Все попытки заранее, до визита врача, отодвинуть ее к другому краешку кровати (как она и просила), вели к временному успеху — через одну-две-три минуты она все равно подползала ко мне под бок. Врать не буду — льстило.
Доктор явно был ошарашен — либо Роза до сего момента имела репутацию неприступной девушки…
Я почувствовал, что краснею.
… либо муж у нее ревнивец и скор на расправу.
Ой! А если она, действительно, замужем?! Нравы тут достаточно свободные, но к супружеским изменам отношение все-таки негативное! Ой-ма, а если доктор — ее родственник? Отец или брат. А если — муж?! Один из супругов вполне может в своем профиле написать "В поиске"… это, наверно, такая форма развода… или способ доведения до сведения второй половинки той простой истины, что на ней, половинке, свет клином не сошелся и вокруг много-много других бесхозных половинок, только и ждущих своего часа.
Я почувствовал, что бледнею.
Но доктор Шакер не стал комментировать происходящее. Только почему-то непонятно пожевал губами, когда я в очередной раз сдвинул (аккуратно!) невнятно что-то пробормотавшую девушку. Ну, подумаешь, уперся в ее попу коленом — так же гораздо удобнее перемещать спящих медсестер!
Дальнейший осмотр врач проводил, старательно игнорируя обнажившуюся красивую грудь спящей. И когда она снова подползла — что-то прошипел (видимо, девушка стала мешать диагностике), но все-таки удержался от каких-либо комментариев…
Ох, и попадет же ей теперь! Как бы не выгнали с высокооплачиваемой работы… С другой стороны, она отдавала себе отчет в последствиях, так что мне вряд ли стоит беспокоиться о ее карьере.
На этот раз я уже куда внимательнее следил за пассами, совершаемым местным прототипом известного земного шарлатана. Показалось даже, что за руками Шакера тянется полупрозрачный след искаженного движением воздуха. И волны холода и тепла, щекотки, покалывания и даже слабую боль я воспринимал уже без внутреннего скепсиса.
Я ожидал, что Шакер, закончив осмотр (или это было лечение?), хоть сейчас растолкает Розу и со скандалом погонит ее в коридор (в воспитательных целях — голышом), но — нет. Врач чуть ли не на цыпочках выскользнул за дверь.
М-да.
* * *
Утром следующего дня к национальному герою приехали родители. Полностью за счет Короны — перелет, дорогая гостиница, любые расходы в столице (хоть все сувениры в столице скупай, хоть элитные бутики обноси). Хорошо, что предупредили накануне. И я, вместо сладкого сна (Роза вошла в положение и вечером лечебные процедуры были без приятного продолжения… а может, начальство в лице доктора Шакера все-таки влепило ей выговор), занимался просмотром всего, что в моем ИБК касалось новой семьи.
Родители у Кея были самыми обычными и совсем не ВИП.
Мать — Алавия Танилалу, оператор китовых ферм. Отец — Джигаджи Танилалу, инженер китовых ферм. Ну, там не киты, понятно, а такая большая плавающая хрень с хвостом и плавниками с невероятно вкусным и питательным мяском, но принцип — тот же: "кит", он только в одной неунывающей стране — "кот". Или в ТОЙ стране все наоборот?
Выглядели… обычно. Нестарые люди, следящие за собой. С небольшими морщинками, огрехами чуть подзапущенных тел — животиками и вторыми подбородками. Это нормально — как я уже знал, своим здоровьем люди простые начинают плотно заниматься примерно в пятьдесят-шестьдесят. К этому времени большинство сколачивает капитал, более чем достаточный для прохождения дорогих геронтологических программ. А родители у меня еще очень молодые — им еще рано. Даже по земным меркам.
А вот младшая сестра. Аня. Простое земное имя — Аня. Шестнадцатилетний веселый тинейджер, восхищенно смотрящий на внезапно прославившегося брата. Сероглаза, стройна и симпатична. С огромным удивлением ощутил в себе порыв вскочить из кресла и потрепать сестру за румяную щечку. Или дернуть за нос. Или растрепать соломенные, такие же, как у меня, волосы. Или просто обнять.
Видимо, сработали те самые ошметки личности Кея.
Вначале, все было пристойно и прилично.
Как ты? Не болит? Бедненький! Мы так переживали! Мы так гордимся! Ты такой молодец! И соседи тобой гордятся! И все о тебе спрашивают! Интересуются! Как же хорошо, что ты решил стать пилотом! А мы были неправы, когда возражали! Но мы же хотели, как лучше! Мы же тебя любим!
Эта часть разговора мне понравилась — от меня требовалось кивать, угукать и прочими междометиями обозначать свое участие в беседе. Я расслабился, размяк душой, в глазах у Кея защипало…
А потом отец все испортил, очень "тонко" и "дипломатично" бухнув:
— Ходят слухи, что родственники погибших получили огромную компенсацию от Двора… — И так со значением наклонился в кресле. — Как у тебя в этом отношении?
Мать недовольно зыркнула на отца. Зыркнуть-то зыркнула, но тут же переключилась на мое лицо. А вот сестра, оккупировавшая широкий подлокотник моего кресла, просто не обращала внимания на разговор, молча играясь в "розетку", пытаясь взять мою кисть на прием.
Я даже не сразу сообразил, к чему отец делает такие заходы. Когда сообразил, еле уследил за лицом. А тут еще и Аня, воспользовавшись замешательством, очень кстати подловила таки зазевавшегося брата.
Растирая кисть, вырванную у донельзя довольной сестры, спокойно ответил, что нет, никакой компенсации лично я не получал. Может быть, родителям ее перечислили? Не смотрели, нет? Правда, я по какому-то недоразумению все еще жив, так что может быть ничего и не будет. Ну, или позже подкинут "копеечку", когда все-таки "двину кони".
До отца, наконец, дошел "юмор" ситуации, и он сердито зашевелил челюстью. Мать якобы смущенно потупилась. Сестра, уловив изменение общего настроения, недоуменно закрутила головой, переводя взгляд с меня, на родителей:
— А?
По записям, которые я штудировал ночью, нельзя было понять, насколько алчны были отец и мать. Но тут уж все признаки налицо — "судите их по поступкам их". Или как-то так, верно? Оставалась, правда, вероятность того, что в семье появились (или были) какие-то финансовые проблемы — вот родителям и не до политесов. Спросил об этом прямо.
Много и подробно описали существующие проблемы: купить бы четвертый катер, повместительнее с большей глубиной погружения и возможностью хотя бы внутрисистемных перелетов, особняк бы расширить…
"Ты же когда-нибудь все-таки собираешься жениться? И Анечка, вот, в отличие от кое-кого, не ведет жизнь аскета в русле современной дурацкой моды!"
(Э? Анька, ты чего это? Уже с парнями — во всю? Я даже удивился, ощутив, несмотря на неприятность ситуации, здоровую такую братскую ревность к сестре, после которой следуют категорические приказы привести очередного хахаля на "обмерку и обвес" с последующей вправкой молодых сестринских мозгов и открытием глаз на недостатки очередного избранника)
