Кейджи? – и прежде, чем я успела возразить, продолжил – Хотя почему нет? Ему осталось лет пять не больше.
- Боги. Я думала после случая с купальнями, прошло уже достаточно времени, чтобы яд вышел.
- Дело не в воде. В одежде. В постельном белье. В салфетках, которыми они вытирают губы во время еды. В полотенцах, которыми слуги обтирают их после купания.
Я в ужасе покачала головой и с трудом нашла в себе силы продолжить:
- И все эти таланты вы хотите закопать? Чем вы будете заниматься в Кондоме?
- Ладно, ладно, а вы чего хотите? Всех простить? После того, что они сделали со мной и моей семьей?
- Я предлагаю посмотреть на ситуацию здраво. Хотите отомстить, так отнимите всё, чем Император так дорожит.
Удивленно подняв брови, Казэ улыбнулся.
- Вот это уже звучит интереснее.
- Нет ничего более простого и глупого, чем перетравить всех…
- Я бы так не сказал. У меня ушло почти десять лет, чтобы заменить всех слуг и евнухов на верных мне людей.
- И все эти усилия рассыпятся прахом, когда вы, свершив свою месть уедите! Кто там за Кейджо наследует титул? Хэчиро? Самый лояльный из принцев? Между прочим, он места себе не находит, пытаясь придумать как вытащить вас из тюрьмы.
Мои слова его рассмешили. Поднявшись, он с грустной улыбкой подхватил коробку и повернулся к выходу.
- Увы, Хэчиро – это сплошное разочарование. Я дал ему простейшую задачу, но он и с ней не справился.
- Что же, травить его теперь за это?
Покачав головой, он ушел восвояси. Хоть этот раунд я и проиграла, но зерно сомнения в его душу заронила.
Доваривая суп, я думала о том, как давно живет с этой злостью, не имеющей выхода. Такой гнев либо убивает своего носителя, либо разрушает все вокруг, что он, по сути, и делает.
Печь разгорелась и мясо хорошо выварилось. Пока я его разбирала, Казэ натаскал воды в баню, из колодца. Вернулся весь потный и уставший, но довольный, потому что притащил откуда-то сметаны и сыра.
- Вы это на дне колодца нашли?
- Нет, птичка на хвосте принесла.
Мне в миг вспомнилась моя пернатая подруга и её печальный конец.
- Не спора ради, а ради любопытства. Зачем вы прислали птицу Широ, во время ужина? И что вы ему написали?
- Ничего. Просто хотел спровоцировать Кейджи.
- И не жалко, ради этого губить птицу?
- Жалко. Но я не мог позволить им договориться.
Со вздохом покачав головой, я объявила, что суп готов.
- Пускай настаивается, а нас ждет баня.
Это, конечно, не сенто с его купальнями и даже не мандагарская баня, с отдельной мыльной и парилкой, зато и не деревенская баня по-черному. Парная и мыльня, здесь располагались в одной комнате, где стоял бак с горячей от печи водой и несколько ведер холодной.
Расстелив полотенце на лавке, я долго впитывала в себя тепло, пока не поняла, что еще немного – растаю и растекусь. Потому завернулась в халат и вышла на улицу. Тут же устоял квас и недавно испеченный хлеб, с хрустящей коркой.
- Прям как дома. – чувствуя, как прохладный воздух овеивает разгорячённое тело, проронила я - Где вы все это берете?
- У меня есть свои источники.
- Какой-нибудь кондомовский или мандагарский квартал?
- Так точно. Остывайте, я пойду погреюсь.
Сдернув с гвоздя, заменявшего крючок полотенце, он вошел в баню.
В буйной зелени заросшего сада резвились мелкие пичуги громко перекрикиваясь. Ветерок ласкал горячее после банного жара тела и усевшись на чурку, я вытянула ноги наслаждаясь моментом.
Интересно. На сколько наместник Хиросэ любит свою дочь? Позволят ли ему её забрать? Она супруга покойного наместника, имеют ли её дети право наследования острова? Быть может, нужно не в бане нежиться, а отправить Казэ в Пурпурный дворец разузнать обо всем?
- Вы бритвой владеете? – выглянул Казэ с намыленным подбородком.
- Не знаю, не пробовала.
Прикатив чурку, он сел. Осторожно подняв его подбородок, я прошлась по щеке бритвой, едва касаясь. Подобное занятие оказалось для моих рук знакомым, и я быстро приспособилась, хотя и пустила немного крови.
- Опрометчиво давать вам в руки бритву. – заметил Казэ.
В его глазах танцевали озорные бесята и ответная улыбка сама собой расцвела на губах.
- Я постараюсь быть аккуратнее. – пообещала я, пытаясь сбрить с его шеи щетину, а не кожу – Но сейчас самое время извиниться, за то, что нарычали на меня и отправили в дом. Это звучало грубо.
- Сказала она, забыв, что повышать голос начала первой. – покачал он головой и я едва успела одернуть руку.
- Головой не крути. – поймав его за подбородок, сказала я – Подбородок вверх.
- Как скажите моя госпожа.
К щекам прилила кровь. Пытаясь отвлечься, я спросила:
- Как думаете, наместник Хиросэ сильно дорожит своей дочерью?
- Сильно ли он дорожит единственным ребенком, что у него остался, после того как Император казнил его сыновей, за участие в заговоре? – вскинул он брови.
Протерев лезвие о полотенце, оставив на нем серую, подсохшую пену и волосы, я задумчиво покачала головой.
- А сильно – это по местным меркам или, как если бы она была ценным активом?
- Наместник любит свою дочь, но при возможности не упустит шанса улучшить свое положение, выгодно выдав её за муж.
- Хм.
Дождавшись, когда я закончу с щекой и отвлекусь на споласкивание бритвы, Казэ спросил:
- Вы что-то задумали?
- Есть у меня одна задумка, но для неё не хватает одного элемента.
- Какого же?
- Власти.
Я старалась не смотреть в его глаза, сосредоточившись на подбородке. Плевочек волос, под нижней губой не желали ровно сбриваться.
- Как мало вам нужно для счастья. – развеселился он.
- Власть, это общее понятие. Возможность говорить с тем, с кем я хочу говорить, не прибегая к уловкам. Возможность
