рисовать именно карандашами.
Лена прижала нос к оконному стеклу и стала внимательно разглядывать снег.
— Да он вовсе и не белый! — удивилась девочка. — Это же настоящая радуга. Вот же и серый, и голубой, и немножко зеленого, и даже розовый! Точно!
Леночка радостно засмеялась и схватила розовый карандаш. Подняла его высоко над головой и стала кружиться по комнате. А простой карандаш так и замер. Это была любовь с первого взгляда!
— Почему я раньше никогда ее не видел? — прошептал он и подкатился чуть ближе к альбому для рисования. Ему хотелось бы сейчас оказаться в руках хозяйки, чтобы случайно дотронуться до Розовой. Но, увы, девочка не может рисовать одновременно двумя карандашами.
С того дня все в жизни Простого изменилось. Он жил от одной встречи с Розовой до другой. Самым желанным звуком для него стал стук каблучков Леночки, которая шла рисовать. Ведь она возьмет карандаши и альбом для рисования, и он снова увидит свою любимую!
И все было хорошо до того самого дня, когда… Впрочем, расскажем по порядку.
В тот день Леночка проснулась ни свет ни заря. Прибежала к окошку и долго что-то высматривала на улице.
— Как много розового! Мне может не хватить, — задумчиво сказала она наконец.
У Простого ёкнуло в сердце. Он не на шутку испугался. «Неужели она испишет весь розовый карандаш?!» В висках у него застучало, а по деревянному тельцу пробежала дрожь.
Тут в комнату заглянула мама Леночки.
— Ма, как думаешь, хватит мне розового карандаша, или нужно идти новый покупать?
— А что же ты такое рисовать собралась, доча? — спросила мама.
— Да ты в окошко посмотри! Вишня зацвела! — радостно воскликнула Леночка.
Простой чуть не заплакал. Нарисовать цветущую вишню — да от Розовой почти ничего не останется!
Он начал быстро соображать. Думал-думал и придумал. Собрал все свои силёнки, оттолкнулся от поверхности и покатился в сторону Леночки.
— Доченька, смотри, простой карандаш!
— И что, ма?
— Так ты можешь все дерево им нарисовать, а потом розовым только легкую штриховку на лепестках. Знаешь, как красиво получится?!
— Точно! — обрадовалась Леночка. — Я такой рисунок у нашей учительницы видела.
Девочка схватила простой карандаш и быстро-быстро заработала.
Прошел час, потом второй. На листе бумаги один за другим появлялись ствол, веточки, листочки. Вот уже контуры лепестков наметились. Простой чувствовал, как тает его тельце и постепенно угасает его короткая карандашья жизнь. Но чем короче он становился, тем больше росла его любовь.
Он смотрел на свою любимую, Розовую, которая беззаботно шепталась о чем-то с подружками, Красной и Оранжевой, и улыбался.
— Скоро, очень скоро мы с тобой встретимся, дорогая! — прошептал он. — Леночка возьмет тебя в руки и начнет раскрашивать лепестки вишни. Наши линии пересекутся, и мы с тобой навсегда останемся вместе в этом прекрасном весеннем рисунке.
Спустя пару дней рисунок Леночки попал в руки учительнице рисования. Ее поразила цветовая гамма:
— Какое нежное и сильное сочетание цветов! Кто бы мог подумать! Розовый и простой карандаш.
А через месяц рисунок занял первое место на городской выставке изобразительного искусства, и его в красивой розовой рамочке повесили на почетное место. Под рисунком красовалась надпись: «Цветущая вишня: первая любовь».
Новая жизнь Таськи
Таська твердо решила начать новую жизнь. Прямо завтра. С субботы.
— Ну-ну! И кто начинает что-то новое в субботу? — прогундел у нее над ухом Подпотолковый. Это был ее персональный домовой, он жил под потолком, поэтому и имя придумал себе соответствующее, долго не заморачиваясь.
— Да у меня терпения не хватит ждать до понедельника! — подскочив со стула, жарко ответила Таська.
— Да, милочка, эмоции у тебя зашкаливают. Готов поспорить, что ничего с твоей новой жизни не выйдет!
— Выйдет, еще как выйдет! — Таська побагровела от возмущения. — И вообще, разве ты не должен в меня верить? Разве не твой моральный долг поддерживать меня во всех начинаниях и тэ пэ?
— Здрасьте! — Подпотолковый повис на люстре головой вниз и стал раскачиваться. — А ежели ты вздумаешь с дуба рухнуть или в речку сигануть? Может, я еще должен тебя ручкой подтолкнуть?
— Ты мне тут не передергивай! — погрозила Таська пальчиком. — Я сейчас благое дело замышляю.
— Замышляют, милочка, только гадкие делишки и пакости, — домовой громко засмеялся, люстра сильно завибрировала и свет погас.
— Пока что пакости только от тебя! — разозлилась Таська и пошла в прихожую чинить свет.
Со щитком она разобралась за полминуты: свет в их доме вырубался с периодичностью до нескольких раз в неделю и она уже изрядно наловчилась щелкать тумблером.
Домовой тем временем с люстры слез и занял место на шкафу.
— Ты мне вот что скажи, хозяюшка, ты совсем-совсем новую жизнь будешь начинать или кой-чего из старой все же прихватишь?
Таська разинула рот и застыла.
— Дело говоришь, старик, уважаю.
Домовой за секунду переместился прямо пред ее очи и подсунул бумажку с ручкой.
— А ты напиши, так быстрее и проще.
Таська разделила лист на две половины. Слева написала «Старое, на выкидон», справа «Старое, но беру в новое».
— Дурное слово — «старое». Не хочу даже слышать его! — она разорвала лист на мелкие кусочки. Но домовой тут же подсунул ей новый.
— Вторая попытка!
Таська повторила название левой колонки, над правой же надолго задумалась.
— Пока не буду озаглавливать. Лучше напишу содержимое.
— Ой, умняша! Ну нисколько в тебе не сомневался! — домовой пустил слезу и вытер огромным носовым платком.
— Так-так, что же я возьму с собой в свое светлое новое будущее?
Она откусила кончик карандаша и сразу же гневно записала в левую колонку:
— Грызть ногти, карандаши, ручки и любые другие неодушевленные предметы.
— А одушевленные что ли грызть не перестанешь?! — съерничал Подпотолковый.
Таська со всей силы запустила в него карандаш. Рядом тут же оказался новый.
— Эмоции! — прокричала
