Расскажи ей об остальном, и можешь перейти к более приятной части. Часть его усмешки растаяла.
– Я помню, ты говорила, что видела мое прошлое, но я не уверен, что Гнев показал тебе все. Я рассказывал тебе о том рабе, но он не был единственным. Я был... с мужчинами.
Возникла пауза.
– И что? Ну, в колледже я однажды целовалась с девочкой. Она была моей соседкой по комнате, на улице был дождь, темно, отрывистые вспышки молнии, довольно романтично и жутко. Знаешь, как это бывает.
То, что она собиралась уверить его в том, что это не является проблемой, что она принимает каждое его проявление... не удивительно, что он любил именно эту женщину.
– Тебе понравилось?
– В каком-то роде, – произнесла шёпотом Сиенна
Ммм, зато ему понравилось ее откровенность. Парису стало любопытно, если он попытается узнать больше, станет ли ее это раздражать, но ему было настолько любопытно, что он просто не смог удержаться. Не то чтобы его когда-либо особо волновали пастельные подробности.
– Когда я тебя отшлёпаю, мы немного поиграем. Я притворюсь твоей милой невинной соседкой по комнате, Паррет, и ты продемонстрируешь мне, что это был за поцелуй. А потом я намерен уговорить тебя на такие вещи, которые тебе даже и не снились.
– Неисправимое животное.
– Но ведь ты любишь меня.
– Я люблю тебя таким.
Прежде чем он успел ответить, переднюю часть палатки осветила вспышка белого цвета. В суматохе движений и с закипающей яростью, Парис схватил оба кристальных кинжала, впихивая один из них Сиенне в руку. Мгновением позже он уже был на ногах, не заботясь о своей наготе.
Прибыл Кронос, и если его свирепая гримаса что-то значила, то он был на взводе. Первым инстинктом была атака. Парис подавил его. С трудом. Вторым – допрос. Ответы, ему нужны ответы.
Прищуренный взгляд Царя Титанов скользнул по Парису и задержался на Сиенне, которая только закончила приводить в порядок одежду.
– Ты все испортила, – прорычал он.
Парис встал перед нею, заслоняя обзор. Кронос просто изобразил указательный жест в сторону, и Париса словно ветром сдуло, он не мог достать оружие, он не мог двинуть ногой, он оказался крепко связанным невидимыми путами, и как он не сопротивлялся, он был не в силах освободиться.
Беспомощный. Так просто. Паника была как горькие таблетки во рту, а он проглотил столько, сколько и требовалось для передозировки.
Тьма... так много тьмы... Я буду делать ему больно. Я убью его. Он боролся так злобно, что мышцы начали рваться под напором костей. Это не замедлит его.
Обозленная Сиенна вскочила на ноги. "Используй кристалл", – послал он ей, собрав остатки контроля. Она не сделала это; она стояла твердо на земле, вскинув подбородок.
– Я не собираюсь возвращаться назад к Галену, – заявила она.
– Даже если он и увлекся тобой, он больше не станет тебе доверять. Он ненавидит тебя. Ты выкрала его пленницу, ранила его стражницу, а он не из тех, кто прощает и забывает. Каждая нанесенная ему обида должна быть возвращена тысячекратно.
Ее легкие темные крылья взметнулись.
– Мы поступим иначе. Мы отыщем его. Просто дай нам время.
– Время? Время. – От Кроноса исходила ярость. – Ты когда-нибудь задумывалась нужно ли вообще мне твое согласие. Ответ бы прост. Главное было меня не злить. Теперь тебе об этом можно не беспокоиться. Дело в том, что ты уже опоздала. Теперь я уничтожу все, что тебе дорого.
Парис зарычал, когда Кронос исчез и возник перед Сиенной в мгновение ока. Он схватил её за волосы. Парису наконец удалось вырваться. Плечи его почти трещали от того, как были вывихнуты. Он рванулся к ним. Фактически рухнул на них.
Прежде чем он достиг ее, Сиенна закричала.
– Захариил! Я призываю тебя.
Кронос вытянул руку и нанес удар Парису, до того, как тот сумел дотянуться до них. Сиенна задохнулась. Она внимательно смотрела на рухнувшего на колени сведенного болью Париса.
– Мы все исправим, – крикнула Сиенна, переживая за Париса, отчаянно желая подойти к нему.
– Я сыт по горло тем, что все кидают меня, когда им заблагорассудится. – Темнота окутала ее, заползая в нос и легкие, растворяясь в кровотоке. Отсутствие цвета, отсутствие жизни, всепоглощающая пустота. – Это конец. Ты потерпела неудачу на легком пути, и теперь тебе придется жить с Планом Б, – сказал Кронос, его голос скользил из небытия.
Я не спрошу. Его планы ничего не значат для меня.
– Захариил! – позвала Сиенна снова. Сотрудничать с ангелами? Почему нет? Она хотела бы научиться летать, правильно, и наконец, раз и навсегда, контролировать собственную судьбу.
Мерцание света. Возвращение темноты. Еще одна вспышка, продолжительностью чуть дольше. Сиенна увидела большие, пушистые облака, плывущие по бесконечному простору ночного неба.
Звезда здесь, звезда там, мерцали со своих высот подобно глазам, наблюдавшим за каждым ее движением. Она должно быть в другом царстве. Одна, без единого живого существа вокруг.
Она развернулась на 360 градусов и обнаружила Кроноса, стоявшего в нескольких ярдах от нее – руки скрещены на груди, ноги врозь. Неожиданно она испытала острое чувство благодарности за сохранение контроля над кристаллическим клинком, который дал Парис.
– Последняя возможность. Мне потребуется твоя поддержка. – Произнес Кронос. – Если ты не на моей стороне, то перейдешь в подчинение к Рейе, под ее защиту.
Теперь он хотел поговорить? Ну, он мог взять свои признания и засунуть их себе...
– Я предупреждаю тебя. Верни меня к Парису. Немедленно.
Он поднял бровь насмехаясь над ней.
– Или что?
– Или я буду драться с тобой. – Планирую, во всяком случае. Ты просто ускорил то что должно случиться.
Вопящий смех, острый и горький, даже заранее ожидаемый.
– Можешь попробовать.
– Верни меня к Парису, – повторила Сиенна. – Это твой последний шанс.
Он продолжал, словно её не слыша.
– Рея не убивала твою сестру. Я это сделал...
Ее сердце сбилось с ритма, пытаясь воспротивиться услышанному.
– Нет. – Это конечно ложь. Он пытается наказать ее. Поскольку, если бы это являлось правдой, то выходит, что она помогала человеку, уничтожившему ее драгоценную Скай, бросив ее окровавленное тело, последнее воспоминание о котором, следы на коже от того, что об нее вытерли нож. Она переживала бы за любого невинно погубленного человека. Она готова была пожертвовать собственной жизнью, чтобы отомстить убийце своей сестры.
Нет!
И все же прежняя подозрительность Гнева, что что-то тут не так теперь обретала смысл. У Сиенны пересохло во рту. В горле встал ком, и она ощутила недостаток кислорода. Все плыло у нее перед глазами.
