Обычно очень уверенный в себе мужчина походил сейчас на огромного обиженного мальчика.
— И мне они тоже понравились. Милые, добрые интеллигентные люди. Но жить-то нам с тобой. И это не я, а ты не готов к чему-то большему.
Анна пожала плечами, вспоминая, что было в начале их отношений.
— Ты ни разу не предложил мне переехать к тебе, чтобы притереться. — Это было правдой. Когда-то она была готова жить вместе с ним постоянно. — Паша, ты каждую соринку за мной подбираешь. Вокруг тебя чистота как в операционной, а брак — это дети. Блондинка махнула рукой, обводя взглядом залу. — И твои панорамные окна частенько будут вымазаны говном, а по обоссаному полу босиком будет бегать ребёнок. Я не представляю малышей в этой квартире!
— Давай купим новую, — пробормотал он, отчасти понимая, что Нюта права.
— Да не в помещении дело! — Она помассировала пальцами виски, снимая внезапно возникшую боль, пытаясь подобрать правильные слова.
— А в чём? — совершенно искренне вопрошал Павел, пытаясь прийти в себя и выстроить линию поведения.
— В тебе и во мне! Ты пока не созрел и неизвестно, будешь ли готов когда-либо к этому шагу по-настоящему. Впрочем, как и я в данный момент.
Она брала часть вины на себя, и это было правильно. Ане было невыносимо видеть, как потерян этот красивый, большой мужчина с накаченными ежедневными тренировками мышцами, переживающий сейчас нарушение собственных планов. Вся его жизнь, как из кирпичиков, была выстроена из них. Всё срабатывало там, где зависело от него самого, но с волей других людей он ничего не мог сделать.
— Но ты хотя бы подумаешь над моим предложением? — взгляд серых глаз не просил, скорее требовал. Он провёл пятернёй по коротко стриженным русым волосам, добавив: — Я уберу кольцо в ящик шкафа в прихожей. Знай, что оно всегда ждёт тебя в самом доступном месте. Будешь готова — наденешь его.
В покрытом зеркалами встроенном шкафу уже лежало одно кольцо, но в прошлый раз Паша сам передумал, так и не достав его после ужина с Кариной.
— Конечно! — произнесла Анна заведомо ложные слова и подумала про себя: «Гореть мне в аду за очередное разбитое сердце!» Она знала, что находится с Павлом последние часы, и решила сделать эту ночь для него максимально запоминающейся.
Ночь была долгой, а секс — чувственным. Прощальный акт любви двух красивый людей. В глубине души мужчина понимал, что Нюта уйдёт. Она принимала решения сразу и если сказала «нет», то это был приговор их отношениям.
Он вёл себя агрессивно, как никогда, целуя слишком требовательно, обнимая сверх крепко, проникая как можно глубже, иногда теряя чуть слышно слова: «Моя, ты моя… Я хочу быть с тобой…» Павел вдыхал с упоением аромат гладкого тела, пышных волос, слизывал солёные капельки пота с её лица, внизу живота, покусывал клитор. Целовал и посасывал соски небольшой груди, нежные холмики которой так уютно ложились в его ладони, наслаждался каждым вздохом Анны, каждым вскриком.
И она отдавалась ему всецело, принимая в себя, туго сжимая кольцо нижних губ вокруг «мужественности» , втягивая в упругую глубину жаркой плоти, ощущая руками, как играют мышцы плотного тела.
— Паша, ты бог… — шептала она в изнеможение, в который раз испытав оргазм. — Лучший из любовников…
«Но не один», — не к месту вспомнила ночное приключение Аня. И тут же невольно возникли сравнения. Словно ответом на мысли блондинки стало высказанное вслух желание Павла:
— Хотел бы быть единственным до конца наших жизней. — Он говорил и понимал, что множественное число было сказано ею не просто так.
Анна водила пальцем по волосатой груди качка, думая о чём-то своём. Приняв решение, она стала действовать:
— Никогда не говори никогда. — Аня потянулась, как кошка, и прильнула губами к его плечу. — Ты мой Джеймс Бонд!
