— Как долго ты пробыл в той комнате над гаражом?
На этот раз у него получилось прочесть ответ по губам Бена. «Я не уверен». И что-то ещё. Джейсону пришлось попросить его повторить, прежде чем он смог понять вопрос Бена. «Какой сейчас год?»
Джейсону даже в голову не приходило, что Бен не знает, какой сейчас год. Образ Бена замерцал, а плечи немного опустились, когда Джейсон ему ответил. Он хмуро посмотрел в сторону гаража, затем поднял пальцы вверх. Три. Четыре. Он сделал неопределенный жест рукой. Джейсон прочел по губам «Может пять».
— Месяцев? Или лет?
«Лет».
— Пять лет в гостевом домике?
Кивок.
Неужели он всё это время был один? Джейсон хотел спросить, но чудовищность вопроса его остановила. Это был тяжелый вопрос. Он вел в прошлое Бена, и, хотя Джейсону не терпелось узнать о нем побольше, было болезненно осознавать, насколько неестественным было их общение.
Должен же быть более эффективный способ поговорить.
Бен снова отступил в сторону, пропуская Джейсона в столовую. Джейсон взял шар и заметил волнение на лице Бена. И как только он перешагнул порог и вышел в коридор, Бен исчез. А когда вошел в гостиную — тот снова вернулся. Джейсон нахмурился, на миг засомневавшись. И удивленно уставился на снежный шар. Вдруг это всё-таки какой-то трюк? Вдруг шар каким-то образом проецирует образ Бена? Но нет. Если бы это было так — если бы шар работал как проектор — изображение Бена проходило бы через всю комнату, отображаясь на ближайшей твердой поверхности. А не стоял бы посреди комнаты.
Бен закружился, пытаясь охватить взглядом всю комнату во всем её розово-цветочном великолепии. Он остановился на втором повороте, и широко распахнутыми глазами уставился на огромный плазменный телевизор. Бен подошел к нему, вытянув руки перед собой с благоговейным трепетом.
«Телевизор?» — спросил он, повернувшись к Джейсону.
— Ты знаешь, что такое телевизор?
Бен кивнул, подпрыгивая на цыпочках от возбуждения. Он наклонился вперед и сложил руки в квадрат высотой примерно по колено, затем встал и указал на большой экран перед собой.
— Да, с тех пор они стали больше.
Бен снова начал говорить, активно жестикулируя, а глаза его сияли. Он всё говорил и говорил, время от времени указывая на телевизор, видимо, рассказывая какую-то историю, и Джейсон подошел ближе. Он поймал себя на том, что заворожен энергией Бена. Его порхающими руками. Пухлыми губами. Этой безграничной радостью, которая лилась из него рекой, даже более осязаемая, чем сам Бен. Он выглядел таким счастливым и полным энтузиазма, что и того и другого хватило бы, чтобы поделиться с Джейсоном.
— Жаль, что я тебя не слышу, — сказал он, прерывая словесный поток Бена.
Бен остановился, все его дикие движения прекратились, а тело застыло во внезапном спокойствии. Он сложил руки перед собой, словно потерянный маленький мальчик. Бен был на пару дюймов ниже Джейсона, и когда он поднял взгляд, наполненный такой серьезной искренностью, у Уолкера перехватило дыхание. Его ответ было легко предсказать.
«Мне тоже».
— Шериф тебя не увидела.
Бен покачал головой и произнес: «Никто».
Джейсон надеялся, что понял это слово неправильно.
— Сколько человек тебя видели? До меня, я имею в виду.
Бен сложил пальцы в круг. Ноль. Но потом он, похоже, передумал. И показал один палец.
— Только один человек, кроме меня?
Бен нахмурился, покачал головой и пренебрежительно махнул руками, явно расстроенный своей неспособностью сказать больше.
— Не бери в голову. В конце концов мы это выясним. — Джейсон показал на телевизор. — Хочешь, включу его?
Глаза Бена загорелись, и он кивнул с тем же энтузиазмом, какой мог бы быть у ребенка, которого спросили, хочет ли он провести день в Диснейленде.
Джейсон со смехом покачал головой. Он так волновался о призраке, а всё, что тот хотел, — просто посмотреть телевизор.
— Хорошо. — Он взял пульт и включил телевизор. — Что хочешь посмотреть?
