К тому времени, как Джошуа вернулся назад в пещеру, она сидела возле стены и рыдала.
— Что случилось, Алекс? Тот мужчина снова возвращался и сделал тебе больно?
Александрия медленно подняла голову. Джошуа осторожно прикасался к ее истекающим кровью запястьям.
— Он вернулся, а меня не было здесь, чтобы защитить тебя.
Она пристально посмотрела в него сквозь слезы, не в состоянии понять, что это было — действительно ее брат и разыгравшееся воображение. Она ухватилась за него, крепко обняла и стала ощупывать его руками, убеждаясь, что он цел.
— Нет, мужчина не возвращался. Я не думаю, что он сможет это, пока есть солнце.
— Я могу пойти взглянуть. Я могу пробраться. — Солнечный свет заставлял его чувствовать себя храбрее.
— Нет! — Александрия схватила его за руку. — Ты не посмеешь идти к нему. — Она вытерла свои раздувшиеся губы о рукав. Волдыри прорвались и стали кровоточить.
— Есть ли способ тебе уйти отсюда? Ты сможешь залезть на утес?
— Нет, нет никакой точки опоры нигде. Нет даже хорошего потайного места. Я не посмотрел только в глубине пещеры. Возможно, там есть выход.
— Я не хочу, чтобы ты это делал, Джош. Я не смогу помочь тебе, если он найдет тебя там. — Она, конечно, не считала Поля Уохенстрия честным вампиром, но чем бы он, ни был, Джошуа не должен оказаться у него в руках. Она даже и представить не могла, что шестилетний ребенок найдет спящего вампира в гробу. Действительно ли они спали в гробах?
— Но тебе причинят боль, Алекс. Я знаю. Он собирался вернуться сюда. Вот почему он приковал тебя, так он сможет вернуться и сделать больно тебе так, как только захочет. — Сказал он полным слез голосом.
— Он очень болен, Джош. — Она вытерла слезы с его лица и поцеловала в макушку. — Нам, возможно, придется слегка притвориться. Он думает, что я — женщина, на которой он хочет женить. Разве он не безумен? Мы даже не знаем друг друга! Но я думаю, что у него что-то с головой. Это когда что-то не в порядке с мозгом.
— Я думаю, что он — вампир, Алекс, такое на ТВ показывали. Ты еще сказала, что этого не бывает, но я думаю, ты ошиблась.
— Возможно. Я не знаю, честно. Но мы — сильная команда, Джош. — Фактически, она была так слаба, что даже не хотела пробовать встать. Если вампир вернется прямо сейчас, то может одержать очень легкую победу.
— Я думаю, мы слишком умны для него. А ты что думаешь?
— Я думаю, он собирается нас съесть, — честно признался Джош.
— Он говорил что-то об Охотнике. Ты слышал, что он сказал? Есть кто-то, кто охотится на него. Мы можем подождать, пока Охотник не найдет его. — Она была настолько истощена, что глаза снова стали закрываться.
— Я боюсь, Алекс. Ты думаешь, что Охотник доберется сюда прежде, чем вампир проснется и убьет нас? — Нижняя губа Джошуа дрожала вместе с его голосом.
Она предприняла огромное усилие, чтобы разбудить себя.
— Он придет, Джош. Ты подождешь и увидишь. Он придет ночью, когда вампир меньше всего будет его ждать. У него будут светлые волосы, точно так же как у тебя. Он будет большим и сильным, как дикая кошка джунглей. — Она могла почти представить его, героя, которого она пыталась создать для своего брата.
— Он сильнее вампира, правда? — с надеждой спросил Джошуа.
— Конечно, сильнее, — сказала она твердо, сочиняя сказку для ребенка и желая поверить в нее самой.
— Он — волшебный воин с яркими золотыми глазами. Вампир не может смотреть на него, потому что он видит свое отражение в горящих глазах. Он испугается своего уродства.
Была небольшая тишина, а затем Джошуа коснулся ее лица своими кончиками пальцев.
— Правда, Алекс? Охотник действительно приедет и спасет нас?
Она не видела никакого вреда в том, что обнадеживала его.
— Нам придется быть храбрыми и сильными. Он придет за нами, Джошуа. Он обязательно придет. Мы будем вместе и перехитрим этого старого вампира. — Ее слова звучали нечленораздельно, кровоснабжение падало, температура понижалась, а силы быстро таяли. Александрия не представляла, как сможет дожить до сумерек. Ее руки безвольно падали вниз снова и снова, и у нее уже не было сил их поднимать.
Джошуа не хотел говорить своей сестре, что она выглядела ужасно, даже страшно. Ее рот раздулся и почернел. Белая соль покрыла кожу, делая взгляд страшным. Ее волосы повисли серовато-белыми прядями вокруг лица, он даже не смог бы определить натуральный цвет. Ее одежда была растерзанной, сквозь дыры мелькало белье и чулки; разорванная юбка висела клочьями. Ее ноги были покрыты капельками крови, точно ее покусали. Даже ее голос звучал не так, а шея раздулась и была влажной. Но Александрия, казалось, не замечала этого. Джош был очень напуган. Он сел рядом с ней, переживая за нее, и ждал, пока солнце медленно садилось за горизонт.
Александрия уловила мгновение, когда солнце стало закатываться. Она ощутила странное шевеление земли и поняла, что вампир встал. Она обняла Джошуа за плечи и притянула ближе.
— Он идет, — мягко прошептала она ему в ухо. — Я хочу, чтобы ты был настолько тихим, насколько это возможно. Выйди из пещеры и постарайся не попадаться в поле его зрения. Он попробует использовать тебя против меня, постарается сделать тебе больно. Возможно, он забудет про тебя, если не покажешься ему на глаза.
— Но, Алекс… — запротестовал он.
— Мне необходимо, чтобы ты сделать это меня, дорогой. Оставайся тихим и безучастным, чтобы не произошло. — Она быстро поцеловала его. — Иди сейчас. Я люблю тебя, Джош.
— И я тебя, Алекс. — Он побежал прочь из пещеры, прижимаясь к стене утеса.
Александрия наблюдала за ним беспокойными глазами. Прилив стал возвращаться, а ему было только шесть лет. Позже, хоть она и не услышала ни звука, Алекс вдруг поняла, что вампир наблюдает за ней. Она повернула голову и увидела его пристальный взгляд.
— Ты выглядишь немного потрепанной, — приветствовал он ее доброжелательно.
Она вела себя тихо, просто наблюдая за ним. Его преувеличенная улыбка простиралась на все лицо. Он пересек расстояние, которое отделяло их друг от друга, осматривая ее запястья, исследуя их. Он поднес одно ко рту и, пристально глядя ей в глаза, лизнул кровь из ноющих ран.
Александрия заметно поморщилась, пытаясь убрать руку. Он сжал сильнее, пока не появилась опасность сломать кость.
— Вы хотите, чтобы я освободил Вас, не так ли?
Она вынуждала себя опять и опять терпеть его отвратительные прикосновения. Когда кандалы упали на землю, она постаралась встать на ноги.
— Вы хотите покинуть это место? — мягко спросил он.
— Вы знаете, чего я хочу.
