Домой Лиин отпустили, велев попить чайчик из каких-то укрепляющих травок и следить за самочувствием, сразу же обращаясь к ближайшему лекарю, если что-то будет не так. Правда, дойти домой Лиин не успела, ее перехватила улыбчивая девушка, оказавшаяся служанкой Фиалки, и повела к своей хозяйке. И почти весь день Лиин вместе с Соррой утешали Маялину, рассказывали веселые истории и в целом неплохо провели время. И даже жажда деятельности на время отступила. Видимо, решила не портить такой хороший девичник.
На самом деле Ромул был сердит на трех человек.
На Тиваша Калату, который, конечно, был отличным, да и незаменимым на данный момент главой службы контроля и защиты. Но, при всех его неоспоримых достоинствах, он служил вовсе не Ромулу. И мог в любой момент и исчезнуть столь же неожиданно, как появился, и попросту прирезать ставшего не нужным императора. В последнее Ромул, конечно, не сильно верил. Просто точно знал, что во главе этой службы должен стоять преданный именно ему человек. Но, в данный момент, Тиваш единственный вариант. Замены ему попросту нет. Что только больше злило. Несмотря на то, что Калата был неизменно вежлив и разговаривал с императором подчеркнуто уважительно.
И на самом деле Ромул вовсе не был уверен, что глава контроля и защиты ничего важного не скрывает. Скорее, даже наоборот. А заставить его об этом важном рассказать Ромул не мог. Стража здесь не поможет. Да и верные маги вряд ли справятся. А тем, кто не принес клятву, Ромул доверял еще меньше, чем Тивашу.
Вторым человеком, все больше злившим Ромула, был Мален. Точнее, он был не человеком, а призраком и почему-то игнорировал все попытки его вызвать. И вот думай теперь, что на тех островах случилось и почему он не появляется.
А случиться на самом деле могло что угодно. И не учитывать это случившееся было нельзя. А Мален не появлялся.
Третьим человеком, злившим императора, была Радда. Прекрасная девушка. С отличным, на самом деле, происхождением. С чудесным характером. И была бы она просто образцом настоящей элана, если бы не ее работа.
Работа заставляла ее не подпускать Ромула к себе слишком близко. Заставляла быть вежливой, но холодной. Радда даже улыбалась все реже, видимо, пытаясь увеличить дистанцию. Из чего вовсе не глупый Ромул сделал вывод, что быть ночной волчицей девушке нравится, и бросать эту работу даже ради императора она не собирается. При этом, если посмотреть с другой стороны, становилось понятно, что и предавать Ромула она не собирается. Поэтому изо всех сил держится подальше от ситуаций, где это сделать будет слишком просто. Где ей будет достаточно получить приказ.
Так что Радда была просто чудесной девушкой, честной, благородной, смелой, талантливой и красивой. У нее даже происхождение, несмотря на то, что предки промотали все состояние, было достаточным даже для замужества с молодым императором. И ни один совет не посмел бы ничего сказать. Точнее, они бы посмели, и наверняка бы начали протестовать. Но все эти протесты разбились бы о законы и об имя семьи девушки.
Так что все дело в работе.
Которая для Радды была ценнее, чем какой-то там Ромул.
В общем, император злился всего на троих. Зато вымещал эту злость на великом множестве людей. Не сказать, чтобы ни в чем не повинных. Но большинство точно не было виноватым в плохом настроении императора. Ну, не с самого начала. И не все.
Как ни странно, у некоторых людей, привыкших требовать, повелевать и ни с кем не считаться, обнаружилось что-то вроде интуиции, вовремя подсказавшей, что с мрачным, как грозовая туча, императором лучше быть вежливым и изо всех сил придерживаться этикета. Зато у других эта интуиция отсутствовала напрочь, и они очень удивлялись, когда Ромул отвечал им взаимностью, отказываясь бояться и уважать столь великих людей. А еще подданные, которым столь не вовремя захотелось что-то потребовать, вдруг обнаружили, что у императора очень буйная фантазия. И в ответ на возмущенный вопль о том, что он должен уважать столь древнюю фамилию, на которой все держится, фамилию, прославившую себя в веках, фамилию, перед которой трепещут пираты и жители Золотых Туманов, Ромул вдруг улыбался и говорил:
— Хорошо. Раз перед вами трепещут пираты, вы и отправитесь выяснять, почему они столь безнаказанно щиплют купцов у Рукава Белой Девы.