Вскинув взгляд, ещё минуту назад затуманенный страстью, она с сарказмом проговорила:
— Прогугли, каков процент разводов в нашей стране. Будешь сильно разочарован. — Она вынесла вердикт красивым, с надеждой на большее в начале. Таким же прекрасным, но более серьёзным в середине. И оказавшимся ненужными ей в конце отношениям: — Зачем заключать то, что изначально названо браком?
Анна увернулась от рук банкира и быстро вскочила с измятой, пропахшей сексом постели, не желая, чтобы невинный поцелуй дал толчок новому раунду страсти.
Она сковырнула болячку, что как неубранное после укуса жало тревожила до середины дня душу. Воспоминания о пронзительном взгляде чёрных глаз, надменной улыбке и даже смешке любовника из сна заставили сладостно ныть низ живота и запорхать те самых бабочек, как бешенных, наводя на нелицеприятные мысли. «Совокупиться по нескольку раз с двумя партнёрами, пусть даже один из них виртуальный, расстаться с хорошим самцом, в ожидании встречи с ещё лучшим — и всё это за двадцать четыре часа. Ну не блядь ли я?» — размышляла Аня, погружаясь в джакузи.
— Присоединюсь? — Паша стоял в дверях, держа в одной руке бутылку сухого красного в другой два фужера.
Она предвидела его появление и постаралась как можно быстрее привести себя в порядок. Закончить купание сексом не входило в её планы. Нюта поднялась и, не вытираясь, покинула ванну.
«Боже, какое тело!» — в который раз мысленно восхитился банкир фигурой любовницы. Худая, высокая. Длинные стройные ноги, узкая талия. Упругая попа могла своей формой соперничать с ягодицами любой бразильянки. Тонкие нервные руки, заканчивающиеся идеальной формы пальцами. «Теперь уже не моя», — констатировал он с сожалением, усмотрев в её бегстве из ванной комнаты желание уединиться.
— Я еду домой, — заявила она, вытираясь пушистым полотенцем, с неким вызовом стоя босиком посередине ламинированной спальни.
— Закажи такси, — попросила блондинка и добавила: — Через полчаса я буду готова.
— Почему?
Ей был понятен вопрос, в который Павел вложил множество значений. Ответить сейчас Анна могла лишь на одно, говоря на этот раз правду:
— Завтра утром важная встреча. Подписываем договор с новым партнёром. Тебе не знаком такой человек, Матиас Ануфриевич Бобров?
— Вот это имечко, — хохотнул, пытаясь скрыть раздрай чувств мужчина. — Нет, не слышал, иначе бы точно запомнил. Чем он занимается?
Этим не нужным, по сути, им разговором каждый преследовал свои цели. Паша пытался выиграть время, Аня — не позволить ему задать личные вопросы.
— Купил известную сеть ресторанов. Сумма сделки должна быть огромной. Надо быть абсолютным дебилом или остро нуждаться, чтобы продать раскрученный бизнес. Ни того, ни другого у бывшего хозяина не наблюдается. — Она, в общем-то, ставила плюсы ночному любовнику, но совершенно не понимала цели его приобретений. — Значит, была предложена такая сумма, что он не смог отказаться. Зачем рвать жопу, если можно жить на дивиденды, ни в чём себе не отказывая?
Павел смотрел на быстро одевающуюся блондинку. Умная, хваткая карьеристка. Таким не нужно замужество. Логично ли ей предлагать ограничение свободы? Банкир уже сожалел, что не подумал об этом раньше. Что меняла в их отношениях печать в паспорте? Всё! Что давала ей? Ничего! Самодостаточная, целеустремлённая красивая женщина. Грозное оружие в нужных руках, жаль, что из его рук она уплывала. Ведь, в конце концов, мужчину делает женщина, хотя два лидера в семье с трудом могут ужиться.
— Попробовать всё-таки стоило, — шёпотом подытожил он наблюдение.
— Я не расслышала, что ты сказал? — поинтересовалась Анна, проталкивая руки в поданное им пальто.
— Мы увидимся завтра? — ответил мужчина вопросом на вопрос, надеясь на положительный ответ. — Пообедаем вместе?
— Нет, — отрезала она излишне резко и тут же смягчила тон, желая сгладить возникшую неловкость: — Я не знаю, когда освобожусь. Такого уровня переговоры заканчиваются обычно обедом. И тут отказаться я не могу. Нельзя обидеть крупного партнёра. Он важен для нашей компании.
