Шелинс Елена
Путями тьмы
— Дитя, ну и каково это, служить злу?
Я замерла, едва затянув вкусную вишневую сигаретку. Вскинула голову, чтобы убедиться, что вопрос обращен именно ко мне.
Ясные голубые глаза смотрели на меня кусками холодного льда. Смотрели прямо, с долей необъяснимого превосходства. Неужели глупый проповедник отчего-то решил, что бог еще не оставил его?..
Молодой мужчина с ранней сединой на висках и парой неглубоких морщин на высоком лбу. Будущий мученик стоял на коленях со связанными за спиной руками. Одна и та же картина, которую я видела из года в год, менялись лишь лица: то старые, то молодые, то красивые, то откровенно безобразные. Испуганные тем, что ждало их дальше, или отупело безразличные.
Очередной авантюрист-самоучка… сколько таких горе-охотников было до него, и сколько будет после. Главная опасность, которую он представлял, заключалась не в наточенных кольях и не в святой воде, которые могли разве что развеселить моего хозяина, а в том, что этот проповедник, в свободное от службы время раздающего дурацкие брошюрки около подземки, когда-то оказался не в то время и не в том месте.
И на свою беду смог понять, что Андриан Стоун сильно отличается от остальных людей.
Стив, методично махающий лопатой, остановился, и взглянул на неудавшегося охотника на вампиров. Затем сплюнул, и вернулся к работе, лихо выбрасывая землю из неотвратимо углубляющейся ямы. Ему было не привыкать к эксцентричным выходкам подобной публики.
Я не стала отвлекаться от сигареты, терпеливо дожидаясь, пока мой коллега закончит. Проповедник, сил которого после нашей крайне короткой драки в недавнем прошлом хватило только на один колкий вопрос, теперь жался от холода и тихо бормотал слова молитвы. Не лучшее сопровождение для спокойного перекура, но затыкать ему рот было уже лень.
Фонари машины вспарывали черноту ночного леса. Мотор урчал голодным котом, заглушая вопли нервничавшей совы и шорохи перебираемой холодным ветром листвы. Хорошая ночь, чтобы умереть… Впрочем, как и любая другая.
Стив, наконец, вылез из ямы и воткнул лопату в образовавшуюся горку земли. Затем буднично щелкнул зажигалкой и отвернулся. Стив никогда не смотрел. Я заметила, что ему вообще претило насилие. Как его только угораздило прибился к Адриану…
Последняя затяжка, и мой окурок отправился в яму. Затем я повернулась к притихшему проповеднику:
— Так каково это служить злу, говоришь? — Позволила себе легкую улыбку. — Боюсь тебя разочаровать, но я не служу злу. Я и есть зло.
Незаметным движением пальцев стянула невидимый барьер, что позволял скрывать мой истинный облик. Почувствовала привычное клокотанье воздуха и легкое жжение вокруг кожи.
Срывающийся вопль проповедника. Стук тела, ударяющегося об землю.
* * *
Промозглыми тоскливыми ночами я люблю вспоминать знакомство с хозяином. Тогда я позволяла себе всякие приятные вольности, которые ныне мне не доступны.
Как смелая девушка и истинная дочь своей своенравной матери, я сама сделала первый шаг, не жеманясь и тратя время на туманные намеки.
— …Зачем пришла, нечисть?
Голос негромкий, спокойный, без малейшего намека на удивление или испуг.
Я промолчала. Темной дымкой скользнула по полу, поиграла ветром на светлых шелковистых волосах и обрела физическую форму всего в шаге от вампира.
Тот остался на удивление спокоен. Продолжал как ни в чем не бывало вольготно сидеть в обитом бархатной тканью кресле, откинувшись назад, и держать в руках бокал виски.
Жидкости тела вампиров переносили сносно, в отличии от твердой пищи. Да и вкус ее более их не прельщал.
— Ты не суккуб, — утвердительно проговорил он.
Я с обидой повела плечом, и улыбнулась, демонстрируя длинные острые клыки.
Все же, с точки зрения человеческой эстетики, для демона я выглядела неплохо, унаследовав от Великой матери Лилит, да хранит ей нечистивевший, порочную прелесть.
