Издержки дипломатии - Дарья Андреевна Кузнецова

Я махом одолела вступительное слово письма, запнулась на мгновение и вернулась к началу. Надо же удостовериться, что правильно посчитала «золотые» слова. Обычно не путаюсь, но когда получаешь письмо от старинной подруги, этакая вот канцелярщина — последнее, чего в нём ждёшь. Не сразу вошла в стиль.

Одно — прохладная вежливость, два — вежливость, три — уважение, четыре — просьба. Привычка не подвела, нашлось шесть, пять из них разные — солнечный, красный, золото, нивы, червонный. То есть просьба личная и почти отчаянная. Интересно.

Я задумчиво посмотрела поверх письма на предмет просьбы. Предмет стоял у стены и увлечённо рассматривал висящие на ней узорчатые шёлковые ковры, даже порой аккуратно тыкал пальцем.

Интересненько.

Если отбросить формальную часть, суть письма сводилась к тому, что подруга буквально умоляла принять её единственную дочь в качестве стажёра. То есть почти повторяла официальное сопроводительное письмо, которое предъявило мне юное дарование вместе с дипломом и прочими бессмысленными бумагами, вроде грамоты о победе в юношеских соревнованиях по многоборью, и не принять я её в принципе не могла, её уже приняли и распределили. Но маленький камешек в подкове мешал…

Да какой камешек, о чём я! Тут не камешек, тут мешок щебня.

С чего бы Сагире так всё расписывать? С чего в наши неспокойные места в это неспокойное время отправлять стажёра, когда штат посольства укомплектован, а планов о расширении мне никто не спускал? И, наконец, почему к нам отправили девчонку, которая все годы обучения специализировалась на контактах с людьми?!

— Табиба, сядь, — велела я, махнув рукой на подушку с противоположной стороны низкого письменного стола.

Юная орчанка прянула ко мне с жеребячьим пылом, плюхнулась на подушку, ловко сплела стройные ноги и чинно сложила ладони на лодыжках.

— А теперь расскажи мне, пожалуйста, почему тебя прислали именно сюда.

— Потому что я решила, что в Кулаб-тане гораздо больше перспектив, это интересное направление, потенциальный удобный торговый узел в путях между…

— Хорошо, — оборвала я. — Выучила, молодец, хвалю. Так всем и отвечай, если спросят. А теперь — правду. Что стряслось и за что тебя сюда сослали?

— Ну почему сразу сослали? — отозвалась она упрямо, но смуглые скулы выразительно порозовели.

— Объясню, — спокойно кивнула ей. — Хотя бы потому, что твоя мать — заместитель начальника первого департамента Элисии, и легко могла пристроить тебя в любое из восьми весьма благополучных человеческих государств, с которыми работает. Судя по темам всех твоих учебных работ, перечисленных в дипломе, таков был изначальный план. Но ты досрочно сдаёшь выпускную работу и все испытания, после чего отбываешь порталом в страну с очень напряжённой внутренней и внешней обстановкой, которая со дня на день может взорваться. Ты серьёзно думаешь, что я поверю, будто Сагира вот так сослала единственную дочь просто потому, что тебе захотелось?

Мы пару секунд поиграли в гляделки, потом Табиба вздохнула и потупила взор.

— Я эльфийскому атташе в ухо дала, — смущённо призналась она, ковыряя подол юбки.

Я задумчиво посмотрела на крепкую ладонь юной чемпионки по многоборью, примерила её к среднему эльфийскому уху. Уважительно хмыкнула.

— Он вообще выжил?

— Да я же не сильно! — возмущённо вскинулась она. — Это была пощёчина! Просто остроухий повернулся не вовремя…

Мы немного помолчали. Табиба смущённо и немного возмущённо, явно заново переживая неприятный момент собственной биографии, а я — задумчиво, прикидывая, куда бы приспособить бедовое пополнение, чтобы оно там принесло поменьше вреда.

Уши у эльфов — предмет национальной гордости и особого трепета, вроде как у нас клыки, только со скидкой на менталитет. Для орка потерянный в драке клык — это даже некоторый повод для гордости, а угроза обломать клыки вполне естественна в споре на том его этапе, когда заканчиваются другие аргументы. А вот при свидетелях посягнуть на эльфийские уши… Всего лет триста назад, по-моему, именно из-за такого оскорбления началась кровная месть между кланом Корферель и ещё кем-то, в этой сваре и сгинувшим. Конечно, уши были только поводом, делили они, как обычно, земли и влияние, но тем не менее.

Интересная историческая деталь. У нас, орков, уши длиннее, ещё и задорно торчат в стороны, а ушастыми и остроухими по всему миру называют именно эльфов. Почему — непонятно. Так исторически сложилось.

Но проблема с эльфийским атташе объясняла спешный отъезд Табибы сюда. Во-первых, тут вроде как присмотр в моём лице, а других близких друзей, работающих вне Элисии, у неё нет. А во-вторых, местные — достаточно простые ребята, они мало на что обижаются. И эльфов не любят с каждым днём всё сильнее. К тому же, стажёрка — девушка, а это тоже играет роль в стране с традиционным мягким матриархатом. Правда, есть у меня подозрение, что она и здесь умудрится найти неприятности...

Последний раз я видела Табибу восемь лет назад, когда меня вызывали для консультаций, те здорово затянулись и нашлось время навестить старых друзей. За все эти годы она, со слов матери, почти не изменилась, и это проблема.

Табиба — хорошая девочка. Она искренняя, добрая, решительная, справедливая, честная и упорная. В общем, копия отца, и это… плохо. Нет, это катастрофа! Асаф — замечательный орк, я искренне рада за подругу, ей здорово с ним повезло и вот уже лет тридцать они живут душа в душу, воспитывают четверых сыновей и вот эту папину гордость и отраду.

Проблема в другом: Асаф — военный, притом из спецназа, там все его качества очень уместны и идут на пользу. А Табиба ещё в детстве вбила себе в голову, что станет дипломатом, как мама. И выбить эту мысль оттуда так и не удалось, упрямства-то девице не занимать! А дипломат из неё… Примерно как из меня чемпион