Я презрительно скривила губы. Ну, конечно, политика есть политика. Гибель ни в чём не повинных людей куда менее существенна для вышестоящих.
— Автор письма знает, кто является тъёрном? — спросил Дилан.
— Нет, — покачал головой Винсент. — Судя по письму, не имеет об этом ни малейшего представления.
— Ну, почему так всегда бывает?! — притворно посетовал Дилан.
Джен молчала, но слушала чрезвычайно внимательно. Она вообще была не слишком разговорчива. Насколько я могу судить, все Привратники — интроверты. Видимо, только людям такого склада дано открывать двери между мирами.
— Наверное, для того, чтобы от Следопытов был какой-то толк, — подколола Дилана я.
— Вот это-то и расстраивает, — и не подумал отстаивать собственную значимость Следопыт. — Если бы мы стали никому не нужны, я мог бы со спокойной совестью забуриться сюда в лес на несколько месяцев или лет, а то и вовсе навсегда.
Он мечтательно вздохнул.
— Я могу продолжать? — насмешливо осведомился Винсент.
— Да, пожалуйста, — милостиво кивнул Дилан.
— Спасибо большое. До сих пор убитыми в основном оказывались служанки, но одна девушка была племянницей барона.
— Он убивал только женщин? — подала голос Джен.
— Похоже на то.
Дилан выругался сквозь зубы. Ответ Винсента — точнее сказать, неизвестного автора письма, — никого не удивил. Тъёрны в большинстве случаев убивали именно женщин, особенно молоденьких девушек, хотя в крайнем случае, — как говорится, на безрыбье, — могли полакомиться и мужчиной. Причина таких вкусовых предпочтений не была известна до конца, но кое-какие предположения у нас имелись. Для того, чтобы продержаться в этом мире, тъёрнам была необходима подпитка от его обитателей. Главным компонентом такой подпитки являлась кровь. Однако кроме неё, как я уже упоминала, можно было воспользоваться и сильными эмоциями, и совокуплением. Всего этого было бы недостаточно самого по себе, но в качестве приправы к крови подобные дополнения шли на ура. А тъёрнам, принимавшим облик мужчин, получить такую подпитку было проще всего от женщин.
Кстати сказать, бытует мнение, что все тъёрны в человеческом обличье — красавцы, обаятельные и обворожительные брюнеты, перед которыми трудно устоять. Поговаривают даже, что они используют какие-то особые чары, дабы привлечь внимание девушек и пробудить в них страсть. В действительности дело обстоит несколько иначе. Привлекательность тъёрнов на сегодняшний день — это результат своего рода естественного отбора. Привлекательному мужчине легче вскружить девушке голову, заставить её потерять бдительность и уединиться с ним там, где он сможет, не опасаясь разоблачения, высосать её кровь. Привлекательному мужчине легче получить от девушки и подпитку другого рода — через чувства и постель. Наконец, привлекательному мужчине и прочих мужчин легче водить вокруг пальца. Именно поэтому тъёрны, чей человеческий облик не отличался привлекательностью, по большей части успели погибнуть или быть отправленными за Врата после разоблачения. И именно красавцам удалось благополучно продержаться на плаву до сих пор.
— С недавнего времени ситуация приняла новый оборот, — продолжил пересказывать содержание письма Винсент. — В королевском дворце состоится конкурс красоты.
— Точно, об этом что-то рассказывала Джудит, — припомнила я.
В свете последовавших за тем разговором событий новость успела подзабыться, отступив на второй план.
— В Истендо съехались участницы, всех их поселили во дворце, в одном и том же крыле, — сказал Винсент, глядя в текст. — Всего их было двенадцать.
— Было? — быстро спросила Джен.
Неразговорчивость Привратницы не должна вводить в заблуждение. Соображала она хорошо, слушала внимательно и моментально выхватывала из произносимого самое главное.
— Именно, — одобрительно кивнул Винсент. — Одну из них недавно убили. Тело нашли в другой части дворца, далеко от её комнаты. По-видимому, девушка вполне добровольно пошла туда к кому-то на встречу. И если в предыдущих случаях автор письма ещё готов был списать смерти девушек на другие причины вроде несчастных случаев, эту убитую он видел сам. Пишет, что сомневаться не приходится: тело было обескровлено.
— А ведь он обнаглел, — задумчиво заметил Дилан, имея в виду, понятное дело, тъёрна.
— Рано или поздно они должны были обнаглеть, — прокомментировала ситуацию Нурит. — Либо вымереть, либо обнаглеть.
При этом вид ведьма имела весьма серьёзный. Не шокированный, не перепуганный, но ей определённо было дело до того, что происходит. Казалось бы, какое значение имеет для хозяек Запретного Леса вторжение в окружающий мир кучки тъёрнов? Однако же эта тема определённо их тревожила.
— Автор письма считает, что приехавшим на конкурс девушкам угрожает особенно серьёзная опасность, — продолжил Винсент. — Они — главная группа риска.
— Почему? — спросил Дилан.
— Они молоды и красивы, — откликнулся Винсент. — Приехали в новое место, ничего и никого там не знают. Не в курсе, какая форма общения принята во дворце, а какая — нет. Кто живёт там много лет, а кто — чужак. В отличие от служанок, у них нет повсюду огромного числа знакомых и приятелей. В отличие от придворных дам, они не знакомы лично с другими представителями высшего света. И, наконец, у них нет альтеров.
— Почему? — удивилась я. — Понимаю, участницы не из высшего света. Но альтер-способности бывают не только у знати. Да, оказаться при дворе без такой способности почти невозможно. — Я сбилась, поймав на себе недовольный взгляд Винсента, но быстро продолжила. — Но в среднем и низшем сословии альтер-способных тоже много. Так откуда у этого анонима такая уверенность?
— Понятия не имею, — развёл руками Воин. — Так здесь сказано. Возможно, автор знает, что пишет; возможно, это только его домыслы. Так или иначе, далеко не каждый альтер хоть чем-то поможет своей обладательнице в случае нападения тъёрна. Так что этот нюанс не так уж и важен.
— Есть что-нибудь ещё? — осведомился Дилан, кивая на письмо.
Следопыт приобнял за плечи стоявшую рядом Нурит. Я даже удивилась — настолько невысокой и хрупкой выглядела ведьма на его фоне. Впрочем, хрупкой и беззащитной она казалась лишь до тех пор, пока не заглянешь ей в глаза.
— Только одно, — откликнулся Винсент. — Автор не называет себя, но обещает связаться с нами после того, как мы прибудем в Истендо. Пишет, что на данном этапе у него есть причины сохранять инкогнито, но после нашего приезда он поможет нам попасть во дворец.
