Раздался громкий свист, и футболисты отступили. Зэкиел с трудом поднялся на ноги, лоб его был рассечён.
– Что здесь происходит? – прогромыхал мистер Дагган, учитель естествознания, а заодно и тренер футбольной команды.
– Эти ребята не уважают Соединённые Штаты, сэр, – тяжело дыша, отрапортовал Тод.
Тренер Дагган глянул на Зэкиела. Он заметил журнальчики, валяющиеся на полу, и кивнул:
– Морелли, что я говорил тебе об этих журналах?
– Вы сказали, что некоторых они сведут с ума, но не то, что нам нельзя их распространять, – отозвался Зэкиел.
– Парни, все вы, а ну вон отсюда! И если ещё раз замечу вас дерущимися на территории школы… – прикрикнул тренер Дагган на своих игроков, уже спешащих прочь по коридору. – Морелли, Тейлор, за мной. И захватите свои бумажонки. Вы тоже, мисс Рид. Идём.
– Мы не сделали ничего плохого, – настаивала Кейла. Она провела ладонью по щеке, и та окрасилась кровью. – Посмотрите, что они со мной сотворили… С нами.
Правая щека Зэкиела уже стала синевато-жёлтого оттенка. А Мфамб прижимал к груди левую руку и болезненно морщился.
– Вы сможете сходить к врачу после того, как предстанете перед директором, – сказал мистер Дагган.
– Остальным ребятам – вашей команде – вот кому на самом деле стоит повидаться с миссис Хармон, – поспорила Кейла.
Тренер Дагган уже шёл по коридору, направляясь к кабинету директора, отделанному металлом и стеклом, где их и встретила миссис Хармон.
– У нас нет права голоса? – поспорил с директором Зэкиел, когда та сказала, что больше они не могут распространять "СвязьИ-Ты".
– У вас есть право выражать свои политические взгляды, как вам нравится, – ответила она в своей спокойной и невозмутимой манере. – Но раздавая свои бумаги в коридорах школы, вы останавливаете поток идущих студентов, чем создаёте риск возникновения пожара, тем самым нарушая школьные правила.
– Ой, да ладно вам, – усмехнулся Мфамб. – Вы просто хотите заставить нас заткнуться. Согласитесь с этим.
Когда миссис Хармон продолжила свою речь, Кейла заметила штрих-код на её запястье:
– Буду с вами откровенна. Лично я считаю, что вы устраиваете, говоря словами Шекспира, "много шума из ничего". Кредитные карты отслеживают наши покупки почти полвека. Медицинские данные уже давно компьютеризированы.
– Да, но тогда мы знали, у кого имеется эта информация, и имели к ней доступ. А сейчас даже неизвестно, что они о тебе говорят, – настаивал Зэкиел.
– Если человеку нечего скрывать, то и волноваться не о чем, – уверенно сказал тренер Дагган.
Миссис Хармон повернулась к нему:
– Полагаю, вы напомните своим игрокам о нашей политике относительно драк в коридорах.
– Обязательно, – пообещал тренер, хотя Кейла сомневалась, что он скажет им хоть что-то.
– А теперь, пожалуйста, оставьте эти бумаги в моём кабинете, – потребовала миссис Хармон. – И можете быть свободны.
Мфамб и Зэкиел положили на стол директора мятые стопки журналов. Женщина позволила им уйти и посоветовала пойти к врачу.
– Кажись, вы потеряли все журналы, – сказала Кейла, когда они отошли от дверей кабинета директора.
Зэкиел и Мфамб ухмыльнулись, глядя друг на друга.
– Что? – не поняла Кейла.
А парни повернулись к ней спинами и задрали рубашки. Копии "СвязьИ-Ты" были засунуты за пояса брюк.
– Высший класс! – одобрила девушка. Мфамб и Зэкиел подняли ладони и она "дала пять" обоим.
Впервые за долгое время у Кейлы было чувство, что она не одна.