Он вывел на экран программу передач, и глаза Бена расширились от удивления. Джейсон начал листать списки, с интересом наблюдая, как Бен водит полупрозрачным пальцем по экрану, читая варианты. Но к шестой странице его улыбка сменилась хмурым выражением.
— Ты не знаешь ни одного из этих сериалов?
Бен покачал головой.
— Есть что-то определенное на примете? Я могу забить это в поиске.
Бен задумчиво склонил голову набок. Наконец, он улыбнулся. Он широко развел руками, потом указал на себя и опустил руку на уровне колена.
— Окей. Давненько я не играл в шарады, но давай попробуем. Сколько слов?
Три пальца.
— Отлично. Повтори ещё раз.
Бен повторил, и Джейсон начал отгадывать. Первое слово было легким. Второе угадалось со второй попытки. А вот третье…
— Все мои… Все мои коротышки? Все мои безделушки? Все мои… Маленькие… Маленькие люди? Малыши? Дети?
Бен подпрыгнул и захлопал в ладоши.
— О боже, да ты издеваешься! «Все Мои Дети»?
Кивок.
— Я даже не знаю, показывают ли его ещё. Многие мыльные оперы были отменены несколько лет назад. — Бен поник, и Джейсон ему посочувствовал. Это случилось как раз в то время, когда он начал подумывать о том, чтобы сыграть в одной из них. — Не волнуйся. У нас есть около ста пятидесяти каналов на выбор. Что-нибудь да найдем.
В эфире осталось больше «мыла», чем он предполагал. Бен устроился на противоположном конце дивана — только на этот раз он парил примерно в сантиметре над ним, а не погрузился в него — и Джейсон включил «Молодых и дерзких».
В животе у него заурчало, и некоторое время он раздумывал, не предложить ли Бену перекусить. Обычная вежливость требовала, чтобы он не ел в присутствии гостя. С другой стороны, Бен не мог даже взять пульт от телевизора. Как бы он ел свой сэндвич?
— Ничего, если я пока приму душ и позавтракаю? Я не буду выключать телевизор.
Бен колебался, явно смущенный. Он задал вопрос, указывая на диван, чтобы прояснить ситуацию: «Ты вернешься?»
— Обещаю.
Бен улыбнулся, кивнув. «Тогда конечно, иди».
— Тебе что-нибудь нужно? — спросил Джейсон. Он знал, что это глупый вопрос — что именно может понадобиться Бену? — но он чувствовал, что должен спросить. — Поесть или что-нибудь выпить, или…
Одного взгляда Бена было достаточно, чтобы заставить его замолчать. Не совсем насмешка, но что-то, граничащее с раздражением и в то же время с оттенком печали. Бен покачал головой.
— Ладно. Ну, я ненадолго.
Но не вышло. Он вернулся, когда «Молодые и дерзкие» уже заканчивались. После этого Бен смотрел сериал «Главный госпиталь», а потом «Дни нашей жизни». И пока Бен смотрел телевизор, Джейсон наблюдал за Беном.
Он так оживлено на всё реагировал, что все чувства легко читались на его юном лице. Он много говорил, иногда обращаясь к героям сериала, иногда к Джейсону, хотя обычно был слишком взбудоражен, чтобы Джейсон сумел прочесть по губам больше пары слов. Несколько раз Джейсон подозревал, что Бен пытается объяснить, какие персонажи ему запомнились, или какую-то предысторию. Он мрачнел во время драматических сцен, его образ иногда мерцал, а на интимных сценах нервно ерзал, будто маленький ребенок с родителями под боком. Ему тоже нравилась реклама, хотя большинство фармацевтических заставляли его хмуриться. А одна из них, обещающая вылечить эректильную дисфункцию, так его взволновала, что он исчез почти на целую минуту.
— Когда ты в последний раз смотрел телевизор? — спросил Джейсон, когда Бен вновь появился.
Бен наклонил голову, размышляя, затем поднял вверх пальцы. Один. Девять. Девять. Ноль. Еще одно легкое покачивание руки и пожатие плечами, указывающее, что это была скорее примерная дата, чем точная.
Джейсону в это время было года два. И он не мог не задаться вопросом, каково ему было находиться в одиночестве все эти годы, когда никто его не видел и не слышал. Неудивительно, что Бен так любил телевизор.
