Держа одну руку на ее губах, Гидеон закрепил другую вокруг ее талии и оторвал Клэр от пола, прижимая ее к своему твердому телу. Она же обрушила несколько крепких ударов на его голени своими пятками. Гидеон что-то пробормотал, но все же смог затащить ее в ванную и поставить на пол перед зеркалом.
Ее пульс тяжело бился у шеи в ритме его сердцебиения за ее спиной, когда он заключил ее в ловушку между своим телом и стойкой. Твердое тело давило сзади на нее, бедра прижимали ее к стойке. Глядя на их отражение в зеркале, она с холодным равнодушием увидела, как же хорошо выглядел ее посетитель. Даже в невыгодном флуоресцентном освещении. И это, достаточно нелогично подумала Клэр, ужасно несправедливо. Грубая скотина должна быть страшна как смертный грех.
Широкая рука Гидеона прикрыла нижнюю часть ее лица, его загорелая кожа была темной по контрасту с ее бледностью. Ее губы раздвинулись, и Клэр кончиком языка ощутила соленость его кожи, почувствовала бег его крови прямо под поверхностью его ладони. Ее грудь напряглась и налилась тяжестью, и Клэр вынуждена была сопротивляться желанию взять грудь в руки и сжать ее.
Ее взгляд переместился к его глазам. Зеленым. Светло-зеленым. Сейчас эти прекрасные глаза – настолько неподходящие холодному, грубому мужчине – смотрели на нее в зеркале. Клэр сфокусировалась на крошечных золотых точках вокруг темных зрачков – они были слишком многочисленны, чтобы их считать.
Рука на ее талии двинулась к застежке халата и распахнула его, еще больше убеждая в его беспощадности. Она онемела от унижения, когда халат распахнулся на середине. Слава богу, пояс был привязан достаточно крепко, чтобы сдержать хотя бы часть ее тела под прикрытием. Но не все. Одна грудь показалась из-под халата. Клэр желала прикрыть себя, но у него были свои планы. Гидеон обнажил ее плечо и начал разворачивать его вперед, пока ее голова едва не столкнулась с зеркалом.
Ее взгляд опустился на плечо. Одним безжалостным рывком он снял повязку, и она быстро забыла о том, что хотела прикрыться. Клэр видела лишь гладкую, безупречную кожу. Никакой царапины. Это было чудо.
– Святые угодники, вот черт, – пробормотала Клэр в его теплую руку, вдвойне шокируя себя использованием ругани.
Она редко ругалась. Ее отец настаивал на том, что леди не ругаются. Но сейчас время пришло.
– В этом нет ничего святого. Теперь твоя ДНК регенерирует с большей скоростью, – ответил он, очевидно сумев распознать ее приглушенное восклицание. – Тебе грозит вечное проклятие, если ты не начнешь слушать меня. – Он опустил руку с ее рта и вопросительно поднял бровь.
Их взгляды столкнулись в молчаливой битве: его стремление, чтобы она приняла невероятное, и ее непреклонность в неверии. Хотя Клэр и была обеспокоена исчезновением своей раны куда более, нежели готова была признать, это не означало что она купится на его странные заявления.
Гидеон пристально изучал ее лицо, а затем опустил взгляд, осматривая всю оставшуюся ее часть. Всю ее. Он сильней надавил своими бедрами на нее, и Клэр хрипло застонала. Запоздало она вспомнила, что не только ее плечо подверглось его осмотру. Неловкими руками она рывком запахнула халат, но не раньше, чем его взгляд прошелся по ее обнаженному телу и ее предательский сосок затвердел, поднимаясь в знак приветствия на его молчаливую оценку.
Его твердое тело напряглось позади нее как пружина, опаляя Клэр сквозь одежду. Внезапно между ее ног появилась влажность, настолько внезапно, настолько незамедлительно, что она практически кончила на месте.
Снизу ее спины появилась выдающаяся твердость, настойчиво побуждая. Желание обернуться и потереться об эту твердость говорило само за себя. Клэр кинула взгляд в зеркало – ее щеки покрылись одинаковыми красными пятнами. Пораженная реакцией своего тела, она освободилась от тяжелого давления его тела и края стойки, находя убежище в дальнем крае комнаты. Увеличив между ними расстояние до нескольких футов, она попыталась отдышаться в накаленном воздухе.
Его аромат последовал за ней. Земляные запахи – кедра, сосны и возбужденного мужчины – заполнили ее ноздри. Несомненно, ее воображение работало сверхурочно. Она ни за что не смогла бы почувствовать его запах в нескольких футах.
Пульсирующая боль между ног встревожила ее, но она даже рядом не стояла с ее желанием, чтобы он облегчил эту боль. Ее тело никогда раньше так не реагировало.
Он должен уйти. Немедленно.
– Убирайся! – она указала трясущимся пальцем в направлении входной двери, ее голос был резким и пронзительным. – Сейчас же, – прошипела она.
Их глаза встретились, и началась битва характеров. Наконец Гидеон Марч повернулся, чтобы уйти, но перед этим остановился и сказал:
– Я дам тебе немного времени подумать. Ведь обдумать нужно многое. Но это не конец. В следующее полнолуние ты изменишься. И будешь убивать. Если я буду помогать тебе, мне необходимо твое сотрудничество.
– Уходи, – потребовала Клэр, сопротивляясь порыву заплакать от непостижимого желания, которое зажгло ее кровь. – Я не… – она даже не могла произнести слово вслух, чтобы не придать ему больше силы.
– Мне не нужна твоя помощь, – закончила она.
Гидеон медленно кивнул, его светлые глаза были странно печальны.
– Тогда твои дела слишком плохи. Потому что без моей помощи ты мертва.
И затем он ушел.
Ноги неожиданно стали слишком шаткими, чтобы поддерживать ее, и Клэр мягкой кучей скользнула вниз по стене. Тряслось все ее тело. И, что достаточно странно, не от страха. Ее тело требовало сексуального освобождения. Она испытывала боль в местах, которые никогда раньше не переживали подобных ощущений. Еще секунда, и она скинула бы халат и набросилась на него, сорвала бы его одежду и исследовала бы до своего полного удовлетворения ту подрагивающую эрекцию, которую она ощущала своей спиной. Что, черт побери, с ней такое?
В ее прошлом был один любовник, и она больше не испытывала подобных ощущений. У нее не было этих потребностей. Верно? Она не давала воли этим примитивным нуждам. Эти вещи ощущали другие женщины. Не она. Эти нужды были слишком дикими, слишком примитивными, слишком животными. Особенно по отношению к профессиональному убийце, который вломился в ее квартиру и разглагольствовал о сумасшедших вещах.
Его запах окружил ее, будто Гидеон все еще находился в комнате. Клэр даже подумала, что слышала эхо его шагов возле входной двери своей квартиры.
Она встала и двинулась по направлению к телефону, стоящему на ее прикроватной тумбочке. Клэр думала, что позвонит в полицию. Но, задержав на мгновение руку на трубке, она резко ее отдернула. И что она скажет им? Какой-то парень вернул ее сумочку и предупредил, что она превратится в оборотня в следующее полнолуние? Они запрут ее в какой-нибудь психушке, как Гидеона Марча, и что потом с ней будет?
