Татьяна Маймулина
Власть дракона. Навстречу ветру
1 глава
Цезарь заговорил
Растишь детей, растишь. Думаешь: вырастут, выпустишь в свободный полет и будешь со своим любимым мужем реализовывать все планы, скопившиеся за годы. Вкладываешь в детей, в мужа, в семейный счет, семейный бизнес, семейную недвижимость. А потом это все разом исчезает.
— Я еще раз настаиваю на том, что этим детям не место в нашей школе! Высокий худой мужчина с взъерошенными черными волосами, в черных штанах и черной тунике уже десять минут ходил в директорском кабинете из угла в угол и ругал детей. Точнее, одного из них.
Анна сдержанно молчала. К учителям она никогда не испытывала ни особой любви, ни уважения. В ее собственном детстве не было ни одного достойного учителя. Она прилежно училась, старалась быть лучшей в классе, но учителя были всего лишь людьми со своими страхами, сплетнями, потребностями… И все это сказывалось на учениках.
Мама иногда приходила в школу, общалась, выслушивала дежурные фразы о потенциале или, наоборот, необходимости дополнительно позаниматься, и уходила, оставив нищих учителей ни с чем. Дома она ругалась на учителей, на детей, на уровень жизни в стране и принималась учить всем предметам сама.
Анна переняла ее тактику. К учителям она относилась крайне пренебрежительно, предпочитая контролировать уровень образования детей самостоятельно. И это было не сложно, имея педагогический диплом с красной обложкой.
Было. Ровно до того момента, как Цезарь, домашний любимец, не заговорил на человеческом языке. Как-то обычным солнечным утром Анна готовила завтрак на всю свою любимую семью — мужа Игоря и близнецов Никиту и Алису. Она как раз взбивала омлет, когда на кухню вошел кобель немецкой овчарки Цезарь. На миг он задержался, потом проследовал к своим мискам. Они, конечно же, были пустыми.
— Я так понимаю, до меня опять очередь дойдет только после посудомойки? — недовольно пробурчал Цезарь, грузно опускаясь на свой мощный зад.
— Потерпишь. А то накормишь тебя, а потом срочно гулять придется идти, — автоматически парировала Анна и тут же замерла. Мозг пытался переработать то, что только что произошло.
На кухню вошел Никита. Он, как всегда, улыбался.
— Привет, мам! Привет, Цезарь! — мальчик отодвинул стул, сел и включил телевизор.
— И тебе не хворать, — буркнул кобель.
— Опять ворчишь? — ухмыльнулся Никита, щелкая каналы.
— Комментировать обязательно? — не смотря на все свое недовольство, уходить с кухни пес не собирался.
Все еще держа венчик в руке, Анна села на свободный стул. Она посмотрела в доброе открытое лицо сына. Нет, он всегда разговаривал с животными, но обычно это выглядело так: "Привет, Цезарь! — Гав-гав-гав".
— Что это было? — наконец, выговорила она.
— Ты о чем? — мальчик не отрывал глаз от телевизора.
Она указала венчиком на пса:
— Ты только что разговаривал с Цезарем!
Пес замер, уставившись на хозяйку. Похоже, до него тоже стало что-то доходить.
Никита положил пульт и взволнованно посмотрел на мать:
— Мам, я всегда с ним разговариваю.
— Но, обычно, он тебе не отвечает! — Анна кричала шепотом, то ли опасаясь всех разбудить, то ли страшась реальности происходящего.
Никита переводил столь же ошарашенный взгляд с матери на пса и обратно.
— В смысле — не отвечает? А кто тогда все это время мне отвечал?
Анна положила венчик на стол.
— Тааак, похоже, кто-то из нас здесь сумасшедший.
— Не я, — поспешил реабилитироваться пес и принял решение покинуть кухню.
— Стоять! — остановила его Анна. — Разберемся здесь и сейчас.
Пес послушно остановился и даже сел.
— Ты, — она обратилась к сыну. — Цезарь всегда тебе отвечал на человеческом языке?
— А на каком же еще? — не понял Никита.
Анна развела руками:
— Ну, я до сегодняшнего утра не слышала от нашего пса человеческой речи. Теперь ты, — она посмотрела на пса. — Почему именно сегодня ты заговорил на русском?
