Подхватив испуганную женщину, он подвел ее к борту, к которому прикреплена веревочная лестница и ее придерживают в шлюпке двое матросов. -Тебе надо спуститься, любовь моя, - кричит он ей. -Мне страшно, Ричард, - кричит она. -Не бойся, любовь моя! Видишь, даже твоя Глаша уже спустилась и ждет тебя там, - отвечает ей и в этот момент их накрывает волна и корабль кренится на бок. -А-а-а! – кричит Лада и ее сносит с палубы прямо в воду. Ричард прыгает за ней. Она вынырнула и отплевывается. -Где я? – оглядывается на огромное пространство воды. Очень холодной. Платье намокло и тянет вниз. Она с трудом держится на воде. Вдруг выныривает прямо перед ней голова Ричарда. -Ричард! – кричит она, притягивая его за плечи и удерживаясь на волне. -Где мы? Ричард удивленно смотрит вокруг и на нее. Она, его Лада в странном платье, волосы в прическе вымокли и свалились в сторону. Грудь открыта в большом вырезе старинного платья. -Я сам ничего не понимаю, - кричит он в ответ, ощущая на себе узкий камзол и оголенные ноги в одном сапоге. -Мы же падали в обрыв в пустыне, а оказались в каком-то море, - кричит она ему в лицо со страхом. Ричард прижал ее к себе одной рукой, второй пытаясь грести и тем самым держаться на воде. -Держись, любовь моя, - кричит он, стараясь перекричать шум волн, - Я видел недалеко странный парусный корабль. Он кренился на бок. Рядом должны быть лодки. Постараемся их обнаружить. -Нас выбросило в какой-то другой мир? Я ничего не понимаю, - кричала она. -Пусть в другой, лишь бы не утонуть, - отвечал ей Ричард. -Значит, мы живы, любимый? - закричала она, хватая его ладонями за лицо и вглядываясь в глаза. -Значит, мы живы, радость моя, - ответил он и впился поцелуем в ее соленый рот. В это время на них несется следующий большой вал.
Сидящие в лодке видели, как капитан, подхватил в объятия свою жену, и их накрыла новая волна. Больше их не было видно. Моряки еще долго плавали недалеко, высматривая и выкрикивая их имена. Но море было сердитым. Оно не отдавало свою жертву.
-Вставай, - послышался злой выкрик и толчок мокасины в бок. Молодой мужчина открыл глаза. -Вставай, - ткнули еще раз, - тебя призывает наш вождь, а он не любит долго ждать. Офицер в форме английской армии, длинном красном камзоле с белыми обшлагами, но теперь грязного цвета, в сапогах с отворотами и в разорванной окровавленной рубашке, поднялся на ноги. Поднес связанные руки ко рту и показал жестом, что хочет пить. Индеец, презрительно скривился и подал ему кувшин с водой, что стоял около входа. Офицер припал к кувшину. Видно было, что он давно страдал от жажды. -Спасибо, - хрипло проговорил он, подавая пустую посуду. -Выходи, - сурово махнул индеец головой и перья в его повязке колыхнулись. Пленный пригнулся и вышел из хижины. Солнце ударило его по глазам, и он прищурился. Огляделся. Они шли мимо высоких вигвамов, около которых стояли женщины и бегали с криками дети. Их пестрые одеяния из кожи, меха и птичьих перьев, задерживали взгляд. Он впервые был так близок к созерцанию быта тех, с кем пришлось ему сражаться. И хотя год назад были подписаны мирные соглашения со всеми крупными индейскими общинами, но некоторые не соглашались и вели постоянную войну местного значения. Их форт, был близок к границам стыка двух общин апачей и ирокезов. Вожди их стремились к мирному урегулированию, но случались недоразумения, и иногда доходило и до перестрелок с пленением. После переговоров были обмены пленными, но некоторые пропадали бесследно. И это случалось часто. Ходили слухи, среди служивых, что с солдатами индейцы обходятся более лояльно, а вот офицеров не жалуют. Почему? Объяснения не находилось. То ли боялись огласки, то ли оставались там, у индейцев навсегда, высмотрев красотку гордого народа. Но эти разговоры не одобряло начальство, и офицерам предписано было не общаться с местными и не ходить в одиночку. Во избежании, так сказать. Но было скучно коротать время только за картами и попойками и многие знакомились с местными следопытами и исследовали окружающую их территорию для составления карт пригодных земель для переселенцев. Эти карты стоили дорого для чужих и необходимы были для своих родственников и знакомых, кто хотел осваивать новые земли, отошедшие под протекторат английской короны. А также установление торговых путей с удаленными индейскими племенами. Ричард Сквордет, лейтенант Второго форта, занимался этим серьезно и с интересом. Он даже учился языку местных аборигенов, чтобы те рассказывали об их укладе и быте, а главное показывали новые пути к заселенным территориям. И таким образом, при составлении очередного маршрута, он и двое его солдат в сопровождении с местным аборигеном, были схвачены воинствующим племенем чокто. Солдат, скорее всего, отпустили, отобрав оружие и одежду, следопыта убили, а вот его призывал к себе вождь, видимо для определения выкупа, что должны внести за его жизнь. Ричард был уверен, что дядя, генерал из штаба адмирала Джеймса Мура в Акадии, с помощью британской торговой компании, на которую тот работал, сможет выкупить его из плена. -Заходи, - буркнул его конвоир, и пропустил в просторный вигвам, придержав травяной полог. Ричард, наклонив голову, вошел в полутемное помещение. На возвышении, в накинутой на плечи шкуре леопарда, с кожаной полоской на лбу, украшенной перьями птиц орлана, сидел пожилой индеец с презрительной гримасой на лице. -Рад приветствовать вас, - поклонился Ричард. Вождь молчал и внимательно рассматривал пленного. Махнул рукой и к нему подбежал конвоир. Видимо он был еще и переводчиком. -Что ты делал на моей территории? – перевел ему тот слова вождя. -Я искал и составлял маршруты для новых путей торговли с вашими племенами, сэр, - ответил Ричард, не показывая, что его речь понял почти дословно. -Зачем вы пришли к нам? – продолжил тот. Ричард растерялся. Говорить ему обо всех мировых ситуациях сложно, да и вряд ли тот поймет и решил идти простым путем. -Мы хотим торговать с вами, у нас есть, что предложить помимо оружия. А вам есть, что предложить нам. Таким образом, мы будем, общаясь, понимать друг друга и возможно даже жить бок о бок. -У вас мало земли? -Территорий хватает. Но кроме них есть еще и обмен товарами, культурой. Вот для прокладки таких путей, я
