Они переговаривались, а я их совершенно не понимала. Я знала, что Рейвен свободно владеет универсальным языком моего мира. Сейчас же я испытывала трудности, пытаясь определить по лицам, что может ждать меня впереди.
Наконец, мне помогли забраться в транспортник, Рейвен пристегнул к креслу, и я оказалась в окружении четырех незнакомцев, которые не демонстрировали угрозы, но явно не спешили развеять возникшее напряжение. Уже поняла, что главный среди них именно Дар, и если он решит осуществить свою угрозу и запрет меня где-нибудь в подвалах, не знаю, как долго смогу продержаться. Особенно теперь, когда потеряла магию.
Заняв место напротив меня, Рейвен Дар резким движением сбросил капюшон, словно теперь, находясь среди своих он может больше не таиться. Не смогла подавить порыв узнать своего врага и спасителя в лицо.
Скрытые тенью темнели щетиной щеки, резко выступали скулы, взгляд светло-серых глаз казался властным и подавляющим, складка между густыми бровями делала его лицо мрачным и хмурым. На правом виске я заметила тонкий шрам, разрезающий бровь и прячущийся под линией темных, коротко стриженых волос.
Увидела, как насмешливо блеснули его светлые глаза, он заметил мой интерес. Я тут же поспешила отвернуться от подавляющего внимания незнакомцев к иллюминатору. Поверхность планеты стремительно проносилась под нами, кое-где можно было рассмотреть небольшие полянки с чахлой травой и деревьями, которые еще не успела поглотить засуха. Потрескавшаяся почва зияла темнотой провалов. Я поймала себя на мысли, что мне больно смотреть на этот умирающий мир, словно это мое тело ссыхается и покрывается ранами.
Перехватила взгляд одного из тройки военных и тут же постаралась стать невидимкой, слиться с обшивкой транспортника. Пока я не поняла, как сюда попала и как быстро смогу вернуться домой, не стоит провоцировать окружающих и привлекать к себе лишнее внимания.
Два светила расположенные друг напротив друга медленно на протяжении всей дороги сходились к одной точке. Падающие лучи обжигали поверхность, высасывая из планеты остатки влаги. Мы летели около часа, и даже здесь, в кабине, защищенной от воздействия солнечных лучей, я ощущала, насколько там невыносимо жарко.
Наконец, транспорт опустился перед огромной скалой. Рейвен склонился надо мной. Я невольно дернулась, не сразу поняв, что он просто помогает мне освободиться от зажимов кресла. Испытала чувство неловкости. Не люблю так остро демонстрировать страх перед незнакомым человеком, хотя, без сомнения, он не мог не понимать, какие эмоции во мне вызывает.
— Добро пожаловать! Здесь ты проведешь время, пока я не узнаю о тебе все, — многообещающе произнес Дар.
* * *
— Ваша светлость! Нам удалось разобрать завал и добраться до нужного сектора! — офицер герцогской гвардии с трудом смог выдержать острый взгляд герцога. Не хотел он быть тем, кто принесет Альберу такие новости. Хотя, в самом начале операции по спасению уцелевших было понятно, насколько тщательно была спланирована диверсия.
— Продолжай, — сухо произнес Альбер.
— Нашли тело в стазисе. Мужское. Наверное, кто-то из адептов вашей сестры. Его трудно опознать, слишком масштабные повреждения, но парень жив.
— Это все?
— Мы обследовали тот участок с артефактами. Выживших больше не обнаружено. Мы этого откопали просто потому, что свидетели видели их рядом до взрыва. Ученикам ее светлости повезло, они находились недалеко от выхода.
Герцог по-прежнему смотрел на своего подчиненного, хотя тот мог бы поклясться, что Альбер его не видит.
— Продолжать поиски. Если нужно, разберете по камушкам всю академию. Но я должен быть уверен, что моя сестра не умирает сейчас в метре от вас.
— Слушаюсь, ваша светлость! — офицер ушел, а герцог устремил хмурый взгляд в распахнутое окно. До него доносились звуки улицы, резкие команды старших воспитывавших молодняк. Уже второй раз в жизни он был растерян и не знал, что делать. Мерзкое, отвратительное ощущение беспомощности невероятно злило всегда холодного и сдержанного мужчину. Единственное, что не давало ему впасть в отчаяние и окончательно поверить в ее смерть — та давняя тайна, которую он хранил много лет, то что когда-то изменило его жизнь, сделало ее насыщеннее, наполнило красками.