— Я, конечно, не доктор философии, — начал спокойно пес. — Но не кажется ли вам, мама, что выяснить сей факт нереально? Как я могу знать, на каком языке я с вами общаюсь? На русском? Или это просто вы начали понимать мой, собачий?
Анна замахнулась венчиком на пса, когда на пороге появились муж и дочка.
— Доброе утро! — поприветствовала Алиса.
— Доброе, — буркнул Цезарь, не сводя взгляда с кухонной утвари.
Девочка замерла, переводя взгляд с пса на мать и обратно. Отец семейства схватил ее и пропихнул за спину.
— Что за..?
И выяснение отношений понеслось по второму кругу. Потом об этом узнала бабушка, и тут все завертелось. Задачей бабушки было вовремя донести до магического сообщества, что в детях проснулись волшебники и их пора отдавать в школу.
Анна взглянула на часы и поняла, что больше не может позволить Виктору изливать свое негодование на головы педсовета. Она встала, поправила платье.
— Со всем уважением, Виктор, я не думаю, что Никита мог заставить единорога стошнить на вас. Во-первых, он культурный, воспитанный мальчик. Во-вторых, он не причинил бы вреда животному.
Учитель остановился и сейчас прожигал Анну взглядом. В его мире рыжие женщины всегда несли хаос и неприятности. Ее он видел в первый раз, но уже надеялся не увидеть больше никогда.
А вот педсовету уже доводилась лицезреть Анну в этом зале. Ровно неделю назад…
— Гироскутер? — Анна встретилась с Алисой в школьном коридоре. — Серьезно? Тебе же четко объяснили — никаких механизмов в школе! Это — другой мир. Здесь дети и фен-то никогда не видели.
— Мам, у них занятия в разных концах дома! Пока туда доползешь, уже делать ничего не хочется, — упрашивала Алиса. На ней были брюки темного цвета и такая же туника, не платье, как у других школьниц. Длинные волосы распущены. В свои десять лет она уже срывала восторженные взгляды мальчишек.
Анна и не злилась. Она всегда воспитывала в детях адекватность и обоснованность. Но иногда это шло вразрез с общепринятыми правилами.
— Где ты его хотя бы взяла? — вздохнула она.
Ответ Анна позже процитировала педсовету:
— Наколдовала. Разве не этому учат в вашей школе? Колдовать?
Педсовет по поводу единорога закончился полной реабилитацией мальчика. Анна была уверена, что это — чистая случайность, поэтому и убедить учителей не составило особого труда. Она хотела попрощаться с детьми, но уроки шли полным ходом. В коридоре было тихо, лишь изредка слышались звуки взрыва или приветственный клич какого-то неведомого животного.
Анна вышла из школы, вдохнула терпкий осенний воздух. Здесь было очень красиво. Клумбы все еще утопали в цветах, а деревья нарядились в пестрые октябрьские одежды. По узкой аллее среди кустов акации и рододендронов она прошла к домику девочек: невысокому строению из белого кирпича и беседкой у двери. Там девочки пили чай, беседовали, готовили уроки. Но сейчас здесь никого не было — уроки.
Она зашла в комнату, где помимо Алисы жили еще две ученицы, обе — исконные волшебницы. Анна села на кровать дочери, провела ладонью по вязанному белому пледу. На глаза навернулись слезы. Она очень тосковала по детям. Слишком рано и совершенно неожиданно они покинули дом. Анна спрятала под подушку пакет со сладостями и поспешила уйти, пока совсем не расклеилась.
Для того, чтобы вернуться в свой мир, необходимо было подойти к центральным воротам и протянуть руку влево, там была невидимая калитка. Пройти через нее можно было, только прикоснувшись иноземной рукой. Анна предположила, что дело в каком-то особом гене, но волшебники ее, разумеется, не поняли. Калитка открылась, и девушка ступила на московскую землю.
Она заехала в свой цветочный магазин, немного постояла за прилавком, потом отправилась в супермаркет. Купила стандартный набор продуктов для стандартного ужина. Анна всегда стремилась все свои роли выполнять на "5+". Отличная мать, отличная жена, но сейчас не было настроения. Дома никто не встретит. Никто не похвалит ее ужин, дети не станут наперебой рассказывать, как прошел их день. На глаза снова навернулись слезы.
