У дока теперь есть личный кабинет, и помещение для осмотра, где обитают его ученики.
— Мы не могли бы поговорить в кабинете?
— Пойдем.
И зайдя в кабинет спросил:
— Ну, с чем пожаловала?
— Знаете, у меня сегодня произошел казус с Александром Уотерстоуном.
И я рассказала все, как есть.
— Ты с ума сошла? Ты что, действительно, его туда ударила?
— Да. А Вы думали, я буду спокойно висеть, и смотреть, как он на меня рычит?
— Нет. Ты не будешь. Но нечего, Алексу полезно получить отпор.
Доктор откровенно веселился.
— Только ты осторожнее…. Хотя вряд ли. Он уже,… но все же… Маша, дам тебе один совет. Никогда не бросай драгу вызов, если не готова принять его последствия.
— Ээээ… ладно.
Но если он попробует еще раз на меня зарычать, то мы посмотрим кто кого!
***
Рассказывает Фредерик Уотерстоун
— Алекс, ты можешь мне сказать, что произошло?
— Она меня бесит!
— Ты соображаешь, что говоришь? Ты набросился на женщину, главу рода, тире, в конце концов!
— Она тире?!
— У нее знак на руке ты, что слепой?! Подожди…. Как она нарушила твое личное пространство?
Бог ты мой. Брат смутился!
— Она меня ударила по генетическому признаку. И прекрати ржать. Ты представляешь, как это больно?! Я так понимаю, она подала жалобу?
— Нет, братец. Но она посоветовала записать тебя на аутотренинг.
— Рррррррр….
— Алекс, возьми себя в руки. Ты должен принести извинения. Это приказ!
Стиснув зубы, Алекс вышел.
— Элоиза, ты думаешь…
— Скорее всего, да.
— Мне тоже так кажется. Я уже начал беспокоится за него. Но если все же нет, то у нас проблемы.
— Да ладно, ну слетает в экспедицию, подумаешь. Но я думаю, что все получится и осложнений не будет.
— Надеюсь, ты права.
***
Рассказывает Мария Кудрявцева
Ну вот, настал мой первый рабочий день. Что бы такое надеть? Выставляю себя напоказ? Ну что ж. Все, равно здесь ходят, как хотят. Свободная туника ярко синего цвета, с расклешенными длинными рукавами и глубоким вырезом, но в рамках приличия, черные лосины, подчеркивающие ноги, они конечно у меня не от ушей и не первой стройности, но вполне себе ничего. И легкие мокасины, тоже, пожалуй, синего цвета. Длинные черные бусы. Миленько.
И закончив, одна отправилась к командору. Со вчерашнего дня, Даша занимается моим кланом, пока я буду, копятся в этом рассаднике проблем. Сегодня мне преподнесут работу моим способностям. Просто натерпится попробовать.
Зайдя в кабинет командора, я увидела его, вместе с его братцем. Пожелание доброго утра, просто замерло у меня на языке, и я никак не могла его произнести. Утро перестало быть добрым. Все-таки чем он меня задевает? В его присутствии, я все время остаюсь напряжена.
— Здравствуйте, — все-таки удалось произнести мне.
Александр Уотерстоун открыл рот, но так ничего и не произнес. Видно та же проблема! Его брат посмотрел на него с неудовольствием, и как мне показалось с угрозой.
— Я пойду, посмотрю, готов ли подследственный. А Вы присаживайтесь дорогая леди, мой брат составит Вам компанию, — сказал командор и вышел.
Его брат, стоящий около окна, даже не повернулся. Прекрасная компания. Спустя пару минут я обнаружила, что стояла затаив дыхание, с открытым ртом из которого, похоже, скоро потечет слюна. Да дорогая, прям олигофрен, не отличить. И чего это мы тупеем? Ну не может же тебе нравится синий мужик. Или может? Ну, глаза у него миленькие и мне всегда нравились здоровые мужики. Да и задница очень даже. И тут я понимаю, что плотоядно пялюсь на задницу этого ужасного дарка. Ааааа…. Вколите мне антибиотики! Я больная!
Тут в дверь постучали, и вошла незнакомая, расфуфыренная ляга. С неудовольствием посмотрев на меня, она томным голосом произнесла:
— Господин Уотерстоун, можно отвлечь Вас по срочному делу?
Уотерстоун отвернулся от окна и с удивлением на нее посмотрел.
— Хорошо. Подождите за дверью.
Когда дверь закрылась, он посмотрел на меня. Озадаченная его молчанием я подняла глаза вверх и увидела, что он заворожено, смотрит на мою грудь. Получи фашист гранату! Помолчав с минуту, я кашлянула. Он побурел, поджал губы и произнес:
— Леди, Вы простите меня за тот унизительный срыв? Я, безусловно, постараюсь, что бы подобное больше не повторилось.
Его заставил брат. И смотря ему в глаза, я понимала, что мы оба это знаем.
— Конечно.
Получив от меня ответ, он вышел, оставив меня одну. Несмотря на то, что извинился он под давлением брата, я понимала, что не чувствуй он, что его поведение было не допустимым, он бы извинятся не стал. Все-таки, в какой-то мере, он заслуживает уважения. Тут в интеркоме раздалось:
— Алекс, проводи леди в комнату для допроса.
Ну и где мне его искать? Я вышла в приемную и остолбенела. Александр Уоттерстоун обнимался там с расфуфыренной лягой. Кажется, Даша мне говорила, что драг никогда бы не стал вести себя так с женщиной, если бы та не была его невестой? Ну что ж, наверное, я могу принести ему свои поздравления на счет помолвки?
— Прошу меня извинить, что прервала Вас, но командующий попросил проводить меня в комнату для допроса. Я могу дойти сама, если объясните, где она находится.
Уотерстоун оттолкнул, лягу и, сузив глаза, посмотрел на меня. Ляга же взглянула на меня с откровенной ненавистью. Повернувшись к ней, он сказал таким тихим, мягким голосом, что даже у меня мурашки побежали по телу:
— Завтра поговорим.
Ляга побледнела. Что же он за мужчина, если со своей женщиной так разговаривает? А еще говорят, что драги самые нежные возлюбленные. Ага! Однолюбы, которые пялятся на грудь другой женщины! Ну-ну…
— Я сам Вас провожу. Следуйте за мной.
Подлец, а еще меня попрекал за недостойное поведение. На душе было на диво гадко. А мне еще работать.
Зайдя в комнату для допроса, я сразу начала готовится к работе. Совсем молоденький ляг, бросился мне помогать. Командор встревожено переводил взгляд с меня на брата, а Уотерстоун стоял и смотрел на нас, с кривой ухмылкой, прислонившись к стене.
— Леди, у Вас все порядке? — спросил командор.
