– Принести что-нибудь попить?
Его вопрос был настолько неожиданным, что я на миг отвела взгляд от Танарэса, но тут же снова уставилась на вампира.
– Благодарю, не надо, – ответил он.
– Не надо, – подтвердила я, и Фергар, помедлив, закрыл дверь.
– Кажется, они ожидают, что я нападу, – Танарэс усмехнулся. – Трогательная забота существ, которые в любом случае не смогли бы меня остановить.
В его голосе не было ни оттенка угрозы, скорее грустная ирония – я хорошо почувствовала это сейчас, когда страх перед вампирами отступил, и развела руками:
– Что поделать, некоторые ваши собратья не отличаются дружелюбием.
– Как и многие ваши, – отозвался Танарэс. – Вряд ли найдутся существа, решающие свои проблемы и споры с той же жестокостью, что и драконы.
– У драконов, по крайней мере, не разрешено убивать собратьев целый месяц в году, – напомнила я об их ежегодном дуэльном месяце, во время которого убийство оппонента на дуэли никак не карается.
– Вам не нужно такого разрешения, вы прекрасно можете убивать в любой день года и потом оправдать это правом сюзерена или правом дракона или случайной несдержанностью.
– Вы пришли обсудить дурные наклонности драконов?
– Посмотреть в глаза.
Вскинув брови, я уточнила:
– Посмотреть мне в глаза?
Танарэс мгновенно оказался справа от меня, его дыхание коснулось щеки. Наклонившийся к столу, он был совсем близко, смотрел, но не в глаза, а на скулу. Я не вздрогнула – просто не успела понять, что происходит, а когда поняла, смогла сдержаться. Чуть сдвинувшись, развернула голову. Мы оказались лицом к лицу, так близко, словно собирались поцеловаться. Я видела абсолютную тьму в глазах Танарэса, она словно затягивала меня.
– Приятно, что ты не умираешь от страха, – его дыхание щекотало мои губы. – Но как любопытно…
– Что?
– Твоё оружие пьёт кровь, твой страх напоен кровью, и всё это ради того, чтобы уничтожать пьющих кровь вампиров…
Обдумать эту жизненную иронию я не успела: на этот раз дверь распахнулась без стука, и голос Элора прогремел на весь кабинет:
– Что вы делаете?!
Глава 59
– Разговариваем, – выпрямившись, Танарэс нарочито медленно развернулся к Элору. – Поздравляю с чудесным воскрешением младшего брата. Рад за вашу семью.
Они были почти одинакового роста, оба в чёрном, бледные. Элор стоял вплотную к нему, сощуренные глаза казались тёмными, как у вампира, и ноздри трепетали, а под приподнятой губой торчал драконий клык. Даже упоминание принца Арендара Элора не смягчило. И запах – он пах раскалённым металлом, это выдавало его бескрайнюю злость. Огненно-рыжие волосы будто наливались свечением, словно раскалялись.
– Закончили разговаривать? – гнев Элора фонтанировал в каждом звуке.
Гнев и ревность.
Да, у архивампиров нет ограничений с интимной связью, как у драконов правящих родов, но это не повод подозревать, что я – я! – могу даже подумать о чём-то таком с вампиром! Меня замутило от одной мысли об этом.
– В принципе… – начал было Танарэс, кончиками пальцев опираясь на стол, и мне было противно его прикосновение к моей вещи, хотелось отбросить его руку.
– Убирайся! – без дипломатических расшаркиваний рыкнул Элор. С каждым словом Элор распалялся, когти у него отросли, магия вокруг ощутимо концентрировалась, едва не искрила. – И не смей являться к моему секретарю без меня! Он под моей защитой! И свидетель по делу, не смей на него давить! Не смей приближаться! Не смей запугивать!
– Халэнн больше не боится. Это хорошо, потому что сильный страх парализует, – Танарэс говорил, как с неразумным дитя. И, учитывая разницу в возрасте и сознании, так примерно и было. – Но полное отсутствие страха не менее опасно.
– Вон! – рыкнул Элор.
Чуть приподняв подбородок, Танарэс медленно и гордо направился к открытой двери. А Элор, похоже, едва держался, чтобы не схватить его и не вытолкнуть отсюда. Я ощущала исходившую от него злость, и сама злилась, хоть и рада возможности избавиться от пристального внимания Танарэса. Ещё бы Элором ревность не двигала – было бы замечательно.
