что это не по-настоящему?
И я себе разрешила. Один день! А потом я сварю такое зелье, что приворот как рукой снимет. Точно-точно!
…По городу мы гуляли пешком. Корин предложил заложить экипаж, но я отказалась, а он и не настаивал. Ну, в самом деле, что можно увидеть из окна кареты? Новые города нужно мерить шагами.
Ризата оказалась совершенно удивительной. Она напоминала разом все виденные мной южные приморские города – и одновременно отличалась от них. Здесь не было яркой рекламы, билбордов, машин и фотографов с обезьянками и совами на цепочках. Зато были бесчисленные цветы и зелень повсюду. Были забавные деревья, похожие на пальмы, но с пучками веток на макушках и огромными резными листьями. Многочисленные открытые кафе с яркими столиками. Улыбчивые прохожие и шумные приветливые торговцы, предлагающие сувениры и сладости.
Всю дорогу мы с Корином болтали. Точнее, дракон рассказывал мне о городе и его достопримечательностях, а еще я задавала вопросы – а Корин отвечал. Ну а что? У меня и оправдание есть – я же беспамятная! Мне надо все заново узнавать.
Наверное, некоторые из вопросов были не особенно тактичными. Но я же вроде как бы мужу их задаю!
– А эту скульптуру создали выпускники Киянского художественного училища. Моя матушка всегда покровительствовала искусствам, она это училище и открыла, лично искала преподавателей, очень пеклась о студентах… собственно, скульптор ее и изобразил. Кажется. Просто автор работал в новомодном стиле… как же он называется…
Я сглотнула, разглядывая многоугольную конструкцию, в которой при наличии некоторого воображения можно было угадать человеческую фигуру неопределенного пола. Единственное, что о матушке Корина можно было сказать по этому скульптурному портрету, – что, во-первых, рук у нее было как-то многовато. Во-вторых, кажется, зубы у нее были очень даже здоровыми, хотя несколько излишне многочисленными.
Я обошла статую вокруг. Ах нет, все-таки матушка определенно была женщиной, да, и скульптор даже заметил это и выразительно подчеркнул. Грудь вышла вполне реалистичной, просто почему-то на спине.
…Или это не спина? Но почему тогда зубы в другую сторону? Да и колени… а, нет, с коленями все в порядке. Просто их несколько и они в разные стороны гнутся.
Кажется, мне все же крупно повезло не застать свекровь. Не уверена, что моя психика это вынесла бы.
– Кхм, – Корин, обошедший статую следом за мной, тоже покосился на бюст. – Обыденно-абстрактный магизм. Кажется, так. Очень талантливый скульптор с несколько… излишне бурным воображением.
– А-а, – я покивала и с трудом отвела взгляд от произведения особо авангардного искусства, направляясь дальше. А все же матушка у Корина отважная женщина, раз разрешила это выставить на всеобщее обозрение! – Слушай, а какими они были – твои родители?
– Почему – были? – Корин даже запнулся, но тут же выровнял шаг. – Ах да, ты же… мои родители живы и здравствуют. Живут в нашем родовом замке.
Тут уж запнулась я. Всегда считала, что титул и власть наследуют только после смерти родителей.
– Но… почему тогда ты…
– Стал доном? Видишь ли, я у родителей единственный и очень-очень поздний ребенок. Драконы не стареют, как люди, и живут действительно долго. Но усталость от прожитых столетий все же накапливается… В общем, стоило мне вырасти и получить необходимое образование, как отец радостно передал мне все дела ар-дона и удалился на покой вместе с матушкой. Так что я теперь – самый молодой из донов Гортена.
– А сколько тебе? – я с любопытством покосилась на мужа.
– Двадцать девять, – Корин посмотрел на меня в ответ и снова обаятельно улыбнулся.
Нет, это должно быть просто незаконно – так улыбаться!
Может, Тамила в самом деле влюбилась в собственного мужа, вот и изобретала себе зелье, чтобы он на нее внимание обратил наконец? А все остальное – оправдания для самой себя?
Хотя нет, уж слишком деловито она описывала результаты своих экспериментов.
Мы как раз вышли на набережную, все так же вымощенную брусчаткой и огороженную изящным чеканным заборчиком. Я счастливо вздохнула, глядя на спокойное море, сверкающее под солнечными лучами. Всегда хотела жить у моря. Может, поэтому и собиралась пойти на факультет менеджмента в туризме? Где-то в глубине души мечтала, что однажды буду управлять какой-нибудь гостиницей на южном побережье…
В одном месте заборчик вдоль ведущего к морю обрыва прерывался – из-за здоровенного, в два моих роста, камня. Я чуть наклонила голову, разглядывая каменюку. На скульптуру она походила мало. Но и вряд ли попала сюда случайно. Если присмотреться, сбоку можно разглядеть даже выдолбленные ступеньки.
Само собой, мне тут же захотелось по ним подняться. Корин возражать не стал – только шел шаг в шаг, подстраховывая меня. Это, к слову, оказалось нелишним – ступеньки были узкие, а никаких перил здесь не предусматривалось. Зато на вершине каменюки оказалась небольшая площадка, с которой можно было любоваться на море и город.
Подчинившись секундному порыву, я запрокинула голову, раскидывая руки и широко улыбаясь.
А Корин вдруг как-то изменился в лице и быстро обхватил меня за талию.
– Ты чего? – я изумленно обернулась к нему.
– Я… ничего. Давай спустимся.
Только и оставалось, что недоуменно пожать плечами. Спускался Корин первым, по-прежнему страхуя меня и не выпуская моей руки. И что на него нашло?
– С этой каменюкой наверняка связана какая-нибудь красивая легенда? – полюбопытствовала я, пытаясь разрядить обстановку.
Очевидно же. На памятник камень не тянет, а не будь с ним ничего связано, его давным-давно просто убрали бы отсюда, а не выдалбливали ступеньки.
– Конечно, – легко согласился Корин и потянул меня дальше по набережной. – По легенде, когда-то давным-давно, когда города здесь еще не было, а был только небольшой рыбацкий поселок, одна девушка из этого поселка полюбила юношу-чужака. Сына врага. Родители не позволили ей быть с ним вместе и решили поспешно выдать замуж. Ее уже нарядили в свадебное платье и вели к жрецу, но она решила, что скорее умрет, чем выйдет за нелюбимого. Она забралась на эту самую скалу, раскинула руки и шагнула вниз. Но не разбилась, а обернулась птицей и улетела.
Я оглянулась на каменюку и скептически фыркнула.
– Чтобы разбиться, там низковато. Скорее ноги переломаешь. А если она планировала утопиться, для этого вовсе не надо было эффектно сигать со скалы.
– Я же и говорю – это легенда! Но людям нравится пересказывать именно ее. Хотя настоящая история ничуть не менее красивая и
