Он был в полнейшей и абсолютной растерянности — чьё лицо он желал видеть сильнее? Чьи глаза и губы он хотел видеть сейчас прямо перед собой?
— Какой трюк?… — девушка испуганно моргнула, глядя на его исказившееся лицо, — О чем ты говоришь?
— Чего ты добиваешься? — Марк вторично сжал её руку, всматриваясь, — может, ему просто показалось? Насколько же он ненормальный? Неужели, он настолько больной, с разорванными в клочья нервами и душой, что ему уже мерещится? Теперь в его глазах были смятение и замешательство.
— Тебя, — напрямик выпалила она, сузив глаза, — Ты нравишься мне, я хочу тебя.
— В какую ты игру играешь, детка? — встряхнул он её за плечи — ещё ни одна женщина так откровенно не предлагала ему себя.
— Так вот в чем дело? — она порывисто высвободилась, с вызовом посмотрев на него, — Ты все ещё думаешь о ней?! Я же всё вижу. Как только другие этого не замечают?
— Тебя это волнует? — он отпил воды, отставил стакан и стремительно развернулся к ней, сильно прижав своими ладонями её плечи и спину к двери, его губы дрогнули зловещей ухмылкой, и он устрашающе прохрипел, глядя ей в лицо, — И тебе всё равно, что занимаясь любовью с тобой, я буду представлять другую? Ты этого хочешь?! У тебя, что — совсем нет гордости?! Черт! Тебе хоть пятнадцать-то есть! О чем ты вообще думаешь?! — потом он резко отстранился от неё, отодвинув девушку и распахнув дверь своей комнаты, — Убирайся! Противно на тебя смотреть!
— Смотрите, как заговорил! — в ответ захотелось ударить ещё больнее, заставить его страдать еще сильнее, чем страдает сейчас её, готовое разорваться от боли, оскорбления и обиды, сердце, а внутри её всю трясло от бессилия и гнева, — А ты тоже хорош — ты до сих пор хочешь её? Ту, что никогда не будет твоей? Она замужем за другим и носит его дитя! А ты бегаешь за ней, как собачонка — и кто из нас жалкий? Не удивлюсь, если ты скоро совсем импотентом станешь, — она подошла к столику, взяла стакан с недопитой водой, плеснув ему в лицо, и гордо вышла из комнаты, — Это я больше не желаю тебя видеть! Но, клянусь, когда-нибудь ты сам придешь ко мне, только буду ли я тогда ещё ждать тебя — вот в чем вопрос. Она не даст тебе никогда того, что могла бы дать я! — бросила она, яростно хлопнув дверью, если бы он только остановил её сейчас, просто обнял, то она бы на коленях просила бы прощение за свои обидные слова, но — этого не произошло. И сейчас она ненавидела себя за ту ложь, что сорвалась с её губ — какое, к черту, самолюбие, какие правила и принципы, когда она до дрожи желает видеть его каждый миг, но, сказала совершенно противоположное. А он не понял…И по щекам слезы горькие стекали, обиды и ревности жаром кожу обжигая, и внутри бушевала гроза — она лишь отыскать любовь свою хотела… Но, её девичья гордость была уязвлена.
— Уходи… — машинально буркнул он уже в пустоту, — Оставь меня… — когда за ней захлопнулась дверь, Марк откинулся на кровати, закрыв лицо руками — как он мог так чудовищно оскорбить её? Но, эти её слова — от того ли они так беспощадно жгли, что в них была доля правды? Значит, он заслужил выслушать всё это?
Остаться в ноябре,
Не думая о том,
Что будущее скоро станет прошлым.
Я снова в серебре,
Ты снова в золотом
И мысли о несбыточно хорошем.
Давай после трёх:
Любовь — на выдох, боль — на вдох… ©
И нерв — USB — переключить с «Люби» на «Не люби»… ©
Он схватил со столика пустой стакан и запустил им в уже закрытую дверь, и тот со звоном разлетелся на мелкие осколки. Так и он чувствовал себя разбитым на миллионы кусочков, которые сможет ли когда-нибудь снова собрать воедино?
Девушка быстро спустилась по лестнице на первый этаж, захватив по дороге свою сумочку, что так и осталась лежать на диване в прихожей. Задержав взгляд на своём отражении в зеркале холла, она, не выдержав, со всей силы ударила кулаком по стеклу, оцарапав ладонь в кровь.
— Чего вылупились? Глаза сломаете! А знаете, что — пошли бы вы… на хутор бабочек ловить, — злобно процедила она, когда на звуки разбитого стекла стали спускаться разбуженные шумом обитатели дома, — Меня можно не провожать, я сама уйду, — она достала из сумочки платок, перевязала им руку и, на ходу обувая туфли, спешно выбежала на улицу.
— Что происходит? — Маргарита обратилась к Марку, который тоже спустился на звук хлопнувшей двери.
— Мей сбежала? — холодно спросил юноша.
— Почему, что случилось? — голубые глаза Даниэллы требовали ответа.
— Я прогнал её… — Марк опустил голову и руки.
— Ты что сделал? — Маргарита закрыла рот рукой, недоуменно глядя на него, — Как ты мог?
— Марк, ты же обещал, — нахмурил брови Джон, схватившись за голову, — Ну, как же ты мог? Что теперь будет с девочкой? Завтра за ней приедут, и что мы скажем? — «Хороша же ваша девочка…» — так и подбивало хмыкнуть Марка.
— Что сделано, то сделано, — устало обронил он, накидывая куртку и обуваясь, — Теперь я должен найти её.
— Эй, приятель, но это — мой мотошлем, — попытался возмутиться смуглый мужчина, и парень его расслышал, даже будучи уже за порогом, — И это ключи от моего байка.
— Я верну, — крикнул он с улицы, — Обещаю, — со двора он успел увидеть лишь капот отъезжающего такси, рванув за ним, не упуская его из виду ни на секунду.
Автомобиль остановился у бара с освещенной яркими огнями неоновой вывеской.
Когда парень зашел внутрь, то брезгливо поморщился от обилия табачного дыма, запаха алкоголя и нецензурной брани.
Девушку он увидел сидящей за барной стойкой, попивающей коньяк и откровенно флиртующей с барменом.
— Тебе же на меня наплевать, так какого черта ты приперся? Следил за мной, что ли? — она повернулась к нему, когда он присел рядом, её лицо отнюдь не выражало любезности.
— По-моему, тебе хватит спиртного — он взял стакан из её рук, — У вас в баре, что, разрешено наливать алкоголь несовершеннолетним? — гневно сверкнул глазами он на перепуганного бармена.
— Тебя каким боком обходит, сколько я пью? — недовольно скривилась девушка, сделав глубокий вдох, — По-моему, ты уже сказал всё, что хотел. Или нашлись для меня новые оскорбления? Конечно, я не такая чистая и правильная, как твоя идеальная Маргарита.
— Я виноват перед тобой, наговорил лишнего, — он взял её руку, стараясь подобрать нужные слова, — Я хочу, чтобы ты ценила себя такой, какая ты есть, — он слегка коснулся ее руки, а по её щекам текли слезы, — Ты и сама по себе — исключительна и неповторима. Ты ещё встретишь того, кто будет достоин тебя. Когда-нибудь… обязательно встретишь…
