Снежноцвет - Ольга Сергеевна Шерстобитова

– Илаева!

Очередной снежок ударил в спину, и я заставила себя сдержаться, чтобы не развернуться и не дать сдачи. Сейчас не время устраивать драки и доказывать, что я могу за себя постоять. Просто проигнорировала, слегка прикрыв глаза и стараясь дышать ровнее.

– Эй, ты что, оглохла? К тебе обращаюсь.

Я посильнее сжала лук замерзшими пальцами. Как же жаль, что потерялись мои пушистые варежки, расшитые снегирями! Такие теплые, уютные, напоминающие о доме и маме, которая вязала их осенними вечерами. Теперь руки покалывало холодом, время от времени приходилось прятать ладони в карманах полушубка.

Вдохнула глубже и развернулась.

– Чего тебе, Льдистый? – из вредности я обратилась по родовому имени к первому красавчику в нашем селе.

Высокий голубоглазый блондин усмехнулся так, что сердце забилось, словно пойманная в силки охотника птица.

– Меня вообще-то Лайрис зовут, – отозвался он.

– А меня – Ульяна, – сочла нужным напомнить я.

Он легко рассмеялся, откидывая темный капюшон полушубка. Еще бы он не знал моего имени! Каждый раз, едва встречаемся, вспыхивает ссора. Мои подруги и его друзья устали нас во время драк разнимать. Самое обидное, что каждый раз, когда мы сцепляемся, победа никому не достается. Блондин, пусть физически и сильнее, зато мне не откажешь в ловкости. Лайрис уверенно и умело орудует мечом, а я способна налету подстрелить птицу. В любом состязании, что устраивают в деревне, мы с блондином вместе делим первое место и с ненавистью сверкаем друг на друга глазами.

С чего началась эта война? Кое-кому не стоило, отмечая свое двадцатилетие в трактире «Золотой Гусь», пить медовухи больше, чем надо! Неумеренное пьянство никого еще до добра не доводило.

«Моя цветущая вишня»… Нет, сомнительный комплимент я бы еще стерпела, все же цвет волос у меня для этих мест необычный – темно-красный, а кожа остается белой и летом, даже если я долго нахожусь на солнце. Мама говорила, у меня в дальних предках по отцовской линии были эльфы и феи, поэтому результат такого родства сказался на внешности. Но какого гхына болотного в тот злополучный вечер Лайрис полез целоваться? Я тогда так растерялась, что даже это ему позволила…

Его губы были мягкими, нежными, пахнущие медом и травами, а сильные руки, крепко обнимающие мою талию, казались такими правильными. Перед глазами все плыло, чадящие свечи превращались в огромные огненные шары, а по венам будто растекалось жидкое пламя, заставляя каждую клеточку отзываться. И как остановилась? Сама не помню. Просто в какой-то момент осознала, кто он и кто я. Неужели думает, что раз красивый, богатый и отбоя нет от девчонок, ему все можно? Быть очередным трофеем в его коллекции побежденных и покоренных девичьих сердец мне решительно не хотелось.

С синяком на лице, которым я щедро его наградила, Лайрис, зло сверкая глазами, ходил почти неделю. Украшение не смог свести даже целитель, как я потом слышала от Милары, известной сплетницы на деревне.

Мне всегда казалось, что для вражды нужны веские основания, и поцелуй никак не может стать такой причиной. Как же я ошибалась! С прошлой зимы мы друг друга доводим, и нет этому ни конца, ни края!

– Так что? Будешь дальше снежками кидаться или разбежимся? – спросила я, выныривая из некстати проснувшихся воспоминаний.

– Не ходи, Илаева! Знаешь же, что в этот раз удача будет на моей стороне, – серьезно ответил Лайрис, поигрывая мечом, рукоять которого усыпана синими и голубыми самоцветами.

Такими же красивыми, но столь же холодными, как и он сам.

– Тебя не спросила! – фыркнула я.

– Глупая, вернись обратно! Иначе сгинешь же в этом лесу! – рявкнул блондин, зло сверкая глазами. – Ты же ранена!

Я развернулась и решительно направилась в чащу леса. Пререкаться с ним – время терять! А мне нельзя! Нужно найти снежноцвет! Во что бы то ни стало найти!

Позади послышались ругательства, в спину снова ударил снежок, но я не оглянулась и шагу не сбавила.

В лесу становилось все темнее. Солнце давно скрылось за горизонтом, и рыхлый снег теперь казался серым. Ветки дубов чернели, напоминая угловатые силуэты древних чудовищ, о которых любили слушать сказки мои младшие братья. Елки же замерли неподвижными треугольниками, изредка осыпая меня снегом и колючими, но приятно пахнущими хвоей, иголками.

Нога, которую во время недавней схватки зацепил когтями медведь, при каждом шаге отдавала болью. Я час назад перевязала ее чистым лоскутом, приложила лед, но ссадина ныла и не давала покоя. А ведь впереди еще два этапа состязания!

Я достала флягу с водой, сделала глоток, переплела косу и прислушалась. В зимнем лесу было непривычно тихо. Исчезли шустрые белки и непоседливые синицы, бродяга-ветер не шалил среди голых веток, лишь луна серебрила снег. Да и что ожидать в такую волшебную ночь? Весь мир меняется, грани магии размываются, она выплескивается наружу и рождает волшебный цветок – снежноцвет.

Он цветет раз в год только в этом лесу, каждый раз меняя свое место. Непросто его найти! Да и не всем он дается. Лишь тому, кто чист сердцем, храбр и нуждается в чуде больше, чем кто-либо! Того цветок манит, зовет за собой. Любой маг чует его присутствие, может определить, где тот расцветет, что не может не радовать тех, кто отправляется на поиски. Еще бы… В снежноцвете такие силы, такое волшебство…

Но главные его чары – любовные. Сорвешь волшебный цветок, подаришь тому, кого любишь и… Нет-нет, все не так просто! Если чувства ответные – человек увидит истинный облик снежноцвета – ледяные, полупрозрачные лепестки, хрупкий тонкий стебелек, белые листья. Таким предстоит это чудо в старых легендах. Если же любовь не взаимна, то волшебный цветок станет розой, лилией, незабудкой… Любым цветком, что любит твой избранник или избранница. Примет его в дар – и вспыхнет яркой искрой истинная любовь, сильнее которой нет ничего на свете. Для этого и охотятся за ним смельчаки, погибая от когтей медведей и зубов волков, а так же от невиданной нечисти, становящихся в эту ночь в десять раз сильнее. Их такими делаем волшебство. Они призваны охранять и защищать цветок.

Я вздохнула, поправила колчан со стрелами. Вот зачем Лайрису снежноцвет? Нет, я слышала, что он собрался жениться на Раде, красавице-мастерице, к которой толпами сватались все мужчины в округе, и даже сын князя, поговаривают, приезжал, но Лайрис-то… Он мог только позвать, и она бы даже не пошла, побежала за