class="p1">— Итак, — влетел в аудиторию молодой демон, залихватски поправляя короткую модную прическу, — сегодня тема нашего урока — королевская семья.
С задних парт неодобрительно заорали. Преподаватель проигнорировал — минус в его копилку. Поставила на поля тетради одну закорючку, символизирующую уже один его прокол — дам ему фору в три закорючки.
— Королевская семья, — записал он на доске тему, громко стукнув мелом в конце, и, бросив его в большую коробку, встал перед преподавательским столом, складывая руки на груди. — Кто мне расскажет что-то о королевской семье?
Я ожидаемо вжала голову в плечи, не спеша выдавать свою личность. Зато какой-то наглый парень вскочил с заднего ряда, важно расправляя плечи и громко произнося:
— Жадные властные садисты! — продекларировал он под смех своих дружков.
Преподаватель кивнул под моим удивленным взглядом и повернулся к доске, чтобы что-то записать, выводя четкие буквы сказанного. Без сожаления добавила сразу две закорючки — а нечего!
— Королевская семья и в особенности последняя наследная принцесса были весьма и весьма жестокими личностями, издевавшимися не только над безобидным населением, но и над собственными избранными, ничем не заслужившими себе такую участь…
Яростно сжала щелкнувшее в моих руках перо. Так вот, значит, как, да? Интересно, а откуда слухи-то такие интересные идут, да еще и учебники…
Открыла темы королевской семьи, читая нужный материал, пользуясь тем, что лектор повернулся к доске, вырисовывая, кстати, совершенно неправильные схемы нашего родства.
Нет, в учебниках о личных качествах все же не было сказано ни слова, но схема тоже была весьма условно верная, например, мои дяди и тети занимали совершенно не те посты, а бабуля стояла у трона не пять, а семь тысячелетий, но, похоже… кого это волнует?!
Вздохнула, захлопнув учебник, невидящим взором уставившись на все еще пытавшегося что-то там вещать студентам преподавателя, и стала ждать окончания этого бреда — слушать все это было не просто невыносимо скучно, так это было подано сухо, да еще и неправильно.
С занятий я возвращалась злая и голодная. Второй день учебы, а взвыть хочется уже сейчас, тем более что поесть в столовой мне так и не дали — какой-то особо умный демоненок специально дождался момента выдачи мне подноса и нагло прошел мимо, гулко стукнув по его дну и опрокидывая все его содержимое прямо на меня под градом сотен любопытных смеющихся взглядов.
Из последних сил сдерживая рвавшиеся на свободу ярость и силу, гордо отряхнулась, просто покинув столовую и в девичьем туалете счищая с себя часть всего этого… И сморщилась от мерзкого запаха. Они хоть чем-то нормальным кормят малоимущих? И вообще, что это за интересная фишка появилась — платные обеды? На учебу и без того много денег уходит.
А сейчас, стоя под проливным дождем и с тоской вглядываясь вдаль, пытаясь рассмотреть окна общежития, пыталась понять — как же я так могла вляпаться в это, и как теперь вытерпеть и не прибить обидчиков раньше, чем я закончу свой маскарад.
Прикрыла глаза, подставляя лицо под струи дождя, весело тарабанившего по крышам.
— Елена… Елена! — позвал меня кто-то, нарушая момент единения с природой.
Проморгалась, сфокусировав взгляд и попытавшись найти источник звука. Кажется, он исходил из какой-то кареты, стоявшей неподалеку, но из-за плотной стены дождя рассмотреть точнее было сложно.
— Елена! — все же высунулась голова моей недавней знакомой Изабель, которая помогла найти чулан. — Иди сюда! Дождь же!
Хмыкнула сама себе и побежала, куда сказано.
Теплое помещение кареты встретило почти домашним уютом.
— Ты же вся промокла! — всплеснула руками девушка, накидывая мне на плечи теплый плед. — Нельзя же так!
Я пожала плечами.
— У меня же кареты нет, а дождь этот еще непонятно когда закончится.
— Все равно. — Ее глаза сверкали искрами злости. — Могла бы попросить кого-то, кто-то бы да подвез!
Хмыкнула и, не выдержав, скептически улыбнулась.
— Это ты про кого? Уверена, что сжалился бы хоть кто-то?
Изабель красноречиво отвела взгляд, закусывая губу. По крыше кареты затарабанил участившийся дождь. На улице потемнело от черных туч.
— В следующий раз просто дождись меня, хорошо? — тихо сказала она, как-то странно на меня глядя. — Я… — В голубых радужках девушки сверкнула тоска. — Я знаю, что такое быть изгоем, поверь.
Я молчаливо отвернулась к окну. Да, я-то всего два дня терплю такое отношение, а эта девушка, судя по взгляду, уже не первый год. Откинулась на спинку мягкого кресла.
— А ты почему?
Кстати, еще раз глянула на ее бледную ауру, надо будет все же не забыть наведаться в библиотеку, узнать, что это может быть. Если, конечно, она сама сейчас все не скажет.
Изабель как-то нервно съежилась, совсем как тогда в коридоре, глянув на меня затравленно.
— Я… — Ее губы еще сильнее побелели, хотя, казалось бы, куда уж больше. — Я больна.
Удивленно посмотрела, все равно не понимая причин ее игнорирования сверстниками. Или это заразно?
— И чем же? — напряженно замерла. Нет, для меня это точно смертельным быть не может. Высшие демоны не болеют, а вот полукровки вполне могут быть подвержены всяким вирусам. Так что изобразила на лице страх.
— Не беспокойся, — она отвернулась, — это не заразно для других. Даже для людей и полукровок. Просто это… — она сглотнула, — смертельно. Вот никто и не хочет со мной связываться, чтобы не смотреть, как я медленно угасаю.
Я поджала губы.
— А как называется болезнь? — уточнила в попытке понять, что с ней произошло. Даже обычному демону подхватить что-то очень непросто.
— Белянка, — обреченно произнесла девушка, и, кажется, я успела заметить на ее глазах кристаллы слез.
Выдохнула, припоминая симптомы: белая кожа, волосы, ногти, губы, аура… постепенное, медленное угасание, и, главное, никто не может точно сказать, когда произойдет смерть. Может быть, через день, а может, через годы.
Тоже перевела взгляд в окно, теперь понимая, почему с девушкой никто не дружит — никто не хочет видеть смерть. А в данном случае практически ходячую смерть, ведь никто не знает, когда и где что-то станет переломным моментом.
Девушка тихо всхлипнула, вытирая глаза рукавом платья.
— Говорят, королевская кровь раньше могла что-то сделать — отсрочить или и вовсе обмануть смерть, но… — Ее взгляд потух, плечи опустились. — Родители долгие годы пытались найти хоть какие-то упоминания о том, что кронпринцесса осталась жива. — Ее тихий голос острым ножом полоснул по сердцу жалостью. — Впрочем, что теперь говорить, — улыбнулась она сквозь слезы.
Посмотрела на нее сквозь опущенные ресницы, прикусив губу от охвативших чувств — девушку было действительно жаль, и сколько должно быть таких, как она, ожидающих, что моя сильная кровь поможет
