1. Магический шар
Я неслась вниз по ступенькам эскалатора как оголтелая.
Черт меня дернул открыть сообщение от Киры. Вот не зря же не хотелось мне этого делать! Думаю, ну открою на ночь, да и лягу спать… А она тут же меня подловила! Как давай строчить мне дальше. Срочно, срочно, срочно! Приезжай, приезжай, приезжай! И ко мне ведь не приехать — живу в общежитии, комендантский час и все такое. Эх, пришлось на всех парах лететь до метро — скоро закрытие.
Передо мной возникла клетчатая сумка-баул. Мужчина, которому она принадлежала, даже не подумал ее подвинуть. Типа не слышал, ага. Не слышал он, как я тут слоном неслась, чуть ли не перепрыгивая по две ступени. Я продолжала буравить взглядом его затылок, а спешащие сзади начали буравить взглядом меня. Чего мол замерла. Уже в ухо практически дышат.
— Мужчина, вы не подвинетесь? — не выдержала я. Вежливо.
Мужчина бросил на меня косой взгляд и уткнулся обратно в свой телефон. Джентльмен! Спустя секунду все же подвинул свой баул. На миллиметр.
Подавляя раздражение, я протиснулась вперед, попутно пнув ногой его сумку. Случайно, как бы. Пусть знает! Вот что за дела? Как в шубке и на каблучках, так принцесса. Дорогу уступают, дверь придерживают, когда ты чуть ли не за километр цокаешь. А в пуховике и уггах — все. Бесполое существо.
Измельчал мужик. Некоторые умудряются даже сшибать с ног хрупких дев. Но не мужским шармом. Рюкзаками, которые те поленились снять.
Залетела в вагон. Успела. Можно спокойно посидеть и отдышаться.
Кира жила на Пушкинской в коммунальной комнате, доставшейся ей от бабушки по маме. Счастливица! Хоть и жалуется на своих соседей, но куда ей до понимания каково это жить в общаге. Взять тот же комендантский час. Гостей нельзя, а если опоздаешь сам, могут еще и не пустить! Если конечно не прикупить бутылку прохладительного для охранника. Соседки — курицы. Свою посуду не моют, так еще заладили мою таскать. Хоть под кровать прячь. Ничего, ничего. Осталось потерпеть последний курс и да здравствует съемная квартира. Ну или комнатушка. Как повезет.
Выскочила из метро на морозный воздух. Хорошо то как, свежо. Сейчас может с Кирой роллов закажем. Вспыхнувшие в голове заманчивые картинки еды, заставили меня припустить скорее к дому подруги.
Арка с железными воротами. Домофон. Колодец.
Питерская романтика.
— Привет! Наконец-то! Ты чего целый день молчала? — ворчала Кира, чмокая меня в щеку и помогая снять пуховик. Длинные темные волосы убраны в пучок, на подруге черная толстовка и домашние серые штаны.
— Да я спала, — отмахнулась от нее, запихивая шарф в рукав пуховика.
— Ну ты даешь, подруга, — Кира закатила глаза и потащила меня в комнату.
— А что мы есть будем? — спросила, чувствуя как желудок требовательно заурчал, — Может закажем роллы?
— Да погоди ты со своей едой! Тут такое!
Я надула губы.
«Погоди ты со своей едой» передразнила я Кирин голос у себя в голове. С резко упавшим настроением я плюхнулась на диван, заскрипевший под моим весом.
— Так что случилось такого важного и срочного, что нельзя было обсудить в чате?
— Ты бы мне не поверила. Я сама еще в шоке. Вот, смотри.
Кира достала из-под стола старую картонную коробку, обклеенную не менее старым скотчем. Открыв ее, она вытащила на свет стеклянный прозрачный шар на подставке.
— Это что, «магический» шар? — спросила я, не скрывая скепсис в голосе.
— Это. Настоящий. Магический. Шар, — торжественно, с расстановкой проговорила Кира, — Сейчас сама убедишься. Я весь день на бабе Люсе проверяла, до сих пор под впечатлением ходит.
Баба Люся вообще была очень впечатлительная. Как-то на Восьмое Марта принесла ей цветочков, так по сей день меня благодарит. Хотя уже ноябрь.
— А ты ей случаем не будущее предсказывала? — сморщившись, поинтересовалась я, — Баба Люся чай не девочка уже. Сколько ей? Восемьдесят?
— Семьдесят восемь, — поправила Кира, убирая коробку обратно под стол и подтаскивая второй табурет, — Нет. Мы прошлое смотрели. Я в будущее боюсь заглядывать.
Я нехотя переместилась с мягкого дивана на твердый стул, подперев лицо ладонью.
— А откуда ты его взяла?
— В шкафу на верхней антресоли стояла старая коробка. Еще от бабушки осталась. Никогда ее не трогала, а сегодня как в голове щелкнуло! Надо достать. Что будем смотреть? — Кира выпрямилась, подтянула к себе шар, глаза горят.
— Да что хочешь, — безразлично бросила я, грустно покосившись в сторону печенек рыбок, лежавших на блюдце, и закинула одну в рот.
— Та-ак, — протянула подруга, — Сейчас узнаем, действительно ли ты спала днем.
Кира плотно обхватила руками шар, тот наполнился дымом и… И ничего.
— Вижу спала, — заключила подруга после напряженного взгляда в глубины шара.
— Неужели. А я что тебе говорила, — закинула в рот следующую печеньку.
— А теперь выясним, что ты делала ночью.
Я как ни в чем не бывало продолжала жевать печенье, а в следующий момент чуть было им не поперхнулась:
— Вижу тебя и какого-то парня. Так, так, так, — Кира чуть ли не носом прилипла к шару, — Ты была с Максом!
— Чушь!
Как она узнала? Кто сказал? Если это Макс начал болтать, прибью!
— Ты была с Максом ночью и ничего мне не рассказала! — подруга вперила в меня обвинительный взгляд.
— Да ничего не было, — я отвела глаза, — Его сосед ушел в клуб. Мы просто болтали…
— Угу, ночью, — Кира смотрела на меня так, как бы говоря «Да, да, заливай дальше».
— Это правда.
Правда, правда. Мне уже почти двадцать, а
