Но прошу, ешь пирожные! Я всегда дарю их друзьям! Не веришь?
– Не очень. Но раз ты утверждаешь… – она подвинула к себе тарелочку с пирожным, разломала вилкой и подцепила кусочек.
И отправила в рот. Он смотрел на её губы, на которых таяла капелька белоснежного крема, и…
С усилием отвел взгляд, подумав, что надо срочно отвлечься…
Надо вспомнить хотя бы таблицу магических интегралов, вот что.
А ведь знает он её, таблицу эту, от зубов отскакивала. А теперь отчего-то забыл.
Дружба, ага. Дружба с такой, как Линн…
Да что угодно, пусть даже дружба!
– Я старался выбрать тебе коньки, – сказал он. – Хочу, чтобы ты попробовала на них встать. Тут близко каток. Тебе понравится, вот увидишь. И мы недолго. Если отлучишься на час, тебя ведь не хватятся?
Скорее всего, не хватятся – Линн в этом почти не сомневалась. Её и днём-то могли не хватиться весь день. А уж ночью…
Как же ей хотелось пойти с ним кататься на коньках!
– Пирог, – каким-то чудом опомнилась она, вскочила и бросилась к печке. – О, Трой, мой пирог!
Удивительно, но забытый пирог не сгорел. Он был аппетитный, с коричневой корочкой – как раз на её вкус, и источал аромат горячей фруктовой сдобы. Линн осторожно вытряхнула его их формы на белоснежное льняное полотенце.
– Линн, я готов на всё, чтобы получить кусочек, – заявил Трой, который вспомнил коварную таблицу, и это не могло не радовать. – Говори, чего хочешь, я на все готов.
Он сам не заметил, как оказался рядом с Линн.
– Подожди меня немного, и пойдем кататься на коньках. Я хочу научиться, – решительно сказала она. – На час, говоришь? Наверное, можно и дольше. Немножко дольше.
– Конечно, – обрадовался он. – А что теперь будет с пирогом?
– С пирогом будет только хорошее, – с лукавой улыбкой заверила Линн, – я оставлю его остывать, а когда вернусь, полью двумя ложками бренди, заверну в вощёную бумагу и отнесу в холодную кладовку. А потом буду через день так же поливать его бренди. Подожди меня, я возьму одежду и приду.
– Жду. Давай быстрее, а то я не выдержу и отломлю кусочек, – и Трой шутливо повёл носом, опять с удовольствием вдыхая сдобный аромат.
И они не ожидали, что сейчас хлопнет дверь, пропуская в кухню старую няньку, которая шла, опираясь о костыль.
Трой отреагировал быстро – отскочил от Линн и присел на корточки, скрывшись за столом.
– Это что тут у тебя, моя девонька? – нянька тоже повела носом, почти как Трой только что.
И, конечно, уже сама догадалась, каков ответ – если, конечно, вопрос был лишь о пироге.
– Зимний пирог, нянюшка, – кротко ответила Линн, сделав знак Трою сидеть тихо.
– Кто бы сомневался, что ты, упрямая, его приготовишь. Пахнет хорошо. Умница, – нянька кивнула одобрительно, и вдруг сильно стукнула костылём об пол. – Эй, ты, там, а ну-ка вылезай. Я хоть и старая, но не слепая и не глупая!
Трой колебался, озадаченно поглядев на Линн.
– Кому сказано? Вылезай! – повторила нянька.
И делать было вроде бы нечего. Трой встал, выпрямился, давая старухе себя рассмотреть. Поклонился.
– Не сердитесь, добрая эсса. У меня и в мыслях нет ничего дурного. Я всего лишь… хотел помочь вашей внучке.
Нянька подошла ближе и разглядывала его внимательно, постукивая в пол костылём.
– Ах, помочь внучке. Ну-ну. И в чём же решил помогать?
– Готовить пирог, как видите, добрая эсса, – чистосердечно отрапортовал Трой.
Он успел заметить, что Линн, может, и огорчилась, но точно не была слишком испуганной, и почувствовал себе уверенней.
– Ну конечно. Как же. Ещё бы без тебя управились, – пробурчала нянька. – А ну-ка! – и она щелкнула пальцами, не отрывая взгляда от лица парня.
Между её пальцев мелькнула искра.
– Да, вижу, плохого не замышляешь, – кивнула она. – А если замыслишь…
– Нет-нет, добрая эсса, ни за что не замыслю, – поспешно заверил Трой, – так вы колдунья, если я правильно понял? Защитная и немного боевая магия налицо!
– Да какая я колдунья! Так, крохи жалкие, – хоть так, но согласилась нянька, – а ты что думал, я всю жизнь при детях, так с этим попроще! А ты чего пришёл? Шоколада дома не дают?
– Здесь лучше! – заверил Трой.
– Кто бы ещё сомневался! – отозвалась старуха опять сварливо.
Она была в обычной одежде, а не в черном платье посвящённой колдуньи. Хотя теперь этим мало кого удивишь, но в Лирском замке правила соблюдались.
Трой ещё не понял, как ему лучше себя вести, поэтому просто посматривал на Линн, ожидая следующего шага от неё. Однако сказал просительно:
– Я немного посижу с Линн, с вашего разрешения, да и уйду себе, добрая эсса, – при этом прикидывал, когда и как именно стоит прийти в следующий раз.
И чтобы прийти в следующий раз, требовалось сейчас что-то ловко соврать этой особе с колдовским даром. И это, то есть необходимость врать, немного злило.
– Линн позволила мне быть её другом. Обещаю, эсса, я буду другом, – добавил он.
И, кстати, не врал. Обижать или обманывать эту необычную девушку в его планы не входило. Линн ему понравилась. Он хотел побыть рядом – то есть другом, получается так. И понятно, что он охотно помечтал бы и о чём-то большем – но это уже другое…
С этим «другим» было сложно!
– Няня, мы сходим на каток? – вдруг, не мудрствуя лукаво, спросила Линн. – Мы ненадолго. Позволь? Ты сама убедилась, что за помыслы у нас обоих?..
И улыбнулась старухе. Так улыбнулась… что у Троя сердце ёкнуло.
– Он тебя не обидит… внученька, – с легкой усмешкой кивнула старуха. – Ладно, ступайте. Развеешься, щёчки порозовеют. А то сидишь задыхаешься взаперти. Подожди, одежду принесу, твоя шубка не годится, – и, так же опираясь на костыль, заковыляла из кухни.
– Всё хорошо, – кивнула Линн, явно довольная. – Она никому не скажет.
– А кому надо сказать? Кто тебе приказывает и запрещает выходить из дома?
– Никто! – она покачала головой, на мгновенье нахмурившись. – Ты можешь не быть таким любопытным? Просто… ну, кто же одобрит такие прогулки по ночам?
– Ладно, – согласился он. – Это всё потом, –