Обладатель грозной фамилии тут же назначался ответственным за этих пиратов. Ему вручались соответствующие бумаги и императорское повеление разобраться и не возвращаться, пока не разберется.
А дать флот для решения проблемы император почему-то забывал. Да и зачем там какой-то флот, если пираты и так трепещут?
И обладатели чудесных фамилий вдруг обнаруживали, что попали в безвыходную ситуацию. Отказаться они не могли, потому что это сразу же превращало их в бунтовщиков. Поднять настоящий бунт не получалось, потому что перед горожанами была тут же зачитана «радостная весть» о «доблестном борце с пиратством» и горожане сильно бы удивились, что «радостный борец» не горит желанием бороться.
А друзья и союзники, которые могли бы помочь поставить императора на место, либо успевали получить свои повеления, либо предпочитали затаиться и посмотреть, что будет дальше. Потому что у Ромула вдруг обнаружилась непонятная сила, и прошел слух, что он сумел договориться с Ловари. Да и Тиваша кто-то там узнал.
Кое-что Ромула, правда, радовало. Ему удалось выдать двух самых глупых и надоедливых невест замуж. В качестве награды за проявленный героизм во время штурма дворца чернью. Бедные награжденные, не вовремя решившие «просто поговорить с императором», никакого героизма за собой не помнили, но слов, чтобы возразить против свалившегося на них счастья, так и не нашли. А девицы еще и довольны остались вполне себе удачным замужеством.
Ромул бы выдал замуж и больше поднадоевших невест, но, к сожалению, холостяки оказались не столь глупы и предпочли на глаза императору не попадаться. А главе прибрежного патруля пришлось торжественно отрубить голову, слишком уж много грешков он насобирал за время прошедшее со дня смерти Малена. Словно специально этой смерти дожидался и сразу же взялся за совершение давно запланированного. И не раскаялся, когда предстал перед свидетельским собранием, перед которым лично Тиваш зачитал список этих грешков, хотя там одного доказанного сотрудничества с проникавшими тайком в столицу магами из Золотых Туманов уже хватало для казни. И до конца не верил, что Ромул рискнет именно казнить. А потом еще и кричал, что он пожалеет, и что кто-то отомстит. Возможно, даже те самые маги из королевства.
После этой казни великие и благородные, все еще желавшие указать Ромулу на его неопытность и свою незаменимость, как-то попритихли и затаились. Видимо решили присмотреться к молодому императору и решить, что с ним делать дальше. Самые умные засылали ходоков к со-Яруна и пытались что-то загадочное выяснять у него. Или договариваться с ним о чем-то не менее загадочном. Ромулу оно было даже не особо интересно, хотя он и понимал, что не прав.
Зато ему очень хотелось выяснить, где носит Малена, и почему он не приходит? Что случилось на Хребте Дракона, и почему Тиваш ни капельки не обеспокоен слухами об огромном флоте, который стер ночных волков с лица земли? А самое главное — понять, что теперь делать с Раддой. Потому что именно с ней что-то сделать очень хотелось. Иногда выгнать с позором, за шпионаж и несоответствие светлому образу эланы. Иногда где-то запереть, чтобы не подвергала себя опасности. Иногда просто подойти и велеть вести себя как раньше — тепло и доброжелательно.
Но Ромул не делал ничего. Потому что если сделает — шаткое равновесие нарушится и непонятно, что перевесит. И Тиваш в этом случае толкать это равновесие в правильную сторону не станет. Он, скорее, поможет девушке скрыться, а потом будет разводить руками и рассказывать о ее мастерстве, позволившем столь нахально сбежать. А позволить ей сбежать Ромул не мог, хотя временами и хотел прогнать.
Впрочем, оказывать ей знаки внимания он тоже не мог. Особенно после того, как во дворец приехала средняя дочь прима со-Квира и стала попадаться на глаза молодому императору едва ли не чаще невест. А Тиваш еще и жизнерадостно предрек, что скоро дворец будет наводнен девицами на любой вкус. И это хорошо. Потому что папаши этих девиц, наконец, решили, что императора проще женить в свою пользу, чем пытаться от него избавиться. И посоветовал никого из этих девиц не выделять, просто чтобы разные советники и благородные мужи не решили, на кого сделать ставку и с кем договариваться в первую очередь.
