перестали слушаться.
Волна паники захлестнула меня. Она поднялась откуда-то снизу, скручивая внутренности тугим узлом.
“Бежать!” – мысль яркой вспышкой озарила моё сознание. И я побежала!
Петляя в узких переулках, я неслась со всех ног на звуки улюлюкающей толпы. Однако тёмная фигура не отставала. С каждой секундой она была всё ближе и ближе, ещё бы одно мгновение… Но я свернула за угол – к свету.
– Вот ты где! – на меня налетел непонятно откуда-то взявшийся Торн.
– Ай-но-он! – язык у меня заплетался, и я чуть не упала в объятия остроухого. Хорошо, что вовремя опомнилась.
– Что с тобой? На тебе лица нет.
– Там, – я указала за угол. – Кто-то гнался за мной.
Айнон нахмурился и, немного отодвинув меня от себя, свернул за угол. На пару секунд белая шевелюра пропала во тьме.
– Никого тут нет, – отозвался он. – Может, тебе показалось?
– Такое разве что только в кошмаре может почудиться, – пробурчала я, когда полностью отдышалась. Напряжение и страх отхлынули так же быстро, как и появились. Сердце вернулось к своему прежнему ритму.
– Ты ничего не пила? – эльф прищурился.
– За кого ты меня принимаешь?
– Ну мало ли – тёмные фигуры в ночных улочках просто так не мерещатся.
– Не хочешь, не верь, но за мной действительно кто-то гнался!
– А может это из-за твоего платья? – цепкий взгляд парня снова пробежался по моей фигуре. – Знаешь, больше не надевай его.
– Это ещё почему? – место страха заняло раздражение.
Вот ведь! Он мне теперь указывать будет, что надевать, а что нет?
– Ну… – Торн задумчиво почесал затылок, переведя взгляд с фигуры на моё лицо, – как бы тебе сказать…
– Так-так-так! Одну нашли! Смотрите, парни! – откуда-то из подворотни донёсся знакомый голос. А через минуту на свет вышел тот самый рыжий парень, что подсел к нам с Вейлой в таверне, в компании ещё нескольких.
– А ты ещё кто? – раздражённо фыркнул рыжий, глянув на Торна. – Эльф?
– Скорее, цветочная фея! – загоготал кто-то из толпы. – Посмотрите на него, весь сияет и блестит.
Я чуть не рассмеялась, громко прыснув в кулак. Айнон в свете фонарей действительно немного блестел. Не знаю, может, это из-за пыли фейерверка, а может, из-за того, что ворот и плечи были расшиты чёрным бисером.
– Чего вам нужно? – рыкнул Торн.
– Нам нанесли оскорбление, – снова отозвался рыжий.
Айнон бросил на меня косой взгляд и криво ухмыльнулся.
– Вы про неё говорите? – эльф положил свою ладонь мне на плечо и чуть прижал к себе. – Да она целыми днями кого-то оскорбляет. Я самолично накажу её, не беспокойтесь, – Айнон сделал шаг назад, и рука его скользнула по спине. Он почти дотронулся до моей ладони, как вдруг…
– Эй, а я тебя ведь уже видел сегодня, – в центр вышел ещё один парень. Высокий, выше всех присутствующих, с мощной бычьей шеей, руки словно кувалды, подбородок рассечён пополам, на щеках глубокие борозды. В общем, неприятный и пугающий тип. – Это про него я вам говорил сегодня. Устроили потасовку в “Красных фонарях”.
Руки Торна сжались в кулаки, мышцы напряглись, а на скулах заходили желваки.
– Захотел поразвлечься? – противно загоготал рыжий. – А как же твоя подружка? – парень кивком указал на меня. – Решил за её спиной? Не очень-то благородно. А я-то думал, все эльфы чисты аки агнцы, и хранят себя для той единственной… – рыжий захлопал глазками и театрально сгримасничал, изображая то ли чистокровную эльфийку, то ли бабу с базара.
Глаза Торна загорелись. Я чувствовала, как руки его наполняются магическим холодом.
– Айнон, – я бросила беспокойный взгляд на парня, – в городе нам нельзя применять магию.
– Никто не узнает, – прошипел сквозь зубы эльф и коротким взмахом руки создал на дороге ледяную корку. Компания парней, а их было пятеро, тут же поскользнулась и кубарем полетала на промерзлую землю. Однако Торн не принял в расчёт то, что среди них тоже были маги. Рыжий так вообще являлся огневиком. Завязалось потасовка. Ледяные сферы ударялись о магические щиты, огненные стрелы я сдерживала своими силами (не стоять же просто так, и не смотреть, как твоему одногруппнику набивают морду). Бугай с толстой шеей был магом земли, так что с ним нам пришлось туго. В итоге почва под нашими ногами пришла в движение, и мы, не сумев сохранить равновесие, грохнулись на землю. Айнон упал не очень удачно, приложившись затылком о бордюр.
– Щенок, – огрызнулся бугай, взглянув на Торна сверху вниз.
– И что будем с ним делать? – отозвался кто-то из толпы.
– Доставим гвардейцам. Они же у нас студентики, и им запрещено пользоваться магией вне академии. За это могут исключить – лучшего наказания мы с вами и не придумаем.
– А девчонка? – ко мне подошёл рыжий и мерзко высунул язык.
– Далась она тебе! Соплячка же, не видишь? Баб мало?
Рыжий нервно дёрнулся, скривил губу и, вытянув руку, рывком потянул меня на себя.
– Повезло тебе, – прошипел он, – и подружке твоей, что не нашли. Но смотри, исключат из академии, приходи в "Красные фонари". Такая красотка будет пользоваться особым спросом.
– Уберите руки, – шикнула я и взглянула на Торна. Он ещё лежал на земле. Дышал, но в сознание не приходил.
Я огляделась. В городе и на улицах было тихо. Фейерверки давно закончились, ни свиста толпы, ни музыки, ни песен. Мы стояли в подворотне, где, кроме забора с небольшим садом ничего не было… Я сделала глубокий вдох-выдох. Другого выхода у меня попросту не было. Бугай был прав, если сейчас нас отведут в местный участок, то завтра же обо всём узнает ректор. Торна, может, и не исключат, у него связи будь здоров, а вот я… Ни диплома, ни лицензии мне уже не получить. А без них я не смогу найти нормальную работу. Вернуться и сидеть на маминой шее?
– Ну, что встала? Идём! – меня толкнули в спину, но я не пошевелилась.
Они могут все забыть. Я смогу подчинить их…
Сосредоточившись, потянулась к той половинке себя, которую так рьяно скрывала. Чувства обострились, и я отчётливо ощутила под рукой нити тёмной энергии. Магия крови и внушения была почти невидима, неосязаема – никто из окружавших меня людей так и не понял, что произошло. Они не могли двигаться, говорить, думать, и если бы я захотела, даже дышать. Сейчас они больше походили на живых кукол. Мне не потребовалось много времени, чтобы убрать пару ненужных воспоминаний и отправить всех в глубокий, беспробудный до самого утра сон.
Я не хотела