— Я тебя найду, где бы ты ни была, — глядя на широкий браслет, обхвативший загорелое запястье, ее последний подарок ему, шепнул Альбер.
Я растеряно оглядела выделенные мне покои. Довольно светлые, с мягким ворсистым ковром на полу, древними, сильно выцветшими гобеленами, скрывавшими стены и огромным решетчатым окном.
— Ты ждала чего-то иного? — в тоне Рейвена скользнула насмешка, — камеру пыток. Цепи, дыбу?
— Вы бы потратили время зря. Я действительно не понимаю, как попала в ваш мир, — я пожала плечами и вошла в комнату. Дар проследовал за мной.
— Предлагаешь просто мне тебе поверить и отпустить на все четыре стороны?
— Не хочу недопонимания между нами, — я резко обернулась к мужчине. Он стоял у стены, скрестив руки на груди, с интересом разглядывая меня. — Вы спасли мне жизнь, и я вам благодарна, но вы враг моего мира. Вы и ваша армия угрожают самому нашему существованию.
— Я отвечаю за своих людей. Им обещано спасение.
— И вас не беспокоит, какова же у этого спасения цена?
— Твоему брату стоит пойти на уступки. За последние годы маги начали играть ведущую роль в жизни крупных королевств, и рано или поздно их лояльность герцогу закончится. Он лишится своей главной поддержки. Короли не позволят диктовать условия. И герцогство падет.
— И вы приложите к этому все силы?
Рейвен не ответил, но по тому, как сгустился воздух в комнате, догадалась, что, несмотря на видимое спокойствие моего собеседника, он совсем не спокоен. Напротив, его давящий взгляд пронизывал будто насквозь, обезоруживая, лишая самообладания.
— Мой брат не сдастся, даже если вы пригрозите моей смертью, он не сдастся.
— Не знаю, почему ты решила, что речь идет о бесчестном шантаже с моей стороны, но мне все же интересно — с чего ты взяла, что твой брат согласится оставить тебя в руках врага? В моих руках. Рискнет твоей жизнью? По моим сведениям, он тебя любит, заботится и до сих пор не жертвовал твоими интересами, даже если речь шла о пользе для герцогства. Насколько мне удалось узнать, он успел отвергнуть несколько довольно перспективных союзов из-за боязни тебя потерять.
— Потерять? Да что вы знаете об этом? — вскинула вмиг помрачневший взгляд на такого самоуверенного, сильного, бесстрашного. Что он мог знать о бессилии, страхе, отчаянии? Когда все внутри замирает от ужаса при мысли, что жизнь единственного родного человека зависит от гибельного решения, которое тебя вынуждают принять.
— Его Величеству королю Бельтрану резкий отказ от его столь щедрого предложения показался слишком дерзким. Короли не любят неповиновения. Особенно от тех, в ком видят возможную угрозу.
— Угрозу? Мы всего лишь хотели выжить, — тихо произнесла я, не в силах представить, что я буду делать, если история снова повториться?
Я отвела взгляд, оглядывая комнату, на ближайшее время ставшую моей тюрьмой. Когда-то мне удалось отвоевать свою свободу. Удасться ли теперь?
Взгляд рассеялся, реальность отошла на задний план, уступая место тревожным, почти изгнанным из памяти воспоминаниям. И я словно исчезла из умирающего мира, перенеслась на много лет назад, в темную сырую камеру на самом нижнем уровне дворца Его Величества короля Норваи.
Семь лет назад
— Ты же понимаешь, что я могу сделать с тобой все, что захочу? — этот вкрадчивый шепот преследовал меня долгие годы во сне.
— Вы мне угрожаете, маркиз? — я холодно взглянула на придворного щеголя, который вызывал во мне лишь чувство недоумения и тревоги. Альбер проси меня не отходить от сопровождающих нас гвардейцев, но это было бы вызывающе и оскорбительно, если бы я настояла на охране, сопровождая королеву в сад. Я даже не предполагала, что они пойдут на подобную подлость в отношении сестры их гостя.
