резких стонов, а затем стало скользким от струи тепла, которая хлынула из него с такой силой, что одна только ее мощь отправила меня обратно в пропасть экстаза.
Мы с Ашером провели весь день, испытывая каждый квадратный дюйм его жилища, от пола до стен и потолка. Да. Потолка. Хотя я не возражала, все же предположила, что он использовал секс, дабы отвлечь нас от суда.
Когда солнце начало скрываться за вершинами гор, я оторвала свое ноющее тело от матраса, напоминавшего облако, чтобы найти одежду.
– Вот. – Ашер распахнул один из шкафов вдоль конической стены и продемонстрировал аккуратный ряд одежды: от меха до шелка, от платьев до брюк, от простых дизайнов до сложных, от обтягивающих фасонов до струящихся.
– Не знала, что ты балуешься переодеванием в женское, Сераф, – поддразнила я, перебирая пальцами бордовый топ, расшитый бисером.
Он покачал головой и улыбнулся, но его улыбка вышла скованной, вероятно, потому что синева над нашими головами теперь окрасилась персиковым и золотым.
– Этот шкаф в твоем распоряжении. – Он подошел ко мне сзади, уже одетый в архангельскую замшевую форму, и протянул руку к белому платью. – Думаю, тебе стоит надеть вот это. – Он поднял его передо мной.
– Чтобы я выглядела чище?
– Нет. – Он поцеловал мою ключицу. – Ты была в белом, когда мы впервые поцеловались, и выглядела… Нет слов, чтобы воздать должное тому, как ты выглядела.
Волнение сгустило мою кровь, заставило ее течь медленнее.
– Твое желание для меня закон, о великий правитель.
Когда я вырвала платье из его пальцев, он игриво шлепнул меня по заднице.
Я натянула наряд, лиф скользнул по моей нежной плоти.
– Где твой венок?
– В ящике.
– Разве он не должен быть на твоей голове?
– Предпочитаю, чтобы меня определяли мои поступки, а не статус.
Ох ангелы, этот мужчина. Удивительный, необыкновенный мужчина. Высвободив волосы из-под ткани и расправив крылья, я подошла к нему и притянула для поцелуя.
Вокруг нас зазвучала ария, милая и проникновенная. Сначала я подумала, что она звучит у меня в голове, но когда она стала громче, я повернула шею. Во главе с дюжиной радужнокрылых воробьев над нашим стеклянным потолком пролетел рой арелимов, среди которых безошибочно узнавались крылья цвета фуксии Клэр и золотое оперенье Дэниела. Я поняла, что четверо других ангелов, не одетых в белое, были оставшимися членами Совета.
– Пора идти. – Глубокий голос Ашера, казалось, стал более хриплым. При всей его уверенности нервы, видимо, брали верх. – Готова?
Нет.
Готов ли он сам?
* * *
Каньон расплаты был заполнен ангелами. Одни парили, другие стояли, и все оделись так изысканно, что впору подумать, будто они пришли на торжественный прием.
Когда мы подлетели к белому ущелью, шеи ангелов выгнулись, головы наклонились, перья развевались, голоса затихли. Все шесть архангелов выстроились под Жемчужной аркой и склонили головы. На каждой голове сверкал золотой венок, который Ашер отказался носить. Их крылья были плотно сложены, руки сцеплены перед собой, выражения лиц столь мрачные, словно они участвовали в похоронной процессии.
Хотя Ашера, казалось, не обескуражила их мрачность, у меня по коже побежали мурашки. На самом деле, я была настолько озадачена, что с треском провалила посадку, врезавшись прямо в складывающиеся крылья моего возлюбленного. К счастью, я не сбила его с ног, только себя. В ушах звенело, и сначала я едва обратила внимание на сдавленные смешки. Но потом услышала их, и вместо того, чтобы покраснеть, я обезоруживающе улыбнулась, радуясь, что оживила унылую толпу.
Ашер помог мне встать на ноги, на его лице промелькнула обеспокоенность.
– Ты в порядке?
– Моя бессмертная задница цела, Сераф.
Хмыкнув, он убрал прядь волос с моих глаз.
– Иди, встань рядом с Мюриэль. – Он склонил голову вправо, туда, где Мими пробиралась сквозь множество бескрылых тел, даже не пытаясь пролететь сквозь более плотную орду парящих.
По ее лицу пробежала тревога.
– Передай ее мне, Сераф.
Он отдал меня на попечение Мими, целомудренно поцеловав, чем вызвал кучу вздохов – разве публичное проявление чувств имеет тут значение? – прежде чем направиться к своим товарищам.
– Впечатляющее появление, крылышко. – От знакомого голоса у меня сжались и плечи, и крылья.
Не оглядываясь, я отмахнулась от Евы. Думала, она поняла намек, но внезапно она оказалась рядом со мной, ухмыляясь.
На самом деле. Святое оперение. Ухмыляясь.
– Ты думала, что я махнула, чтобы ты подошла? – спросила я.
– Сколько минуло? Четыре года? Пять?
– Недостаточно долго.
Ее ухмылка стала шире, приподняв и без того высокие скулы.
– Вот-вот начнется, – сказала Мими, положив конец враждебному воссоединению.
Взгляд Евы скользнул к Мюриэль, к ее руке, обхватившей мое предплечье в знак поддержки и привязанности. Несмотря на то, что воздух был таким же приятным, как в гильдии, я задрожала.
– Тишина. Тишина. – Голос Клэр рикошетом отразился от пылающего кварца, усиленный формой каньона. – Как вы все, должно быть, уже слышали, два месяца назад Сераф Ашер получил испытательный срок за то, что пренебрег своими обязанностями архангела, чтобы помочь неоперенной. В прошлом месяце мы проявили к нему снисхождение и позволили вернуться на землю, потому что неоперенная, о которой идет речь, – она сделала жест в мою сторону, и все взгляды обратились ко мне, – остро нуждалась в спасении.
Ого… Могла ли она сделать так, чтобы я выглядела еще более несчастной дамой в беде? То есть я была в беде, но как ей не стыдно выставлять мое положение напоказ.
– Слышала, ты взялась за Барбару Хадсон. – Ева понизила голос. – Не могу решить, бесстрашная ты или безрассудная. Все знают, что подписываться на этого мясника – табу.
– Ишимам следовало лучше обозначить ее грех. – Я больше не содрогалась от воспоминаний, но мои кости все еще холодели. – Юридическое право вводило в заблуждение.
Клэр продолжила:
– Хотя Сераф Ашер обещал вернуться, как только она будет в безопасности, он остался в мире людей на дополнительный месяц, который потребовался его протеже для вознесения, оставив нас шестерых выполнять за его небесными обязанностями.
Ева выпустила воздух.
– Не многовато ли драматизма?
Я искоса взглянула на дочь архангела. Повинуясь типичной небесной манере, Клэр не очень-то присутствовала в жизни Евы, но я представляла себе, что, когда она вознесется, эти двое воссоединятся из-за их взаимодополняющих змеиных, бездарных личностей.
– В конце концов наш брат сдержал свое слово и вернулся, поэтому мы, Совет, проголосовали за то, чтобы простить его небрежность. Однако… – Клэр позволила своему голосу затихнуть.
Ашер стоял ко мне спиной, поэтому я не могла прочесть выражение его лица, но
