Они обошли столб три раза. Осмотрели развалины, даже слазали в ближайшие дома. Больше знаков не было. Никого испытания тоже. Мертвый город и ветер. Макс сел на землю.
— Теперь точно все, — сказал он Игроку.
— Черт! Черт! Черт! — рявкнул Игрок, останавливаясь напротив светло серой стелы, и задрав голову заорал, — Это моя жизнь! Моя! И я хочу ее назад, поняли!
Солнце заглядывало в город с запада, длинные тени ложились на землю. Друг продолжал орать. Грошу опять пришло в голову сравнение, Леха стоящий в центре города, окруженный мертвыми домами, их тенями, орущий неведомо что, неведомо кому, был похож на древнего шамана. Сколько бед он отвел от него и других? Если кто и достоин стать воином Керифотна, то именно он.
Леха оборвал очередной обвиняющий крик и пнул стелу. Что-то в основании камня хрупнуло, с таким звуком разлетается глиняный горшок, если его уронить с подоконника. От столба по земле разбежался десяток трещин, и площадь, которая казалась незыблемой, распалась на большие каменные куски, присыпанные землей и поросшие пучками зеленой травы. Игрок оттолкнулся от ходящей ходуном земли и прыгнул. Колонна со свистом ушла вниз.
Макс упал, кусок мостовой, на котором он распластался, накренился. Игрок хрипло заорал, приземлился в метре от Гроша и провалился под землю. Крик оборвался. Парень вцепился в камень, словно тот был спасательным кругом, а Макс утопающим.
Не было ни землетрясения, ни взрыва, не было ничего. Только разваливающаяся улица и камни. Земля, изрезанная расширяющимися трещинами, куски почвы, булыжники. Они сталкивались и разрушались. Они напоминали обрывки пенопласта в ведре с водой, подвижные и не способные собраться обратно в единую форму. А вместо центра древнего города теперь зияла дыра, похожая на вырезанную в бумаге звездочку.
— Прекрасно, — донесся до него голос друга, — Эй, есть кто живой?
— Леха!
— Он самый, — внизу что-то хрупнуло, и с грохотом упало, — Сможешь вытащить?
Макс попробовал приподняться, камень под ним, накренился и ударился о соседний.
— Эм, — невразумительно ответил Грош, и попытался перенести вес в другую сторону, кусок мостовой послушно качнулся обратно, на этот раз ударившись сильнее, посыпалась земля, — Нет.
— Тогда давай…
Макс наблюдал как под его ладонью зазмеилась трещина, а спустя секунду кусок мостовой под ним распался. Грош полетел вниз вместе с частью улицы. Он даже не усел испугаться, удар отдался вибрацией в костях.
— Спускайся вниз, — закончил фразу Игрок, — Тут невысоко.
— Я вижу, — Грош поднял голову, ухватился за протянутую руку друга и встал, ощущая в ногах противную слабость. Кружащаяся в воздухе пыль оседала, окрашивая усталые солнечные лучи в беловатый строительный цвет. Да, было невысоко, высота второго этажа максимум.
— Почему такое дерьмо всегда случается с нами? — спросил Игрок, задирая голову и разглядывая часть потока, — Мы что меченые?
— Ты сегодня необычайно религиозен, — Макс стряхнул с волос пыль.
Подземное помещение было широким, низким и явно созданным руками человека. Пол и стены выложены плиткой, под ногами крупной и широкой, с боков более мелкой и светлой. Каждая вторая на правой стене была украшена выпуклым крестом. Два знака были сбиты верхушкой обелиска, которая пропорола стену, словно старую ткань. Каменный четырехгранник замер поперек комнаты, так и не упав до конца. Основание столба ушло в пол, встопорщив плиты, как рыбью чешую. Везде валялись обломки и камни. Там, где камень вошел в стену, белело что-то подозрительно похожее на кости. Они нашли очередной могильник. Захоронение, от которого не ощущалось ни онна энергии. Это могло значить только одно — здесь вмуровывали в стены отнюдь не простых людей.
Что-то низко выжидающе гудело.
— Мы вновь выиграли в лотерею, — Игрок сделал шаг в сторону, на пустой квадрат плитки.
Один шаг, гудение усилилось, и все повторилось. Квадратная плитка под его ногой ушла вниз. Провалилась, словно лифт с оборвавшимся тросом. Игрок отпрыгнул назад и уже другая плитка, на которой он стоял до этого, ухнула вниз, присоединяясь к первой.
— Они срабатывают от прикосновения, — крикнул Макс, — На столб!
Грошев прыгнул к белому четырехграннику первым, за секунду до того, как пол под ним исчез. Плитки, словно клавиши пианино, проваливались, стоило их коснуться. Игрок запрыгнул следом. И каменный обелиск, казавшийся таким неподъемно тяжелым, качнулся.
— Замри! — скомандовал Игрок, но было поздно.
Одна из оставшихся целыми плит у основания столба уехала вниз, и столб съехал в темноту вслед за ней на целый метр. Верхушка вырвалась из стены, сбив еще одну плитку. Из захоронения посыпались кости.
Игрок не удержавшись, повалился на столб обхватывая его руками. Макс, раскинув руки, балансировал на грани.
И все замерло. Плитки, кости, обелиск, и два студента. Зал заполнило гудение. Равновесие было хрупким, как кружащаяся в воздухе снежинка. Шевельнешься, и оно сломается.
— Мы проходим испытание? — спросил Лёха.
— Без понятия.
— Тысячелетие прошло, механизмы должны сгнить от старости, — друг осторожно сел и выкрикнул в пустоту, — Официально заявляю, что не хочу быть воином Керифонта, и отзываю поданную заявку.
В ответ еще одна плитка исчезла, столб качнулся и съехал сантиметров на десять.
— Кричать тоже нельзя, — констатировал Грош, и поднял руку, сила прошла по дуге от мизинца к большому пальцу.
Что-то вылетело из стенного захоронения, парень сжал ладонь, обрывая связь. Две кости со стуком ударились о пол. Плитка под ними исчезла, зато вернулась одна из тех, что поддерживали обелиск.
— Они не могут исчезнуть все разом, — сказал Грошев, только по очереди.
— И каков лимит? Ограничение механизма? Тут с десяток сломанных, а большую часть вообще не видно, — Леха разглядывал пол.
— Не узнаем, пока не попробуем, — Макс поднял руки, — Давай, вместе!
— Но я никогда… А, к черту! — Игроков обхватил ногами столб и выпустил энергию.
Макс ощутил запах острого соуса и перца. Чужая сила ворвалась в комнату, потянулась к ближайшей украшенной крестом плитке. Внутри что-то стукнуло, плитка треснула, и на пол упала большая берцовая кость. Квадрат пола исчез, квадрат пола вернулся. Макс вытащил целую кисть и швырнул вниз.
Пол послушно играл вальс на плитках, двигаясь в заданном парнями ритме. Но обелиск продолжал съезжать, лениво по сантиметру, пока покачнувшийся Макс не спровоцировал рывок сразу на пол метра. Игрок отпустил энергию и снова вцепился в столб, чтобы не свалиться. А Грош упал, в последний момент, успев схватиться за каменный четырехгранник Парень повис на руках, носок ботинка чиркнул по плитке и под ним разверзся четный провал.
