меня. Сама не знаю, почему согласилась на поездку.
— Из-за мужика своего, — шмыгнув носом, ответила Ленка. — И я тоже. Это им весело, это им забавно, это им — романтика, а я себе все уже отморозила. Осень на подходе, дожди, а им на Алтай захотелось!
— Вот-вот, — поддакнула я. — Выбрали время!
Ленка поскользнулась и начала падать; я схватила ее за руку и кое-как удержала… на время. Обувь скользила по грязи, рукав Ленкиной куртки был мокрый, так что мы обе неловко упали на тропу.
Моя подруга по несчастью зашипела.
— Что? — спросила я, поднимаясь.
— Да нога… больно!
— Прекрасно! — пробурчала я, наскоро отряхиваясь и оглядывая Ленкину ногу. Девушка, поморщившись, решила встать. Я помогла ей подняться.
— Сильно больно?
— Терпимо…идти могу. Чертов лес!
Лес и впрямь казался недружелюбным.
Ели зловеще переговаривались над нами, ветер неприятно обдувал, моросило, под ногами было скользко, ноги уже мерзли, и света становилось все меньше, и кроме беспокойства и легкого страха я ощущала жгучую досаду — на своего парня Сашку, на Витьку, его коллегу, на Ленку, девушку Витьки… на себя.
Не надо было соглашаться на эту поездку. Мне бы и правда на море слетать, погреть косточки, вместо того чтобы разгуливать по тайге. К тому же я очень устала за последнее время, и мне хотелось именно тюленьего отдыха на пляже… Но Сашка так загорелся Алтаем, что я уступила его уговорам. Сашкин друг и коллега Витька тоже давно хотел побывать там. Они составили план поездки, закупили все необходимое, подготовили Витькину машину и уговорили нас с Ленкой на эту авантюру. Сначала все было неплохо, дорога выдалась веселой, но как только мы прибыли к месту назначения и установили палатки, начались проблемы: погода резко испортилась, Сашка простудился и засопливел, Витька во избежание простуды и для поддержания духа все чаще стал прикладываться к коньячку, Ленка злилась.
— Никаких больше палаток, — решила я. — Как вернемся, сразу скажем, что пора закругляться с лесной романтикой и отправляться в нормальный отель. На крайний случай в ближайшем поселке у местных комнаты снимем.
— Категорически поддерживаю! Только бы еще понять, куда идти…
— Мы отошли недалеко, — без особой уверенности проговорила я. — Предлагаю идти вниз по тропе, потому что вверху мы уже были.
— Ладно.
Какое-то время мы шли молча и вполне бодро, несмотря на Ленкину травму, но вскоре дождь усилился, и нам пришлось искать укрытие. Покрутившись под елями, мы выбрали самую лучшую «крышу» и присели под ней.
— Как нога? Не распухает?
— Да непонятно, просто больно, когда наступаю, — ответила Ленка и снова шмыгнула. — Блин, я, кажется, тоже завтра с соплями проснусь. Если мы, конечно, найдем свои палатки.
— Найдем, конечно, — уверенно сказала я. — А если мы не найдем, нас найдут. Тут всего одна тропа, деваться некуда. Нам можно вообще с места не двигаться, и наши нас найдут.
— Наши-то? Вот как раз на наших надежды нет.
Я промолчала. Надравшийся Витька и простуженный Сашка те еще поисковики… Они сидят там, в палатке, «лечатся» и думают, что мы просто загулялись. Когда они спохватятся? Когда пойдут нас искать?
Я еще раз достала телефон из кармана, но сети ожидаемо не было. Глядя на меня, Ленка тоже включила свой, но результат был тот же — нет сети. Вздохнув, она произнесла:
— Все равно не понимаю, как мы заблудились. Мы ведь, по сути, вообще от тропы не отходили. Ну, зашли в кусты, на метр, а вышли — и уже все не то и не так.
— Просто мы городские бестолочи, — с улыбкой сказала я.
Ленка согласно кивнула и тоже улыбнулась. Мы стали развлекать себя шуточками на тему того, что может случиться с городскими бестолочами в лесу, но шуточки не удавались. Дождь не собирался прекращаться, свет убывал… Наш натужно-веселый разговор тоже пошел на убыль: не получалось притворяться, что все нормально. Лес давил, пугал, и уже не хотелось выходить из-под «еловой крыши». В душе разрастался страх, что мы ушли далеко и что нас найдут нескоро.
Ночь в лесу… хорошенькая перспектива!
— Надо звонить, — сказала Лена.
— Так сеть не ловит.
— Надо просто идти и ловить сигнал. Где-то да поймает.
— Дождь еще идет.
— Плевать! Я не могу вот так сидеть, мне…
Девушка запнулась.
— Страшно? — закончила я.
— Честно говоря, очень страшно, — призналась тихо-тихо Ленка, и серьезно посмотрела на меня своими зелеными глазами. — Знаешь, Ира… Я ведь с тропы тогда в кусты сошла не чтобы в туалет сходить. Я услышала гул. Хотя, может, и не услышала, я не могу понять… На меня вдруг накатил дикий страх, голова закружилась, и я чисто по наитию в кусты шмыгнула, чтобы спрятаться — от кого, от чего, сама не знаю. А тебе сказала, что в туалет хочу, чтобы не пугать.
Я задумчиво посмотрела на девушку. У меня в какой-то момент тоже голова закружилась, но я списала это на усталость и слишком быстрый темп.
— У меня тоже и голова кружилась, и сердце заходилось. Это от воздуха, Лен. Фитонциды, все дела.
— С головокружением понятно. А гул откуда?
— Тебе показалось. Может, вертолет пролетел.
Послышался треск, и мы с Ленкой вздрогнули. Я стала прислушиваться, вычленять подозрительные звуки из лесной дождливой мелодии. Снова треск. Влажный звук.
Однозначно к нам кто-то приближается! Мы прижались друг к другу и замерли, когда к нашему укрытию подошло нечто темное и большое. Я прищурилась, выглядывая «нечто»; Ленка опознала неопределенный объект раньше и булькнула:
— Волк!
Подтверждая ее слова, зажглись в темноте желтые глаза, и крупная волчья морда сунулась к нам в укрытие. Я оцепенела; взгляд начал беспорядочно шариться по незваному гостю. Волк, настоящий волк… Глазищи его, яркие, как фары, и умные, недолго нас изучали; животное попятилось. Приглядевшись, я заметила полоску темной кожи. Ошейник?
