прислушался, как будто в ожидании ответа. Я сама не заметила, как вцепилась в руку Райвена, вероятно, причиняя ему боль, но он никак не дал знать об этом, лишь крепче прижал меня к себе, как будто боялся потерять. Я потерлась затылком о его подбородок и не услышала, зато почувствовала короткий смешок. Трудно в этом признаваться даже самой себе, но я очень сильно привязана к карателю. Пожалуй, я даже люблю его, но признание еще ни разу не прозвучало ни с моей, ни с его стороны. Но нужны ли слова, когда все понятно по поступкам, по ежедневной заботе, по складочке на нахмуренном лбу и тревоге в серебристых глазах? Даже по тому, как переплелись наши пальцы…
– Думаю, тут стоит начать с того, в чем заключается твоя суть. Что ты можешь сказать о своих родителях?
– Ничего, – я привычно пожала плечами. – Я не знаю, кто они и почему бросили меня. – Я никогда не делала из этого секрета, но так получилось, что только Алекс знал, что я совершенно ничего не знаю о ранних годах своей жизни. Воспоминания начинаются с Храма Никсы в Деревне Темных, но как я там оказалась и почему – тайна, покрытая мраком. Об этом я и поведала всем присутствующим.
Клауд удовлетворенно кивнул.
– Боюсь, ни я, ни Богиня, не в силах приоткрыть завесу тайны твоего происхождения, но кое-что нам известно. Как вам всем известно, Ашш воспылал запретными чувствами к своей старшей дочери и долгое время безуспешно добивался ее взаимности. После того, как Никса была наказана и запечатана с использованием крови человеческого императора, Одноликий Бог не оставлял попыток добраться до нее, но даже ему было не под силу преодолеть оковы, созданные Альвин. Практически с момента заточения в Алассаре известно пророчество о возвращении свободы Богине, но никто не в курсе, как его верно трактовать. Артур Этис возглавил организацию "Энрия" и добился определенных успехов, но ущерба было причинено больше, чем пользы. По миру расползлись ужасные монстры, тысячи темных погибли на алтаре, а все его попытки привели в бешенство Верховную Богиню. Поэтому в тайне от супруги Ашш добыл кровь человеческого императора и создал ключ, способный уничтожить сразу все замки.
– И ключ этот я? – хотя чего спрашивать, если каждый в этом зале уже знает ответ. И тот старик в плаще с капюшоном, что посоветовал Алексу оберегать меня, скорее всего действительно Ашш. Теперь картина сложилась почти полностью.
– Никса уверена, что ты. Не переживай, по сути, ты не отличаешься от своих сородичей и была рождена естественным образом. Не знаю, по какому принципу Бог Хаоса избрал тебя для своих целей, но до недавнего времени на тебе была наложена очень мощная защита. Подозреваю, именно благодаря ей из твоей памяти стерлись наиболее болезненные моменты жизни, такие, как гибель твоих близких. По какой-то причине это сработало и в моем случае, и ты меня забыла.
– Не только тебя, – вспомнила я. – Еще Лелуша. А недавно внезапно вспомнила.
– Защита была снята, – он многозначительно посмотрел на Райвена. – Думаю, в ближайшее время ты вспомнишь многое из того, что успела похоронить твоя память.
Снята? Каким образом? Что означал этот взгляд? Райвен снял защиту? Поэтому между нами образовалась непонятная взаимосвязь? Что-то не сходится.
Хотя, сейчас это не главное. Выясню позже.
Воспоминания вернутся. Я, наконец, узнаю, что произошло с моими родителями, и как я оказалась в Храме Никсы. Подозреваю, это произошло после того, как Ашш сделал меня ключом. Он просто подбросил меня, как какого-то потерявшегося щенка.
– Как я должна открыть темницу? – мне кажется, сейчас ответ на этот вопрос наиболее важен.
– Добровольно. Ты должна захотеть пожертвовать своей жизнью ради свободы Богини и отдать всю свою кровь. Тенелов планировал использовать для этой цели Алекса. Ты бы сделала все, о чем бы попросил тебя наш герцог.
Алекс горько усмехнулся, признавая его правоту. Я сделала. Мне приказали отдать жизнь на откуп Шантаре, и я отдала, без сомнений и сопротивления. Безграничная преданность.
– Я бы не пошел на это, – эльф посмотрел мне в глаза. – Никогда.
Я кивнула. Теперь, после всего, что он рассказал, моя вера в него так же безгранична. Знаю, это глупо, но я привыкла не сомневаться в нем.
– Никса не хочет воспользоваться своим шансом, – продолжил Клауд. – Меньше всего ей хочется оказаться в руках своего отца и стать его игрушкой. Есть способ снять с тебя зачарование, наложенное Одноликим Богом, и ты снова станешь обычной заклинательницей, без всяких скрытых свойств. Если ты хочешь, конечно.
Хочу ли я? Он еще спрашивает? Райвен ободряюще сжал мои пальцы, и я поспешно кивнула. Конечно, я хочу, чтобы вся эта заварушка вокруг меня улеглась, и толпы фанатиков перестали пытаться убить меня ради своей Богини.
– Тогда... – Клауда прервал сдавленный вскрик Кэдрин. Райвен мгновенно выпустил меня и метнулся к эльфийке, но схватил почему-то не ее, а Шакса. Орк как будто выцвел, утратив привычные краски, и, закатив глаза, повис на руках карателя. Я подбежала следом и помогла уложить Шакса на пол. Кэдрин, едва заметно вздрагивая, прислушалась, затем приложила ухо к его груди. Подняв голову, она обвела нас полным растерянности и отчаяния взглядом.
– Он не дышит, – хрипло произнесла она. – И сердце не бьется.
Рейн Эльвин-Грим
– Шаксас? – я упала на колени рядом с орком и легонько, как мне показалось, встряхнула его. Голова Шакса качнулась, но глаз он так и не открыл. Кожа его была неестественно пепельной и холодной, на висках чуть блестели капельки пота. Вскочив на ноги и закрыв глаза, я призвала свою магию и неистово взмолилась Богине, чтобы все получилось. Сила стремительным потоком хлынула через меня, рассыпаясь сияющими брызгами вокруг неподвижного орка. Золотистое свечение на миг полностью поглотило его, а когда рассеялось, нашим глазам открылась все та же печальная картина.
– Я попробую, – Кэдрин положила ладонь на лоб Шакса и, закрыв глаза и запрокинув голову, беззвучно произнесла заклинание. Знакомый уже теплый кокон окутал орка, но результат, к сожалению, был неизменным. Узкие плечи опустились, и до моего слуха донесся приглушенный всхлип.
– Клауд? – я с надеждой посмотрела на наставника, но он, даже толком не взглянув на орка, покачал головой.
– Я знаю тысячу и один способ убить
