— бокал.
«Сегодня мы не будем заниматься любовью, я просто хочу засыпать, глядя на тебя».
«Ты явно перепил!»
«Это же не повод отказать мне?»
«Нет. Приму душ и сразу к тебе», — я провела рукой по его торсу и вышла.
Меня порой забавляла цикличность наших настроений: то неутолимая страсть, то гнев, то нежность…
Когда я легла в постель, тут же ощутила, как ко мне прижалось голое горячее и возбуждённое тело.
«А я тебя обманул! — прошептал Дилан и развернул меня к себе. — Теперь держись!»
Я даже не успела сообразить, чтобы ответить ему какой-нибудь едкой фразой, настолько стремительно он захватил меня.
Ножки кровати со скрипом елозили по полу, подушки и одеяло свалились вниз, а мы напрочь забыли, что находимся в доме не одни.
Наше утро было похоже на утро в нормальной человеческой семье. Я сидела и не могла поверить, что всё это происходит на самом деле, а не снится. Впервые за много-много лет мы завтракали вместе с нашим сыном.
Что-то дёрнуло меня спросить Максима, как ему спалось. Он, казалось, только и ждал, чтобы ответить:
— Да постыдилась бы лучше, чем спрашивать такое. Спасибо на том, что устроили оргию не у меня в комнате. Надеюсь, после этого у меня не появится новых братиков и сестрёнок.
Я почувствовала, как кровь резко прилила к моему лицу. Дилан так заржал, что подавился непрожёванной едой, и отошёл к раковине, чтобы прокашляться. Мне было одновременно стыдно и смешно до слёз, я только смогла выдавить из себя короткое скомканное «прости» и прикрыла глаза рукой. Дилан, который был скорее горд собой, чем пристыжен, сказал:
— Вот поэтому надо жениться, чтобы не пускать слюну, когда другие проводят время с пользой.
— Я как-нибудь разберусь со своей личной жизнью, — огрызнулся Максим.
— Прости, — наконец, смогла внятно выговорить я. Мне было стыдно перед Максимом. — Это больше не повторится.
Дилан и тут не стал молчать:
— Повторится сегодня же!
— Замолчи! — умоляюще простонала я.
— Посмотрим, как ты заговоришь, когда напьёшься, — ехидно подмигнул он.
— Всё, прекрати, нам ещё работать сегодня весь день, — снова попросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более убедительней.
— Ага, — усмехнулся он и пропел строчку из песни, которая играла у него в голове. — Why'd you only call me when you're high?
У Максима на лице появилось выражение отвращения, он допил свой кофе и убежал работать.
Дилан перестал дурачиться и занялся проверкой оборудования и отладкой работы программы.
«Я, что, опять буду сидеть без дела?»
«Нет, — ответил он. — Иди сюда. Смотри, эта программа управляет теми устройствами, что я установил в лаборатории. Когда придёт время, ты по очереди нажмёшь эти пять кнопок».
«Это такое утешение, да?» — исподлобья посмотрела на него я.
Он кивнул и погрузился в свой монитор, тем самым давая понять, чтобы не мешала.
После обеда Дилан уехал на встречу с Линнеманами. Он застал их забившимися по разным углам кабинета.
— Добрый день, господа! — с первого взгляда оценив ситуацию, начал он. — Я вижу, Алекс уже в курсе.
— Это всё вы! Это вы заставили её уехать! — взревел он.
За время знакомства с Алексом я настолько часто слышала этот его ревущий гнусавый голос, что мне начало казаться, что это его обычная манера говорить.
— В самом деле? — защищался Дилан, который сам едва не морщился от этих скрипяще-визжащих звуков. — Не ты ли пожалел денег? Не ты ли больше поверил бумаге, чем своей возлюбленной? Если бы ты по-настоящему любил свою девушку, ты бы поступил иначе, так что не нужно делать из меня виновного. Когда хочешь покорить сердце женщины, докажи ей, что ты его достоин, а не прячься в кусты. А сейчас мне нужно, чтобы ты понял, что бесплатно тебе не достанется ничего. Поэтому на своё право стать бессмертным ты заработаешь трудом и потом. Я лично прослежу за этим. Ты хорошо меня понял?
На перекошенном лице Алекса отразилась крайняя степень гнева. Правда, все знали, что гнев этот бессмыслен и безопасен, так что устрашающей гримасой никого не удалось напугать.
— Ты что-то хотел сказать, Алекс? — подначивал его Дилан.
— Я ненавижу вас обоих! — выкрикнул тот.
— Твои чувства никого не волнуют. Надень белый халат и иди работать! — холодным тоном без всякого выражения сказал Дилан.
— Вот сами и работайте! — Алекс направился было к выходу, но тут сам Альберт Линнеман решил вмешаться:
— Алекс, стой! — неожиданно громким голосом потребовал старик. — А ну вернись! С тобой ещё не договорили! Твоё детство давно закончилось, и я больше не собираюсь тащить тебя на своей шее. Так что будь добр отрабатывать те деньги, которые я плачу за твоё обучение.
— Вы все за это ещё ответите! — бросил Алекс и вылетел из кабинета отца.
Старик стазу как-то поник и закрыл рукой лоб.
— Пусть поймёт, что он бессилен без вашей помощи. Не извиняйтесь перед ним, он слишком неблагодарный, чтобы сиюминутно всё осознать.
— Давно пора было поговорить с ним… — сам себе под нос пробормотал профессор.
— Я оставлю вас. Всего доброго! И не волнуйтесь, скоро всё это закончится, — сказал на прощание