Вот только суккубам когти да броня из шипов не к чему. Кровь, если не считать жертвенной, демонам не нужна. Это стезя таких, как Адриан Стоун.
Сам Стоун тоже был не обижен красотой, которую давняя смерть лишь преумножила. Конечно, кому-то его кожа показалась бы излишне бледной, а глаза — слишком темными, настолько темными, что бездна радужки сливалась со зрачком, но я была не столь непредвзята.
Мне сразу понравилось, что вампир не похож на некоторых своих собратьев, внешность которых не позволяла появляться среди людей, и они довольствовались теми, кто забрел в позднее время в глушь вблизи старого кладбища.
Отчасти это было заслугой самого Адриана. Несомненный показатель, что он не чувствует себя чудовищем. Что добровольно принял дар ночи от прародителя, и что действительно наслаждается им. Стоило ли говорить, что это меня располагало?..
— Так что ты здесь забыла? — Адриан как бы невзначай рассматривал меня, хотя и делал вид, что виски его интересует даже чуть больше, чем моя персона в его спальне.
Пытался держать марку. Все-таки, демоны редко предстают перед живыми или теми, кто почти жив. Возможно, я была первой, кто не вился рядом с ним кругами в тени, а вышел на свет, не скрывая истинного облика.
— У меня есть то, что может тебя заинтересовать, — я положила когтистую ручку на грудь, чувствуя, как под плотными пластинами на чешуйчатой коже сердце отдало пару сбивчивых ударов. Не каждый же день я предлагаю нечто подобное. — А у тебя есть то, что нужно мне.
— Ты про душу? — будничным тоном уточнил вампир. — Ценю твой энтузиазм, но договоры купли-продажу не интересуют. Моя душа, при всех ее очевидных недостатках, меня вполне устраивает.
Я едва сдержалась, чтобы не обнажить полный набор клыков.
Бесит! Будь проклят народный фольклор, сейчас даже последний деревенский дурачок знает, что именно мы так страстно жаждем заполучить в свои руки, что уж говорить о ком-то достаточно умном, чтобы прожить столько лет, сколько прожил Стоун.
— Зачем же так сразу, — деланно ласково ответила я, решив прогуляться по комнате. — Никаких договоров на душу, это давно стало пошлым.
А вампир устроился неплохо. Большая спальня, обставленная со слегка старомодным вкусом, золото, красное дерево, огромный гобелен, несколько сентиментально изображающий средневековое сражение. Вдохновленные фигурки воинов яростно рубили друг друга. Низ полотна мастер уткал красными нитями, стелющимися потоками крови.
— Но ты пришла именно за ней?.. — Адриан сделал небольшой глоток виски. — Не припомню известных случаев, чтобы демоны являлись по другим причинам.
— Нет, конечно, если ты захочешь ее отдать, я буду не против, — ответила уклончиво. — Но меня интересует несколько иное. Считай мою выдумку, как сейчас говорят, ноу-хау, навеянным существующими реалиями… Но ближе к делу. Я, как и многие другие, кто в курсе о сути вещей, прекрасно знаю, что пусть кровь и поддерживает жизнь в твоем теле, она — лишь проводник.
Стоун чуть поморщился, но промолчал. В наше время осталось так мало секретов…
Я продолжила:
— Старые вампиры набирают истинную силу не за счет количества поглощенной крови, а за счет вбирания душ жертв. И невинных, и темных душенок преступников… Ты в курсе, что вы забираете часть нашей добычи?.. Я же предлагаю немного поделиться.
Села прямо на письменный стол и закинула ногу за ногу, изящно подгребая воздух небольшими кожаными крыльями.
— Я маюсь по земле больше тысячу лет, и теперь хочу устроить себе небольшую передышку. Пожить в комфорте. Не думать о завтрашнем дне, и при этом регулярно получать… положенное. В свою очередь, для меня будет несложным избавить тебя от части хлопот. Знаешь ли, сбивать с истинного пути невинных тот еще труд, а разобраться с твоими врагами мне ничего не стоит…
— Так ты предлагаешь сделать тебя фамильяром взамен на часть душ, убитых мной? — искренне изумился вампир, оторвавшийся-таки от проклятого стакана.
