Чудовище Темного леса - Юлия Александровна Пульс

Говорят, первая любовь запоминается на всю жизнь. Самое светлое чувство на свете заполняет сердце до краев. И вот ты уже готов на все ради объекта вожделения. Видишь в карих глазах обожание и безудержное желание слиться в одно целое. Отдаешь ему невинность, лишаясь чести до брака, и ждешь, когда же он сделает предложение. И тут вдруг умирает его отец. Он становится единственным наследником огромного состояния, получает должность главного инквизитора. А потом смотрит на сиротку, занимающую часть его постели, и думает, как бы от нее избавиться. Ведь и любовь не любовь, когда открылись двери в высший свет Валаама. Но разве я могла сдаться? За первое великое чувство надо бороться насмерть!

Увы. Именно это роковое решение и привело меня в Темный лес…

Люций Ретбоун с самого детства был пределом моих мечтаний. Я влюбилась в него сразу, как только впервые увидела. Тогда мне выпал счастливый билет! Меня выбрали среди других сирот приюта для служения в поместье Ретбоун. Годы упорного труда, отличной учебы и прилежания сделали свое дело. Я стала помощницей кухарки. Несмотря на юный возраст, работой меня заваливали знатно. Да и невзлюбили в рядах прислуги. За что? Для меня это до сих пор неразгаданная тайна. Особенно экономка обожала изощренно издеваться, заставляя часами напролет перебирать крупу и драить до ослепительного блеска огромные котлы. Но никакой работы я не боялась и самоотверженно выполняла все приказы. А в редкие минуты отдыха спешила на задний двор, где старший брат Люция учил его бою на мечах. Завороженная смертельным танцем, я глаз не могла оторвать от храбрых мальчишек. Все мечтала, что однажды младший Ретбоун меня заметит. И он заметил! Счастью не было предела, когда экономка послала меня в комнату Люция. Он тогда сильно простыл, а я каждый час носила ему свежий горячий травяной чай.

Мы разговорились и с тех пор сдружились. В моей пустой жизни появился смысл. В сердце ворвалась первая любовь. День за днем, год за годом наши отношения перерастали в большое и светлое чувство. Как думалось, самое настоящее и сильное. Я поддерживала любимого во всем, утешала, когда с фронта пришла похоронка о том, что его брат Лекс погиб на войне. Мать не выдержала горя и скончалась от сердечной болезни. Остался Люций и его влиятельный отец.

Шло время. Уилл Ретбоун наращивал капитал, заводил полезные связи и пробился в элиту высшего общества. Взошел на пост карателя и стал грозой ведьм и колдунов. Научил всему единственного сына и сделал из него безжалостного инквизитора Валаама. А я…

Я просто любила и ждала его со службы. Наводила уют в его комнате, готовила его любимые блюда, ухаживала за его вещами. Все знали о наших отношениях, а господин Уилл на удивление принял выбор сына.

Люций не сделал мне предложение, но о свадьбе мы говорили часто. Все изменилось после смерти его отца. Последний из рода Ретбоун унаследовал недюжинное состояние, а вместе с этим будто ума лишился.

Теперь мне приходилось терпеть частые загулы любимого и всеми силами отваживать от него падких на богатство девиц. Поместье наполнилось ссорами и истериками. Я рыдала почти каждый день, за что выхватывала от экономки Тамми палкой по хребтине. Она наваливала на меня столько работы, чтобы вечером у меня не оставалось сил на скандалы с Люцием, но я всегда находила время для выяснения отношений. Покорно сносить измены — не в моем характере. Наверное, мне следовало порвать с любимым и сменить работу, но сердцу не прикажешь. И расплата за отчаянную попытку вернуть прошлое, когда мы были счастливы, не заставила себя ждать. Привела в глубокий овраг, заливаемый проливным дождем с темного ночного неба.

— Поймать ведьму! Сжечь паршивку! — доносились до меня мужские голоса и топот копыт элитных рысаков, служащих великой инквизиции.

В полуоткрытый глаз врезалась холодная капля дождя, смешалась со слезой и скатилась к виску. И почему на грани смерти я опять думала о нем? Зачем в подробностях вспоминала весь сегодняшний кошмар?

— Что она здесь делала?! Отвечай! — я остервенело скидывала на пол постельное белье, впитавшее в себя запах чужой женщины, и пыталась докричаться до совести Люция. А он просто стоял у окна спиной ко мне и не двигался. На широких плечах висел халат, а под ним идеальное обнаженное тело. Еще вчера я касалась гладкой кожи, а под моими ладонями бугрились мужские каменные мышцы и уже сегодня он привел в дом какую-то пигалицу! Уму непостижимо! Меня рвало от немыслимой злости на куски, и сердце клокотало в горле.

— Умоляю, скажи, что она не к тебе приходила! — меня настолько переполняло отчаянием, что я готова была поверить в любую спасительную ложь. Лучше обмануться, чем принять жестокую правду и жить с ней.

Я разрыдалась, прижала руку к груди и опала на пол. Хоть на коленях умоляй его одуматься, чтобы сохранить нашу любовь, а Люций холоднее льда. Казалось, служба высосала из него всю душу, забрала то светлое, во что я так отчаянно влюбилась. Остались только пустота и алчность. Я не могла докричаться до любимого, не могла достучаться до его каменного сердца. Я больше не была для него той самой и чувствовала это каждой клеточкой тела.

— Люций, я люблю тебя! Прошу, поговори со мной! Что с нами стало, родной?

Он отвернулся от окна так резко, что халат сполз с его плеч и стек на пол под ноги. У меня дыхание сперло от идеальной мужской красоты. И мурашки колкие по позвоночнику пробежали от холода, который источали его карие глаза.

— В поместье Мэлин от ведьминского мора полегла вся прислуга, — прошил меня насквозь равнодушием. Медленно прошел мимо, приблизился к рабочему столу и достал из ящика лощеную бумагу. — В твоей комнате нашли предметы для ритуала на смерть, — я сразу поняла, к чему инквизитор завел этот разговор и на кого в его руках приказ о сожжении.

— Это ложь! Я не ведьма! Ты знаешь, что я не ведьма! — подскочила с пола и попятилась назад к распахнутому окну, всем нутром чувствуя неладное.

Люций едва заметно улыбнулся краешком алых губ.

— Я просто выполняю свою работу, Синтия. За связь с темными силами ты заслуживаешь смерти, — зачитал он приговор ровным тоном. Только тогда я и поняла, что Люций