– С днём рождения меня, – пробормотала Кейла, открыв глаза субботним утром. Да, именно так. Семнадцатилетие, важный день.
Раздался звонок телефона.
– Кейла, это Эмбер! – позвала с первого этажа мама.
– Сейчас приду, – сквозь зевок отозвалась девушка. Вздохнув, она вскочила с кровати и пошла вниз. – Привет, Эмбер, – сказала Кейла, забирая у матери трубку.
Подруга пропела пару быстрых строк "С днём рождения тебя", а затем перешла прямо к делу, как Кейла и предполагала:
– Итак, можешь не благодарить. Твои документы были заполнены Мной. Ты скоро станешь полноправным татуированным членом взрослого мира!
– Заполнила за меня заявку на штрих-код?
В ответ Эмбер взвизгнула, этот пронзительный восхищённый крик заставил Кейлу отпрянуть.
– Буду ждать тебя у дома. Приходи ровно в девять.
Кейла повесила трубку и посмотрела на мать, сидящую за столом и безучастно взирающую на свой кофе. Судя по бледности, Кейла могла сказать, что женщина уже выпила сегодня сверхсильное успокоительное, Промир, которое стаскивала из больницы. Её уволят, если поймают. Но Кейла беспокоилась не только и не столько о том. Данное зомби – то существо, которым впредь собирается быть её мать? Она планирует прожить на Промире всю оставшуюся жизнь?
– Что с тобой сегодня? – спросила миссис Рид, всё так же глядя в свою чашку.
– У меня день рождения, – ответила девушка.
Миссис Рид посмотрела на Кейлу, брови её поднялись в редком выражении удивления:
– О! С днём рождения. Шестнадцать, да?
– Семнадцать.
– Ай-яй-яй, – сказала мама, смеясь натянуто и глупо. – Как время летит.
– Ага, – отозвалась Кейла.
Уже в комнате девушка рассматривала тонкие синие вены на своём запястье. Она достала из комода титановую пилочку для ногтей и царапнула ей, изображая штрих-код, глубоко продавливая кожу. На руке расцвела капелька крови, заставляя девушку скривиться. Как может быть так больно от малюсенькой ранки? Кейла схватилась за запястье, зажимая вены.
Как-то она видела в школе девушку, у которой на запястьях были шрамы от попытки самоубийства. Штрих-кодовая татуировка напомнила об этих шрамах. Она была практически на том же месте.
Почему Кейла не может перестать беспокоиться и просто получить штрих-код? Миссис Хармон назвала всё это "много шума из ничего". Может, девушка правда раздувает из мухи слона?
В голове вспыхнули образы Мфамба и Зэкиела. Они были так уверены в своей правоте. Однако, что если это не так? Может, штрих-код просто был хорошим способом организации, предложенным каким-то специалистом по вопросам эффективности. Нынче всё к ней сводится. Это может быть неприятно, но не обязательно должно скрывать какой-то зловещий заговор.
Обхватив голову ладонями, девушка закрыла глаза и надавила на них пальцами, будто бы желая вытолкать прочь все эти сумасшедшие, сбивающие с толку мысли. Когда Кейла снова открыла глаза, то взглянула на вещи в собственной комнате как в первый раз, удивляясь, сколько они могли рассказать о живущей здесь девушке.
Открытый шкаф был неряшливо забит одеждой – она никогда не была аккуратна – серебристые тона прошлого сезона завалены неоновыми вещами этого года. Дальше висел плакат Тая Замбора, барабанщика "Лунной Метки", Кейле дала его Эмбер и даже вместо неё повесила на стену. На крышке комода вразноброс валялись цветные карандаши, косметика, карманный органайзер, а также маленький коммуно-диск – двухдюймовая карта, связывающая её телефоны, компьютеры, факсы и сканеры. Сколько ещё матушка будет способна ежемесячно платить за всё это?
