— Теперь ты у меня в руках. Сегодня же раздам всем парням эти фотки — злобно сказал он.
— И что? Скажешь что я шлюха? А кто поверит? Или найдешь тех, что станет утверждать, что переспали со мной?
Он ехидно улыбнулся.
— Хорошая идея. Посмотрим, как ты после этого будешь себя чувствовать.
Я улыбнулась. Он сам себе выкопал яму, только ещё не знал об этом. Подойдя к нему ближе, я слегка замахнулась рукой, как бы намереваясь дать ему пощечину. Естественно, он поймал мою руку и крепко сжал за запястье. И тут я заорала.
Я могла парой приемов убить их всех. Я была и сильнее и ловчее их, но это грубая сила. Я пошла по другому пути, использовав хитрость.
Плёйбой растерялся, но руку не отпустил. На мой крик прибежала тренер. Я как раз, вся в слезах в изнеможении опустилась на пол. Картина маслом. Здоровый парень держит обнажённую девушку за руку, словно пытается поднять её с пола. Девушка пытается прикрыться полотенцем, а радом стоят ещё несколько парней, одни из которых всё это фотографирует. Занавес.
Ая сидела напротив меня. На столе лежал фотоаппарат.
— Ты не использовала силу, почему? — спросила она.
— Это создаст нехороший прецедент. Правилами драки запрещены. Но и сексуальное домогательство здесь тоже запрещено. Если бы я использовала силу, то виноватой была бы я, как первая напавшая. Гораздо легче было обвинить его в домогательстве, тем более что улик предостаточно, как и свидетелей. К тому же, это будет хорошим уроком для всех остальных.
— Ты готова выдвинуть обвинение против этих ребят?
— Да.
— Их отчислят. Попасть сюда, им было не просто, ты положишь крест на их карьере.
— Если они такие дураки, что не подумали о последствиях и наплевали на правила, значит и здесь не место.
— Ты так считаешь?
— Да.
— А если я скажу, что один из них мой сын?
— Мне жаль, что у вас такой сын — без малейшей тени сожаления сказала я.
— Ты готова пожертвовать нашими отношениями, ради выполнения правил?
Я задумалась. Ая считала себя моей подругой. Всё делала ради того, что бы завоевать моё доверие. Но я ей не верила. Делала вид, что доверяю, но не доверяла. Я здесь вообще ни кому не доверяла. Как только я узнаю, где здесь выход, я смоюсь так, что вы меня никогда не найдёте. Быть пешкой в ваших руках, я не собираюсь. А то, что сейчас делает Ая, насколько правда, то, что она говорит, или это очередная проверка.
Поддайся чувствам, и ты побеждён.
Любая привязанность может быть использована против тебя.
Не доверяй ни кому.
Правила всех шпионов. Я это выучила слишком хорошо. А если подумать, что я потеряю, утратив дружбу Аи? Ничего. Она тоже пешка, и далеко не высшего звена. Она так и не рассказала мне ничего, про то, что произошло той ночью, почему я оказалась в военной лаборатории, и что со мной сделали. Всё это было скрыто завесой секретности, даже от меня. Не будет Аи, дадут другого куратора. Нечего тут разыгрывать из себя мою лучшую подругу, ежу понятно, что ты куратор, а я агент.
— Я не изменю своего решения — твёрдо сказала я.
Ая внимательно посмотрела на меня.
— А если в обмен на это, я расскажу всю правду о тебе?
Не верю, что ты её сама знаешь. Пока не увижу документов, причём желательно не из твоих рук, а добытых самой, ничему не поверю.
— Нет.
Вот тебе самой логическая яма. Если ты подруга и так радеешь о доверии к тебе, то почему раньше ничего не рассказала? Или тебе самой не настолько важно моё доверие? А может ты, просто ничего не знаешь? Чего ради сейчас, это предлагать?
— Я дам тебе три дня на размышления — сказала Ая.
Хороший психологический ход, но не сработает. Думаешь, что каждый день будешь мне немым укором? А меня будет грызть совесть? Фигушки, нет у меня совести. Сами всю её вытравили, до конца. И слабых мест мне не оставили. Родных отняли, друзей лишили, и думаете, что после этого я буду вам благодарна по гроб жизни? Вы просто меня не знаете. Вы даже не осознаёте, какое чудовище сами вырастили и обучили.
Как я предполагала, следующие три дня Ая как бы невзначай рассказывала о своей семье, о том, как она одна растила сына, потеряв мужа на войне, хотя и не уточняла на какой. Всё брехня, нет у тебя сына, но я всё внимательно выслушивала и даже сочувствовала. Ребят временно изолировали, на время следствия, но слух уже прошёл. Многие притихли. Если раньше отчисление было призрачной угрозой, то теперь оно явило свой страшный лик. Я продолжала играться со своим псом, изображая любовь-морковь.
И вот снова я сижу за столом.
— Твоё решение? — спрашивает Ая.
— Не изменилось — твёрдо отвечаю я.
— Хорошо — отвечает Ая — Кстати, а ты знаешь, что твоего парня тоже отчисляют?
Сказано, как бы между делом, невзначай. Вот умора. Тоже мне мой парень. Даже не целовались ни разу. Неужели они думают, что это меня тронет? Наоборот, только рада буду, избавят меня от необходимости устраивать ему сцену расставания, основанную на высосанном из пальца предлоге.
— Я могу идти? — спокойно спросила я.
— Тебе не интересно, за что его отчисляют?
— Нет.
Ая жестом отпускает меня.
— Что скажите? — спрашивает генерал, рассматривая лежащую передним папку.
— Она себя великолепно показала за эти два месяца — ответила Ая — Я считаю, она полностью готова к оперативной работе.
— Как ваш контроль над ней?
— В порядке. Я её контролирую.
— Тогда готовитесь к отправке. Я хочу, что бы все материалы о ней были собраны, и перевезены в главную штаб квартиру. Здесь не должно остаться ни единой записи. Через неделю за вами придёт корабль, будьте готовы.
— Есть, сэр.
Последний тест на детекторе лжи. Хотят быть уверенными в моей лояльности. Но вот незадача, я уже давно придумала, как обойти этот пресловутый детектор. И помогли мне в этом даже не они, а давно прочитанная фантастическая книга. Они только дополнили мои знания о самоконтроле, и после недолгих тренировок, у меня всё получилось. Странно, почему они ему так верят? Или наедятся, что составленные психологом вопросы, в купе с детектором обмануть невозможно? Но ведь обманываю. И уже не первый раз. Если бы они не проверяли бы меня раз в два месяца, возможно у меня бы, ничего и не вышло, но их паранойя, просто не знает границ, и вот это выходит им боком. Ну и какие вопросы на это раз, придумал мой психолог? Способна ли я на убийство? Нет, конечно. Как я отношусь к Ае? Люблю как мать родную. Буду ли я выполнять ваши приказы? Да, конечно.
И вы этому верите? Но я ведь не вру. Честно, при честно, при честно. Вот и детектор показывает, что я не вру.
