Эрик шагнул вперед, и Тереза инстинктивно отшатнулась, сделав приличный шаг назад, но он только улыбнулся.
− Во мне твоя кровь, любимая. Это значит, что ты во мне, а я в тебе. Мы связаны кровными узами.
Она не хотела быть связанной с ним, не хотела вообще иметь с ним ничего общего, черт его дери.
− Эти узы соединяют нас. Дают мне твой запах. Позволяют мне выследить тебя, и я в состоянии сделать это. Куда бы ты ни пошла, я всегда найду тебя.
Еще один медленный ненавязчивый шаг по направлению к ней. Его высокое с упругими мускулами тело двигалось с опасной грацией.
− Тебе нигде не скрыться от меня. Нигде.
На этом он бросился вперед и схватил ее за плечи. Его длинные ногти запутались в ее волосах, когда он запустил в них руку, дернув на себя.
− Ты была очень, очень плохой девочкой, Тереза. Тебе не следовало покидать меня, не после всего, что я сделал для тебя.
Она ощутила его дыхание на своей коже, и ее передернуло от отвращения.
Все, что он сделал для нее?
− Ты превратил меня в монстра, — проскрежетала она. − Ты взял мою кровь и силой заставил стать… такой как ты.
Воспоминания о той ночи… об обжигающей боли, о первом отчаянном глотке крови… наполнили ее. Когда внушение перестало действовать, и она поняла, что он делает, то начала бороться с ним, но Эрик был слишком силен и с легкостью сломил ее сопротивление. Он повалил ее на пол и придавил своим телом, крепко держа, пока, впившись своими клыками глубоко в ее горло, высасывал кровь. И хотя она изо всех сил пыталась вырваться, у нее не было ни единого шанса освободиться из его железной хватки. И с каждой минутой она становилась все слабее и слабее… и холодной, такой холодной. Она сделала последний судорожный вдох… И ощутила, как он прижал свое запястье к ее губам, заставив глотать его густую, горячую кровь. Ее тело затрясло от сладкого болезненного вкуса. Ее словно плетью стегала боль. Агония. Она корчилась в муках. А потом, все еще продолжая кричать, Тереза потеряла сознание…
И очнулась вампиром.
− Я выбрал тебя, — пробормотал он, глядя на нее сверху вниз и обнажая клыки. − Я мог иметь любую, но выбрал тебя.
И больной психопат думал, что она будет гордиться этим? Он никак не поймет, что она далеко не в восторге от своей новой жизни.
− Я не хотела этого, — прошептала она, отвернувшись от него и уставившись в пустоту.
Она не хотела снова смотреть в эти глаза, потому что они пугали ее до чертиков.
− Если бы ты дала мне время, я мог бы сделать так, чтобы ты захотела этой жизни, захотела меня.
Он склонил голову к ее шее, и его дыхание снова опалило ей кожу.
− Я разыгрывал джентльмена, пытался дать тебе время принять твой новый мир, принять меня…
Она уперлась руками ему в грудь, отталкивая его. Он заворчал, но все же отпустил ее и отступил на шаг.
− О, да. Ты разыгрывал проклятого джентльмена, — отрезала Тереза. − Ты просто обратил меня в вампира без моего согласия! Но так, как ты не насиловал меня, я полагаю, ты думал…
Он с силой сжал руки в кулаки.
− Это не было бы насилием. Ты бы наслаждалась каждым мгновением.
«Ага, как же».
Она будет наслаждаться этим… с кляпом во рту.
− Только если ты заставишь меня силой, придурок.
«И даже тогда я буду внутренне кричать».
Она попыталась обойти его, но он схватил ее за руку и толкнул к стене с такой силой, что она ударилась об нее головой.
− Ты будешь наслаждаться этим. Я заставлю тебя молить о большем.
Его ноздри раздувались от злости, когда он начал приближаться.
− Я покажу тебе, как много… — он прервался, напрягаясь, и принюхался. − Я чувствую на тебе запах другого мужчины.
Он материализовался рядом с ней и, схватив за плечи, пригвоздил к стене, впиваясь когтями в кожу и причиняя боль. Он удерживал ее неподвижно, не позволяя даже шевельнуться.
«Черт. Вампирское чутье».
Тереза начала городить ерунду в попытке выкрутиться из этой ситуации и того ада, что, как она полагала, он ей устроит.
− Я не знаю о чем ты, мать твою, говоришь. А сейчас пусти меня!
Он наклонился и глубоко вздохнул.
− На тебе его запах. На каждом дюйме твоего тела, — его голос был пугающе спокойным.
«Вот дерьмо».
Эрик был вампиром больше двухсот лет, насколько она знала, и с возрастом все его органы чувств только обострились.
«Он действительно может учуять на мне запах Аполлона».
Все это ничем хорошим не закончиться для нее. Она была уверена, что, в конце концов, он выпустит зверя внутри себя на свободу и тогда ей придется, ох, как несладко.
Что-то острое вонзилось ей в левую руку, и Тереза ощутила, как по ней ручейком побежала ее теплая кровь. Взглянув вниз, она увидела, что его коготь впился ей в кожу. Понимая, что это вряд ли сработает, она все же попыталась оправдаться.
− М-мне нужно было питаться.
И это была правда. Еще бы одна ночь и голод убил бы ее.
Его коготь впился глубже, проникая в мышцы и причиняя еще больше боли.
− Но тебе не обязательно было трахаться с ним! — его глаза сияли, а голос был полон ярости и… обиды?
Нет, эта часть была приятным дополнением, хотя сейчас не лучшее время, чтобы упомянуть этот факт.
− Эрик…
Он тряхнул ее, не дав договорить, и, схватив за подбородок, повернул голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
− Ты моя, Тереза. Моя! Заруби себе это на носу. Я сотворил тебя и будь я проклят, если позволю тебе уйти к другому. Ты поняла меня?
«Слишком поздно. Я уже сделала это».
− Тогда, я полагаю, можно считать, что ты просто…
− Тереза! — голос Аполлона, как гром среди ясного неба, донесся из коридора.
Глаза Эрика сузились в щелки.
− Он пришел за тобой, — прошипел он, − но получит меня.
Входная дверь содрогнулась, когда Аполлон врезал по ней кулаком.
− Я знаю, что ты там, поэтому впусти меня! Нам нужно поговорить.
При звуке его глубокого баритона Тереза не знала, что и чувствовать — облегчение или полнейший ужас.
− Убить ли мне его медленно… или быстро? — прошептал Эрик ей на ухо.
И она знала, как ей следует реагировать… трястись от страха.
− Пожалуйста, — выдохнула она, уже не впервые умоляя его. − Не причиняй ему вреда.
− Это так важно для тебя? — вкрадчиво произнес он.
«Да».
Должно быть, он прочел ответ на ее лице, потому что зло улыбнулся ей, обнажая клыки, и пообещал:
− Тогда я позабочусь о том, чтобы уделить ему время.