Неторопливость Танарэса раздражала Элора, и он шёл за ним по пятам.
– Кстати, – возле двери Танарэс развернулся. – Я зашёл рассказать, что мы узнали о действиях Годлива перед тем, как он поехал в Новый Дрэнт и встретился там с Броншер-Варом.
Похоже, Годлив – это тот взрослый вампир, которого я убила в доме посла.
– В письменном виде пришлите, – рыкнул Элор. – И на время расследования – никаких несанкционированных без предварительной договорённости визитов в ИСБ!
– Я передам это остальным, – пообещал Танарэс всё с тем же непробиваемым спокойствием и, наконец, вышел из кабинета.
Дверь за ним Элор захлопнул, развернулся. Возвращение Арена явно принесло ему облегчение, но всё равно он выглядел больным, нервным. Быстро подошёл ко мне и опёрся на столешницу, перегнулся через неё, даже не обратив внимания на мои перья. Его когти заскрипели по поверхности.
Как бы не пришлось в ближайшее время опять стол магией восстанавливать.
– Он тебе угрожал? – Элор вглядывался в моё лицо.
– Нет.
– Выведывал информацию?
– Нет.
– Тогда что он делал так близко от тебя? – оскалился Элор.
– Об этом, думаю, нужно спросить Танарэса, потому что мне поведать причину своего странного поведения он не успел.
Когти Элора вспороли столешницу. Он сильнее наклонился вперёд, я смотрела на него снизу вверх, кожей ощущая бурлившую вокруг него магию.
– Это первый раз он себя так странно ведёт или прежде случалось? – пророкотал Элор. Он словно пытался что-то сказать, но не мог выдавить. Наконец, судорожно вдохнув, рыкнул: – Танарэс прикасался к тебе?
А ведь его самого испугал этот вопрос. Ноздри Элора трепетали, и показалось, он сейчас нагнётся и понюхает меня, чтобы проверить, трогал меня Танарэс или нет.
– Целовал? Предлагал что-нибудь? – голос Элора ломался от переполнявших его эмоций.
Меня снова замутило. Он был почти не в себе, и со всей отчётливостью я поняла, что если сейчас не обозначить границы, никакой службы у меня не будет: здесь же полное ИСБ мужчин!
– Отвечай! – рявкнул Элор так, что дрогнули стёкла.
– Нет, я не состою в личных или интимных отношениях ни с одним из глав кантонов. – Я сцепила пальцы на столешнице. – Не получал от них подобных предложений. Никаких предложений, если быть точным. И мне просто противны эти твари!
Следивший за каждым моим жестом Элор выдохнул.
– Твой отец мой сюзерен, – признала я ровно. – И ты тоже имеешь надо мной огромную власть. Ты можешь многое за меня решать. Но если мы договорились, что между нами исключительно дружеские и служебные отношения, не надо устраивать сцены ревности. Это неприемлемо. Мешает службе. И просто нечестно по отношению ко мне: отпустить, а потом требовать отчёта, с кем я целуюсь.
С каждым моим словом Элор терялся, но последняя фраза снова всколыхнула в нём ярость:
– Ты мой секретарь, и я буду требовать отчёта!
Я подавилась возражениями. Действительно, он в своём праве. И спорить бессмысленно. Но после всего пережитого это… раздражало, я с трудом сдерживала гнев.
Нет, так нельзя.
Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, я признала:
– Да. Вы имеете право требовать отчёта. Отчитываюсь: с архивампирами не целовался, предложений целоваться и интимных утех не получал. Мне можно вернуться к делам или вам нужен более подробный отчёт? Например, какие позы в постели я предпочитаю? Или вы хотите узнать, какие слова я говорил последней пользованной девице и как она стонала подо мной? Или вас интересуют наши любовные игры с Энтарией? Вам устно или письменно? Или в картинках отчёт предоставить?
Элор выпрямился. Он выглядел слегка растерянным моими предложениями. А я подалась вперёд и облокотилась на столешницу:
– Или вы хотите стать свидетелем непосредственно процесса? Посидеть в уголке, проследить, как я справляюсь?
