— Ты всегда такая доверчивая, боевая блондинка вне категории? — он все еще смеялся, беззвучно и странно.
Именно в Артеке бои существенно отличались от всех других тренировок боевых азеркинов. Только тут разрешались «винегреты» — поединки без правил, в которых не было ограничений по сторонам силы. В этих сражениях темные благополучно били темных, светлые самозабвенно мутузили светлых.
По окончанию же этого воинственного безобразия юные бойцы всей радостной, веселою и многоликой толпою шли в Гурзуф, прихватив всех им встречных знакомых — отмечать блестящую победу или заливать пивом горькое поражение.
И не было способа лучше, чтобы познать все грани возможностей соратников по оружию и уязвимости непримиримых врагов.
Вот и теперь по разные стороны поединка встали два светлых иных, и табло засветилось бирюзово — голубым.
«0:0»
Бой начался. Таймер закрутил свой бег.
Увернувшись от очередного точного удара, не успевшая опомниться Ди вдруг весьма разозлилась. Достаточно ей было сегодня оплеух и подзатыльников. Нет уж, этой наглой роже, сияющей белыми зубами и серыми глазами, она ответит. Как боевой маг, как великая и древняя.
Удар — уворот, отступление в глубокий Сумрак.
Уклон, уворот, щит. Еще удар. Точно, выверено, филигранно.
«Он все еще улыбается? Зато вид уже не такой самоуверенный! Не ожидал физическую атаку от хрупкой девочки, изодранной големами? А огнем? А шквалом? Снежным залпом? Еще? А вот так?»
Вид у противника действительно был уже не самый презентабельный.
Непокорные пряди пепельных волос стояли торчком. Через многочисленные прорехи в дымящейся серой униформе отливала многочисленными кровоподтеками и блестела потом смуглая кожа. Но он продолжал смеяться! Беззвучно, во весь рот, словно потешаясь над происходящим.
Щемящее ощущение тревоги с каждой минутой боя все больше нарастало. Предчувствие?
Нет, она не потеряла боевые навыки высшего мага. И тот факт, что Ди давненько не работала в спарринге с достойным противником, уже тоже не играл особой роли.
Пусть в каждом серьезном бою ее спину привычно прикрывал Лер. Лишь от удара когтистой лапой суккуба тогда, в санатории, он девушку прикрыть не смог. Нельзя так, пора вспомнить себя. Уж защитить-то себя она может, должна.
Стоило только лишь вспомнить о Гуло, и Венди тут же начала пропускать критические удары.
Не успевая, не доставая, проигрывая. «Яги! Пора это заканчивать».
Бой автоматически перешел в разряд дуэли, о чем любезно сообщило табло на стене зала.
А это значило, что схватка могла затянуться на несколько часов, до полной победы одного из противников. Временем дуэль не была ограничена.
— Диана, ну что ты творишь?! — раздался громкий крик.
Ди узнала в нем голос Арины.
Обернулась, тут же получив полноценный ментальный удар, выбивший ее из Сумрака в реальность.
— Яги! Арина, и что можно творить в тренажерном зале Артека?!
«6:4»
Еще один пропущенный критический удар обернулся для Ди острым спазмом мигрени.
— Неплохо учат драться на курсах кройки и шитья, да, малышка? — и снова беззвучный смех.
Он опять веселился!
Ди разозлилась. Очень быстро и невероятно сильно разозлилась. В пучину такой ярости она не погружалась уже лет сто, не меньше.
В памяти вдруг всплыли все обидчики и враги, а в ее долгой жизни их было немало. Она сжала зубы, теряя последние капли рассудка и самообладания.
Парящая в Сумраке, пылающая гневом, как фурия, Венди была ужасна. И прекрасна. Уже всем казалось, что удержать ее от непоправимого шага невозможно. Никому не под силу.
— Остановите дуэль, и немедленно! — рокот такого знакомого голоса заставил ее дрогнуть.
Удар высшим заклинанием в спину. Против него нет щитов и нет противодействия. Такой уровень доступен лишь немногим инкарнаторам. Наивысшим и всесильным.
Доктор Аманс собственной персоной.
Секунда — и оба участника поединка уже стоят посреди зала на коленях, под доской табло, как нашкодившие дети в углу на горохе.
