к Обсерверу, и он ей выдал, что не сможет помочь, данный субъект раздирают на части две программы. Одна внешняя, для исполнения определенной цели, вторая, даже не программа, а просто фактор присутствия здесь особы, с которой он был накрепко связан в прошлой жизни. Просчитав все варианты, он пришел к выводу, что данный субъект уйдет в небытие, не справившись ни с одной программой, если только…
– Если что??? – выдохнули все разом.
– Если один из создателей этих программ откажется от осуществления своей цели.
И тогда наша госпожа бросается в ножки к Оленьке, мол, не сироти деток малых, отпусти его, не держи.
– Я никого не держу! – в исступлении закричала Оленька.
– Лёка, дочурик, он же ничего не помнил, он не виноват, ты не должна на него обижаться, – Ариадна снова бросилась к Оленьке.
– Секундочку, – опять заговорила Красава, – что за важный переселенец? Разве Лиён не случайно сюда попал, из-за того, что Лёка сто лет назад устроила истерику?
– В том то и дело, благодаря этой истерике, кое-кто вмешался и поменял маршрут намеренно, с далеко идущими планами.
– Траян! Вот сволочь мелкая, а что ему надо?
– Что надо? Так, мелочь, всего лишь дракон, живой дракон, и Лиён идеальный кандидат.
– Да, подожди, Сева, чтобы создать дракона, недостаточно нанотехнологий…
– А-а-а-а! – закричала не своим голосом Чан Ми, – папа, вернись ко мне, папа, любименький мой, не становись драконом, сопротивляйся, папочка…
По твердому полу зависшего аппарата застучали крупные жемчужины.
– Нет, ну, в самом деле, давайте перенесем его к нам, и дело с концом, – утешая русалку, повысил голос и Филипп Филиппович.
– А почему Госпожа его не перетащила на безопасное расстояние? Гуртом могли бы снять его и перенести, – вставил словечко и Гриня.
– Не могли, – с чувством, с толком, с расстановкой ответила Валюта, – Дело в том, что у летучих мышей, нижние конечности так устроены, что спят ли они, без сознания ли, или вообще умерли, пальчики не расцепятся, пока оно не проснется. Вот почему его нельзя и нам сейчас трогать, Ну, в принципе можно, отодрать, конечно, но только без одной ноги.
– Ааааа! – изо вех сил закричала Дана.
– Что? Где? Крысы? Мы падаем? – послышалось со всех сторон.
– Лиёнчика жалко, без одной ногииии… – голосила русалка, вместе с Филиппом подбирая жемчужины, которые не переставая сыпались из ее глаз.
– Тьфу ты, пропасть, чуть до инфаркта не довела! Филиппыч, ты бы повлиял на нее чо ли, у мня от страха, чуть обе ноги не отнялись. Гриня уселся и стал демонстративно массировать себе ножки.
– Тогда я опять ничего не понимаю. Лёка, ты что, передумала спасать Лиёна, своего драгоценного супруга? – Красава попыталась перехватить инициативу. Но Оленька лишь покачала головой
– Не знаю никакого супруга, мне и так хорошо.
Все опять вопросительно смотрели на Всевладия.
– Воот, а теперь самое интересное. За пределами машины приемника-распределителя теряется контроль над сущностью и вступают в силу живые законы.
– Что еще за законы на нашу голову? И вообще, откуда ты это знаешь? – не унималась Красава.
– Я уже сказал, что слушал разговор двух женщин, которые не могут поделить одного мужчину, и буквально разрывают его пополам, и сделал выводы, – опять взгляд на Оленьку, но теперь уже строгий.
– Ксана, замолчи, пожалуйста, наверняка есть выход, давай дослушаем Севу, – устало попросила Ариадна
– В принципе мне нечего добавить. Правая половинка, это все что связано с этой планетой. Комфорт, уют, детишки и спокойная красавица госпожа, что сдувает с него пылинки. Левая половинка, это эмоциональные переживания в прошлом. Это, я надеюсь, истинная любовь, где есть и споры и разговоры, и Чан Ми, да и мы все не на последнем месте, – он хохотнул, но тут же осекся, и продолжил, – теперь наша половинка превращается в огнедышащего дракона. Две женщины на противоположных сторонах, не желают расставаться с таким редким экземпляром, и каждая тянет его на свою сторону. В итоге и планета растерялась, и мы видим то, что видим сейчас. Если эти две собственницы не сойдут с тропы войны, наш, Лиён так и останется подгнившим бананом на ветке, сейчас в нем замерли все жизненные функции.
– Ничего не понимаю, Оленька твердит, что ничего не хочет, так пусть остается летучей мышью, и все будут счастливы, – Филипп усадил Дану к себе на колени, и та, забыв обо всем, любовно пересчитывала свои свежесобранные жемчужины.
– Так вот в чем дело! Фабула открывает истинную суть личности. Посмотрите на Дану, обратите внимание на ее жадность по отношению к своим слезам. На Земле за ней такого не наблюдалось, а здесь, я сразу обратила внимание, как она собирает все до последней слезинки. Вот и Лёка, она просто напросто врет нам и себе, врет, же, врет! А на самом деле вцепилась в Лиёна, как вошь в душегрейку и не отпускает.
– Неправда, неправда! – Оленька прикрыла лицо, и вдруг, залилась слезами.
– Так, что нет выхода? И мы своим появлением все только испортили? – обернулась к взрослым Чан Ми. Она все-таки дотянулась до крылышка летучей мыши и не отпускала его.
– Запасно̒й выход есть всегда, но в данном конкретном случае, требуется экстренный запа̒сный вход.
– Вход, выход! Словоблудие! Папа погибает, а вы упражняетесь в сочинительстве! Эх, вы, а еще богами называетесь…
По щекам Чан Ми поползли крупные прозрачные «изумрудинки». Это зеленое солнце Фабулы, пробилось сквозь тучи преломляя свет своими лучами, создавало такой эффект. На поверхность ковра-самолета опять посыпались жемчужины русалки. Ариадна и Красава промокали глаза платочками, которые с пониманием дела предоставил им Гриня.
– Солнышко, – наконец, смогла говорить Ариадна, и шагнула в сторону Чан Ми, – сейчас все зависит от твоей мамы, но ей нужна помощь, слишком далеко она зашла в своих обидах.
– Это она сама во всем виновата! И если она не вернет мне папу, я ей этого никогда не прощу! – сквозь рыдания выпалила девочка.
Оленька вздрогнула, как от удара хлыстом. Недоумение, растерянность, боль, невыносимая боль пронзила ее насквозь, и, наверное, передалась летательному аппарату, он вдруг задрожал, и стал медленно двигаться в сторону.
– Гринька! Что опять не так?!?
– Сейчас, сейчас…
– Гляньте, вы только гляньте вниз!!!! – заголосила Дана. Крысы, они сейчас доберутся до Лиёна!
Это действительно было так. Из двух провалов все еще выползали голодные твари, куда ни глянь, повсюду шевелилась чернота. Сооружение, на котором висел Лиён, прикрывало дыру, но не полностью. И вот в эти узкие щели, разбрасывая землю, выходили наружу голодные крысы, и по головам своих сородичей осваивали новую территорию.
– Все, это конец! – продолжала голосить Дана, – они сейчас сожрут Лиёнчика! Заберите его хоть с одной ногой!!!! Вон, одна уже подбирается к нему!!!!!
– Аппа, аппа, – кричала Чан Ми и ловила руками пустоту.
– Мама, где выход? Я не вижу ни одного, – почти не разжимая губ, словно они покрылись ледяной коркой, выдавила из себя Оленька.
– Доченька моя, красавица, а
