Король и его военачальник, увидев это, пожали плечами и переглянулись. Зелл был знаменит на весь свет своей кичливостью и нежеланием смешиваться с толпой. Естественно, его шатер находился сзади от регулярного лагеря, если смотреть с перевала. Логично, если он планировал наступать в том направлении, но сегодня фронт подошел к нему с другой стороны.
То, что Зелл велел поставить свою палатку за общим лагерем, было вполне ожидаемо и очень выгодно для королевского войска. Нанести сюда первый удар, и битву можно считать выигранной.
Где-то через час они приняли план действий, через адъютантов вызвали командиров подразделений, вручили им предписания, и в авральном порядке отправились досыпать. Выступление было назначено на час рассвета, а весной светает рано.
Зелла действительно удалось захватить врасплох. Но, как бы ни мечтал Таргелен о легкой бескровной победе, но ее не получилось. В кавринской армии дело было поставлено грамотно. Несмотря на то, что большая часть солдат во время нападения ремиренцев спала, офицерам на местах удалось быстро наладить оборону лагеря, а в некоторых местах и перейти в наступление.
Но все же боги сегодня им явно не благоволили. Их оттеснили к берегу протекавшей здесь речки. Ну и что, скажете вы? Но речка эта была горная, она пробила себе путь сквозь скалы, протекала в глубоком каньоне и только через пятнадцать миль выбиралась на равнину. Рухнуть вниз на острые камни и быть унесенным яростным течением... Такого конца себе никто не желал.
А Таргелен взобрался на огромный камень и, с помощью мага, начал вещать громким голосом:
- Солдаты, остановитесь! Подумайте, ради чего вы здесь гибнете!
Покрывающий всю окрестность звук его речей не просто попадал в уши каждого. Миронис применил редкое, полузапрещенное, но очень полезное заклинание «Голос сердца». Услышавший его проникался доверием к сказанному, поэтому его запретили применять в обычной жизни, но кто может осудить короля, желающего примирить воюющих?
- Ваш герцог — мой тесть! Моя королева — дочь Каврина! А вы идете на нее войной! Как может отец воевать против родной дочери, желая отнять трон у своих внуков?! Это ли не низость?! Это ли не попрание всего доброго, что есть в сердцах людей?! И ради этого он посылает вас на смерть!
Тарг вещал вдохновенно, и все больше солдат останавливало схватку и прислушивалось. Вдруг один из вояк крикнул королю:
- А правда, что в Ремирене знатных ворюг из правительства казнили?!
Таргелен тут же сориентировался.
- Чистая правда! Моя королева посоветовала мне провести проверку их деятельности. Тех, кто был уличен в кражах, особенно у армии, мы казнили или отправили на рудники.
Отовсюду послышались возгласы:
- Вот бы и у нас…
К ночи более половины войска Каврина принесло присягу Таргелену и признала его своим королем. Офицеры противились, но их связали. Попавший в плен из-за своей гордости и дурости Зелл отлично понимал, что Истар его не простит, поэтому демонстративно перекинулся на сторону победителя и тоже принес присягу. Победа была почти полной.
Одно огорчало, Олер Берзенг был серьезно ранен. Он лежал в раскинутом для него шатре под присмотром двух лекарей и стискивал зубы, чтобы не стонать. О том, чтобы ему продолжать поход, речь не шла.
- Ну что ж, может, оно и к лучшему, - резюмировал зашедший попрощаться с другом Таргелен, - Я не знал, кого мне оставить в Гилоне, чтобы обеспечить наш тыл, а теперь ты и так тут задержишься.
- Ага, - грустно подтвердил обмотанный бинтами Олер, - придется мне навести тут порядок. Лекари говорят, недельку мне надо лежать, а потом буду как новый. Попросил бы задержаться до моего выздоровления, но понимаю, что королева в опасности. Тут уж мои интересы побоку. Как ты поделил войска?
- Перетасовал, чтобы ремиренцы и кавринцы служили вместе и не было почвы для создания нелояльных подразделений. Треть оставляю с тобой, пусть защищают наш тыл. А с остальными я иду в Ремирену. Боюсь, что встретят нас неласково. Истар явно подготовил мне подарочек, и ждет он дома.
Обсудив свои планы и договорившись держать связь, друзья расстались.
На второй день после этого Таргелен во главе армии подошел к перевалу Овег.
Глава 32. Героиня в плену
Когда тебя засекли, поздно прикидываться ветошью. Я толкнула дверь и вошла. Если не получилось разведки, попробуем что-то узнать из разговора.
Открылась та часть комнаты, которая мне не была видна из коридора: стол, покрытый синей вышитой скатертью, обитый бархатом диван и пара удобных кресел, на одном из которых восседал похитивший меня маг. Как его там звали? Дамон Эшерсан, кажется. Или Ашерсан, не важно.
Я не торопилась устраиваться во втором кресле, а сначала внимательно осмотрела комнату. Она больше той, в которой поместили меня, и окон здесь два. Узких, но не настолько, чтобы я не смогла пролезть. Как и на верхнем этаже, за шторой помещалась дверь в удобства. Отлично. Надо будет по ходу беседы туда отпроситься и проверить, есть ли там окно.
В комнате тепло, в моем халате даже жарко, а башня каменная да и время года... Пока еще не лето. Следовательно, здесь есть отопление.
За спиной мага виднелась часть стены, покрытая изразцами с ручкой от вьюшки под потолком. Ага, не камин, а калорифер. По трубе не пролезть, вопрос снят.
Да и топят его, скорее всего, не отсюда, а с нижнего этажа, топки не видно. А вот это уже интересно. Сто пудов, под нами что-то вроде бойлерной. Если так, должны откуда-то уголь или дрова доставлять. Там может быть люк или дверца на улицу. Сделаем зарубку на память.
Все, больше полезной для побега информации из интерьера не выжмешь, а маг уже проявляет нетерпение, возится в кресле, стучит пальцами по подлокотнику. Нервничает.
Я молча подошла и, не спрашивая разрешения, уселась во второе кресло, одарив мага широкой улыбкой. Заговаривать первой не стала. Как там нас учила незабвенная Джулия Ламберт? Не делай пауз, но если уж взяла — держи сколько сможешь.
Мужик этого правила не знал, поэтому моя улыбка и молчание вывели его из равновесия.
- Что молчишь, Лиена? Тебе не страшно?
Тут я наконец соизволила открыть рот.
- А должно быть?
При этом я посмотрела на мага, как на таракана, которого образцовая хозяйка застигла на своей стерильной кухне. Дамон это понял и взвился:
- Что это ты глядишь на меня с таким презрением, девчонка? Могла бы уважать возраст, знания и силу!