— Венанди? Что это было?! Что вы себе позволяете, я вас спрашиваю?
Инкуб бушевал. Он был грозен: еще немного — и полетят гром и молнии.
— Но… Ипполит Янусович, это дуэль, и в Артеке… — промямлила было Ди.
— Я разговариваю с ребенком?! Как ты могла, объясни мне?
До начинавшей остывать от приступа ярости Ди стали наконец доходить его слова. Гнев высшего и сиятельного Ипполита был вызван вовсе не исходом боя.
Она только что стояла в шаге от непростительного.
Никогда. Никогда настоящие воины, не должны давать волю жажде крови и азарту убийцы.
И вольны скорее умереть, нежели бессмысленно разбить сосуд бессмертной души — живое тело из плоти и крови. Уничтожить противника, защищая жизнь — да. Но никак иначе.
Что привело ее к самому краю?
Теперь ей вдруг стало по-настоящему страшно: до помрачения рассудка, до скрежета зубовного, до остановки дыхания. На губах тотчас отчетливо ощущался приторный вкус крови.
Вспышка перед глазами, и мир погас.
9. До лампочки
Капризнее беременной женщины может быть только беременный мужчина.
(Х.Нассреддин)
19 мая, утро. Санкт-Петербург.
Леру снился весьма странный сон.
Он сидел на вершине огромной скалы, свесив ноги в зияющую пропасть. Вокруг босых ступней кружились облака, цепляясь за края штанин. Красивые, плотные, белые и кудрявые, они толкались, как молодые барашки. Гуло никуда не спешил, не бежал, никого не спасал — просто болтал ногами, смотрел сверху вниз и любовался облаками.
Хорошо! До того лишь момента, как одна из этих шаловливых тучек не высунула длинный и мокрый розовый язык и не лизнула им Лерову пятку, голую и беззащитную. Было очень щекотно и мокро. Гуло пнул вдруг обнаглевшего небесного лизуна, но тот только рыкнул в ответ и сладострастно продолжил вылизывание босой ноги, медленно переходя к пальцам, все решительнее прижимая ее короткой лапой.
Лапой?
Гуло открыл глаза. На его ногах восседал важный Ларс, категорически не похожий на белое облако. Такс сладострастно и бесцеремонно вылизывал голые и волосатые ноги гостя. Отчего-то не спешившие быстро заживать ссадины на стопах ныли и саднили от непрошенной «медицинской помощи».
Чуткий нос Лера уловил запахи свежего кофе, жареного хлеба, яичницы, колбасы и огурцов, наполнявшие комнату. Желудок громким урчанием тоскливо напомнил о своей пустоте, намекая на завтрак.
Процесс обращения в зверя и обратно или магический оборот — штука весьма энергозатратная. Неизбежные потери сил проще всего было компенсировать едой. Были способы и куда более приятные: секс, например. Только с некоторых пор Лер стал избегать пустых и быстротечных связей. Еще совсем недавно, кроме закономерного вполне любопытства, он испытывал некую смесь удовольствия хищника, поймавшего добычу, и чисто мужского удовлетворения. Теперь же — вообще ничего. Только акт, подзарядка и брезгливость. Стареет? Скорее, ему просто наскучили скоротечные, пустые связи. Равно как и пустые женщины. Все равно что годами есть одну и ту же кашу из разных тарелок и на разных кухнях, пресную и одинаково несоленую.
Тихо встав, Гуло увидел брошенные на спинку дивана: джинсовую рубашку, такие же штаны и махровое полотенце. Хозяйка радушно позаботилась о госте.
Подхватив одежду, заглянул на пару минут в ванную, символически брызнув водой в лицо. Лер смотрел на свое отражение в большом зеркале над широкой раковиной и скептически морщился.
«Еще и похудел, весь высох как будто, скоро можно будет пришпилить в рамку, как сушеного жука, и повесить на стенку», — сегодня он себе не нравился. Что такого в нем женщины видели, так сильно их многих цепляющее? Только что разве глаза необычные — это верно.
Ди не раз повторяла ему: не посмотри она тогда Леру в глаза, никакие силы не заставили бы девочку подойти к пугающе грязному, избитому и яростно шипящему зверенышу.
